Твоя случайная измена (СИ)

— Что? Любовь? — уточняю я грустно.
— Любовь не должна проходить, если это любовь, — отвечает Эльдар.
И мне хочется поинтересоваться у него, любил ли он свою жену, и почему с ней расстался. Но я не решаюсь.
— Я про печаль, про обиду, — меняет он русло беседы.
«Так лучше», — вздыхаю.
— Я не печалюсь, уже, — говорю я, прервавшись. Мясо чудесное! На косточке. Лук очень кстати. Совсем не кусачий! Хрустит.
«А что, так заметно?», — думаю про себя.
— Тебе очень идёт печаль, — отвечает Эльдар, — Но улыбка всё-таки — больше.
Я улыбаюсь в награду за комплимент. Мы снова едим. Потом речь заходит о… ежах. Эльдар говорит, что в лесу много ежей. Они совершают ночные налёты на мусорки. Приходится делать их с крышкам! Я хохочу, представляя ежа-налётчика. Потом смотрю видео на его телефоне, где «банда» в составе трёх дерзких ежей ворует из мусорки шкурки.
— А я думала, здесь много соловьёв, — говорю, исходя из названия.
— Много, — кивает Эльдар, — Они солируют ночью. Общаются так.
«Сейчас пригласит на «ночёвку», — вздыхаю я про себя. Но он не делает этого.
Картошку я не беру. Мясо с картошкой — это ведь жир? Но она так зазывно лежит «уголками», манит своим жёлтым цветом. Кошусь на неё. Эльдар берёт вилку, кладёт мне три штуки.
— Нет! — я протестую. Возвращаю обратно… один.
— Фигуру бережёшь? — он хмыкает и так незаметно скользит по фигуре от плеч и до пояса. Остальное под столом совершает «кульбиты». Ноги мои нервно подёргиваются. Я уже дважды сняла и одела туфлю.
Хочется выйти в туалет, но я понимаю — он будет смотреть на мою задницу. Я обязательно подверну ногу, споткнусь, или и пойду не туда. Тут целых три выхода! А я уже и забыла, откуда меня привели…
— Стараюсь, — отвечаю расплывчато. И надкусываю прожаренный ломтик картошки.
«Отработаю», — думаю я, предвкушая пробежку. Ведь Машка не даст мне уйти от расспросов. Да только в её понимании рассказывать нечего! Ели, болтали, болтали и ели. Вот если б телесный контакт, это да…
— Маша сказала, у тебя тоже есть сын? — интересуется он.
— Да, — я киваю, — и дочка.
Бровь его чуть взлетает. Значит, Машка сказала не всё? Сократила мой перечень достижений?
— Наверное, похожа на тебя, — слышу и снова киваю.
— Диной зовут, но откликается на Диану.
Он усмехается:
— Всегда хотел дочку. Девочки любят отцов.
— А мальчики нет? — роняю случайно.
Эльдар молчит, улыбка его угасает. Но лишь на мгновение:
— Они любят как-то по своему, по-мужски.
Я соглашаюсь. Но тут же думаю, вдруг этот феномен имеет обратную сторону? Если мальчики ближе к матери, то девочки ближе к отцу.
Очевидно, что Динка расстроится! Даже живя двойной жизнью, Самойлов умудрялся оставаться хорошим отцом. Нормальным отцом. На собрания не ходил, но детьми занимался. С Дианкой они по субботам гоняли «медузу» на скорость. Игрушку. Детсад!
А Дениса он постоянно «брал на спор». Типа: слабо тебе закончить четверть без троек?
Я выдыхаю. Стыжу себя мысленно. На свидании с мужчиной, я продолжаю думать о собственном муже. «Настя, остынь! Он тебе больше не муж». Скоро уже им не будет. А дети? Отцом он не перестанет быть никогда…
— Стесняюсь спросить, где туалет? — говорю я вполголоса, хотя вокруг никого.
Он кивком указывает на дверь. Самую дальнюю. Что по диагонали. Как будто специально, чтобы дойти до туалета, нужно продефилировать через весь дворик. Прохожу без запиночки! И чувствую… Он наблюдает за мной.
Клатч подмышкой, чуть виляю бёдрами в такт шагам. Захожу внутрь кабинки. И, наконец, выдыхаю! Хочется умыться холодной водой. Но макияж… Хотя! Ведь на мне водостойкий? Чуть освежаю свои покрасневшие щёки. Вытираюсь бумажным платочком.
Оказалось не так уж и страшно! Я уже здесь. Это — свидание. И я на нём. В смысле, в нём. В общем… пришла.
Когда покидаю туалет, понимаю, уже с опозданием, что самое главное я и забыла. Пописать! Но Эльдар уже смотрит. Не возвращаться же назад с полпути? Будет выглядеть так, будто я забыла смыть за собой. Какой ужас!
— Всё в порядке? — вопрошает Эльдар. Наверно, я выгляжу растерянной.
 
— Да, — киваю. Сажусь. Пытаюсь расслабиться.
На тарелке моей — остатки мяса на рёбрышке. Как хищник, я думаю, что возле кости оно самое вкусное. А как женщина: «стыдно брать мясо руками». И продолжаю его ковырять! Оно поддаётся с трудом. Тогда Эльдар берёт в руки свою «добычу» и начинает грызть, не боясь перепачкаться.
Я следую его примеру и улыбаюсь. Потом идут два бокала вина, которые я сегодня решила позволить себе. Третий, бесстыдно налитый официантом, я отвергаю.
— Боишься, что я тебя напою? — произносит Эльдар, держа свой бокал, и глядя на меня сквозь пунцовую жидкость. По цвету, как кровь…
— Тебе не удастся, — бросаю, стыдливо припомнив, что в прошлый раз ему и не пришлось. Я напилась сама!
«Любопытно», — размышляю, возвращаясь мыслями к тому «весёлому разу». А пошла бы я с ним, выпей ещё пару стопок? Если бы муж не пришёл. Вряд ли! Машка бы мне не позволила. Отправила бы домой, как посылку. Или, скорее всего, потащила к себе. В пьяном виде домой привозить нежелательно.
— У меня ещё будет шанс? — говорит он легко, будто знает, что он уже есть.
Я пожимаю плечами:
— Я вообще-то не пью, а тот раз…
— Я совсем не об этом, — мягко прерывает Эльдар, — Я совсем не стыжу тебя за тот вечер. Подошёл без всякой надежды. Просто хотел защитить тебя от приставал. Ты была такая уязвимая.
Смущаюсь. Теперь вдобавок ещё от вина, мои щёки пылают огнём.
— Ко мне за весь вечер пристал лишь один человек, — я смотрю на него, — это ты.
Он усмехается:
— Это ты не видела, как на тебя остальные смотрели! Я наблюдал.
— Ой, — говорю, усмехнувшись, — Неправда.
— Правда, правда, — противится он. И смотрит так долго и неотрывно, что я опускаю глаза. И сдаюсь!
Вечер проходит так быстро. Даже слишком. Мне хочется, чтобы он длился подольше. С ним интересно и как-то легко говорить. Даже на темы, не очень приятные. К примеру, о разводе и детях. Точнее, о детях приятнее. Но не ему!
В такси, куда он садится вместе со мной, Эльдар произносит:
— Я провожу тебя.
«Только не это», — пытаюсь я возразить. Вдруг он выйдет… к примеру, чтобы открыть мне дверцу? Он же такой обходительный! А там Илья дожидается?
— Не волнуйся, до двери провожать не стану, — произносит и придвигается ближе.
Между нами достаточно места. Но, когда такси поворачивает, то меня чуть заносит. И один раз я всё-таки прикасаюсь плечом к плечу. Эльдар, повернувшись, ловит меня. Прохладной кожей я чувствую жар его рук. Одна — на предплечье. Другая… уже у меня на лице. Отводит упавшую прядь.
Я дёргаюсь, высвобождаюсь.
— Извини, — говорит виновато.
— Нет, — качаю я головой и заправляю ту самую прядку, — Просто…
— Просто ты очень красивая, Настя, — прерывает он тихо.
Сглотнув, улыбаюсь. И остаток пути наблюдаю, как меняются за окном пейзажи ночного города. Только уже на подъезде к частному сектору решаю к нему повернуться.
— Спасибо, — говорю, ощущая какую-то слабость. Скорее всего, от вина…
Эльдар смотрит долго. Взгляд блуждает по моему лицу. «Нащупав» губы, он замирает. Я машинально чуть приоткрываю их.
— Это тебе спасибо, — произносит Эльдар, — За чудесный вечер.
Прошу остановить мне на повороте. Но он настаивает, чтобы такси довезло меня до самых ворот. Прежде, чем выйти, я слышу:
— Когда мы увидимся снова?
Пожимаю плечами:
— Скоро.
Он улыбается мне:
— Я буду ждать.
Провожаю взглядом такси. И только потом понимаю, что глупо машу ему вслед. Обернувшись, вижу, что Самойлова нет. Скорее всего, уже спит.
В этот раз я с букетом. Но только другим! Настоящим букетом цветов от мужчины.
Он лежал на сидении такси, когда то подъехало нас забирать. Я удивлённо воззрилась на кавалера.
— Надеюсь, ты любишь розы? — виновато отвёл он глаза.