Только между нами

Стелла не пытается возражать и с достоинством занимает предложенное место. Оказывается совсем близко от меня, так что я имею возможность убедиться: с духами она действительно не налажала. Этот аромат — не тяжёлый и не лёгкий — ей очень идёт.
Занимаю кресло напротив и снова на неё смотрю. Она тоже смотрит. Холодно и собранно. Сегодня на ней почти нет макияжа, ну или, по крайней мере, он максимально естественный. Стелле не о чем беспокоиться — она совсем не выглядит на свой возраст. В прошлый раз её выдали глаза. За прозрачной голубой радужкой просвечивает опыт, присыпанный пылью разочарования. Ни у одной моей сверстницы такого взгляда нет.
—Расскажешь о себе?— её голос звучит сухо и по-деловому. Сейчас сложно представить, что когда-то она могла курить из моих рук.— Раз уж я ошиблась с причинами твоего появления в компании.
У неё длинная шея, и, пока она говорит, заметно, как натягивается тонкая голубоватая вена. Я слежу за её ртом, и когда она замолкает, перевожу взгляд на кисти. Пальцы длинные, тонкие. Я бы даже сказал, аристократические. Никакого раздражающего перебора с украшениями. Только обручальное кольцо.
—Ну так как?— нетерпеливо повторяет она.— Расскажешь?
—Мне двадцать два, если ты ещё не знаешь. Высшего образования нет.
—Ты не закончил учиться?
—Я и не начинал. Так уж вышло.
—Почему?— Стелла явно не собирается легко даровать мне шанс на доверие.
—Я уже работаю у вас, так что едва ли имеет смысл допытываться о причинах. Но если я тебе настолько интересен,— добавляю, не сумев отказать себе в удовольствии увидеть яркие вспышки в её глазах,— могу удовлетворить твоё любопытство. Причиной тому — пьющая мать, за которой нужно было приглядывать.
Ни толики сочувствия во взгляде, ни намёка на любопытство. Мои очередные аплодисменты. Я не иронизирую. Сочувствие меня до глубины души бесит.
—Поясни вкратце. Каковы твои функции в компании?
—Занимаюсь краткосрочным и среднесрочным прогнозированием инвестиционных потоков,— со вздохом выговариваю впечатляющий набор слов.— За долгосрочные пока не берусь принципиально. Также занимаюсь оценкой эффективности вложений, и именно поэтому мы с тобой будем часто пересекаться. У тебя красивые пальцы. Если честно, они меня немного отвлекают.
Мой комплимент достигает цели: застывшее выражение слетает с лица Стеллы, заменяясь вопросительным:
—Последнее к чему было сказано?
Пожав плечами, я наконец откидываюсь на спинку кресла.
—Просто захотелось.
—Напомню, что мы с тобой не в курилке на корпоративе, а в зале для совещаний, обсуждаем рабочие вопросы. Но даже если бы очутились на улице — комплименты любой части моего тела будут лишними. Мы коллеги, и я замужем.
—Ещё у тебя красивые грудь и глаза,— продолжаю я, намеренно помечая их взглядом.— Говорю для того, чтобы ты оценила, насколько деликатным я пытался быть. Каюсь, я не слишком разбираюсь в кодексе брачных отношений — как ты правильно заметила, ещё слишком молод для этого. Так что в силу возраста оставлю за собой право наплевать на твой замужний статус, когда мне захочется сказать тебе что-нибудь приятное.
—Ты зарываешься, Матвей,— льдом приколачивает меня к полу.
—Я всю жизнь это слышу.
—Не пытайся обращаться со мной, как с одной из своих сверстниц, которые пищат от твоей упёртой развязности,— упрямо продолжает она, испепеляя меня взглядом.— У женщин моего возраста это не вызывает ничего, кроме раздражения. Мы с тобой не на свидании из Тиндера, где тебе за пять минут нужно наговорить столько, чтобы через час непременно залезть ко мне в трусы на заднем сиденье своей машины.
Я ею любуюсь. Несмотря на всю ядовитую холодность тона, в её глазах полыхает самый настоящий пожар.
—У меня нет машины. Есть только съёмная квартира. Здесь, неподалёку.
—Идиот,— зло цедит она, резко поднимаясь из кресла.
«Сучка»,— раздражённо думаю я, глядя, как её спина, обтянутая полупрозрачной бежевой рубашкой, скрывается в зазоре двери. Опускаю глаза себе на брюки и поправляю оттопыренную ширинку. Всё-таки зря она упомянула свои трусы.
    
7
Стелла
—Зайди ко мне, Стелла,— голос мужа звучит отстранённо, без малейшего намёка на то, что нас связывает что-то ещё, помимо работы.
Пожалуй, это нормально для полноценного трудового процесса,— субординация и прочее — но такое отношение отчего-то ранит. Можно сказать то же самое, но другим тоном. Это всё-таки мой первый рабочий день после перерыва. Хотя о чём я? Роман хочет видеть меня дома и, конечно, не будет пытаться облегчить мне задачу вливания.
Сворачиваю рабочую программу и встаю. Мне нужно помнить, что я здесь ради себя и напоминания о собственной значимости. Если бы я пошла работать в стороннюю компанию, едва ли мне приходилось бы ждать особого отношения.
При виде меня Ирина встаёт из-за стойки и застывает с приклеенной к губам улыбкой.
—Роман Анатольевич у себя, Стелла Андреевна.
—Я знаю. Спасибо.
Приятно, что хотя бы кто-то в этом офисе всё ещё воспринимает меня серьёзно.
Постучавшись для соблюдения формальности, захожу в кабинет мужа. Роман сидит в своём кресле и, что совсем неудивительно, разговаривает по телефону. Завидев меня, делает скупой жест рукой, предлагая проходить. Как будто я собиралась топтаться на пороге.
Присаживаюсь в кресло и, краем уха слушая о новом строительстве в Перми, разглядываю мужа. Посеребрённые сединой виски, гладко выбритый упрямый подбородок, несколько грубых морщин на лбу и глаза цвета промёрзшего асфальта. Раньше мне нравилось называть их стальными, но сейчас этот эпитет почему-то не ложится.
Помню, когда я впервые его увидела, Рома показался мне самым красивым мужчиной на свете. Он подошёл ко мне на корпоративном банкете — высоченный, в идеально сидящем костюме. Предложил попробовать какой-то эксклюзивный шотландский виски, произведённый в количестве десяти бутылок. Я им потом долго кашляла, так что Роме пришлось срочно раздобыть воды.
В этому году мужу исполняется сорок пять. Моложе своих лет он не выглядит — выглядит даже немного старше, несмотря на полное отсутствие лишнего веса. Возраст, к слову, его ничуть не портит, а напротив, делает более эффектным и импозантным. Может, нужно было повременить с выходом на работу и организовать нам отпуск?
—Ну что?— голос, обращённый ко мне, отрывает от созерцания и заставляет поднять глаза.— Как твой первый рабочий день?
Можно рассказать Роману о комплиментах от Сопляка, как я про себя окрестила Матвея. Посмотреть на его реакцию и заодно заставить усомниться в профпригодности двадцатилетнего парня. Но я заранее знаю, что не скажу, потому что выберет Роман не меня. Почему я так думаю? Сама не знаю. Наверное, потому что вера в наши отношения сильно пошатнулась.