Телохранитель для Снежной

Илья не дал ей договорить, бесцеремонно бросил на кровать и навис сверху, внушая панический ужас. Симона инстинктивно вжалась в постель, пытаясь стать как можно дальше, но он не позволил, буквально сминая своим телом и лишая возможности сопротивляться, завел ее руки за голову.
—Свои права и обязанности я устанавливаю сам. —Голос холодный, как лезвие ножа, и такой же опасный пробрал до колючих мурашек. —Я согласился защищать тебя и сделаю это, даже если придется связать…
—Пусти,— выдохнула Симона и дернулась в жалкой попытке вырваться, но лишь запуталась еще сильнее. Губы Ильи стремительно приближались, и шанса уйти от неминуемого столкновения просто не осталось. Она крепко зажмурилась, не желая видеть всего этого кошмара, и задержала дыхание. Но поцелуя не последовало, вместо этого кожу запястий обжег холод металла и раздался характерный щелчок, а Илья сразу же испарился.
Симона в ужасе распахнула веки и дернула руками, но тщетно: они были надежно прикованы наручниками к спинке кровати.
—Ты сдурел? —недоуменно воскликнула она и лихорадочно пыталась освободиться, но металл лишь болезненно впивался в кожу. —Ты что творишь?
—Я тебя предупреждал,— холодно напомнил Илья, с довольной ухмылкой наблюдая за ее стараниями вылезти из наручников. Да, грубо, жестко, зато действенно. Глядишь, мозг на место встанет и в следующий раз она подумает головой, прежде чем творить всякую дичь.
—Расстегни немедленно! —взвизгнула Симона, перейдя на фальцет. Страх напрочь снесло волной неистовой ярости. Поняв, что освободить руки не получится, начала махать ногами, пытаясь задеть Илью, но он предусмотрительно отошел на безопасное расстояние. —Ты оглох? Животное!
—Ага, щаз, и пропустить дерби, бегая за тобой?
Илья с нескрываемым удовлетворением наблюдал за ней и улыбался. От снежной королевы не осталось и следа. Перед ним была настоящая бестия, глаза горели гневным огнем, а щеки пылали от негодования. Такая страстная и темпераментная Симона определенно нравилась ему больше, но и шума добавляла в значительной степени.
—Какое дерби?! Отпусти меня!
—Зенит— Спартак,— невозмутимо пояснил он и, взяв пульт, прибавил звук на телевизоре. Первый тайм был в самом разгаре, а его команда, к сожалению, проигрывала. Придвинув стул, сел напротив экрана, чтобы лучше слышать комментатора.
—Ты издеваешься? Я сказала, расстегни наручники!
—А я сказал, что ты не поедешь,— не оборачиваясь крикнул он. —Но ты меня ослушалась, вот и терпи теперь. А будешь мешать мне смотреть,— Илья повернулся и многозначительно посмотрел ей в глаза,— я тебе рот заклею.
—Да ты совсем страх потерял! —не сдавалась Симона, посылая все новые проклятия на его голову. —Я буду жаловаться! Я тебя посажу!
Илья не выдержал и специально резко вскочил, так, что стул с грохотом упал на пол. Подошел к кровати и хищно оскалился.
—Ты разве еще не поняла, что я всегда держу данное обещание? —Она судорожно вздохнула, но промолчала. Его голос не предвещал ничего хорошего, и Симона боялась даже предположить, на какие проблемы нарвалась своим поведением. Видимо, все-таки довела его до ручки.
Илья вышел из комнаты и вернулся через пару минут со скотчем в руках. Глаза Симоны округлились от недоумения. Все происходящее казалось дурным сном и никак не вписывалось в картину ее реальности. Угодить в такую идиотскую ситуацию она просто не могла по определению. Взрослая, серьезная женщина… а это какое-то издевательство, больше похожее на ролевые игры. Но ей не нравилось в них играть!
—Ты не посмеешь! —Глядя на то, как Илья приближается, она отчаянно замотала головой в разные стороны, мешая ему изо всех сил.
Но его было не остановить. Ловко запрыгнув на кровать, он сел на Симону сверху, тем самым изолировав ноги, опасно летавшие мимо него, и преспокойно оторвал нужный кусок клейкой ленты.
—Помолчи. —Зафиксировав голову Симоны в нужном положении, приклеил скотч на губы. Она замычала в ответ. —Ну вот, так гораздо лучше.
Илья слез на пол и едва увернулся от очередного града ударов. Глубоко вздохнув, вновь взялся за скотч. Несколько манипуляций— и ноги Симоны тоже оказались обездвижены. Теперь она, спокойная и молчаливая, как статуэтка, лежала на его кровати и просто украшала комнату, а он мог преспокойно посмотреть футбол.
***
Илья совсем потерял к ней интерес. Полностью сосредоточился на экране телевизора, внимательно следил за происходящим там и громко комментировал, время от времени выкрикивая проклятия в адрес нерадивых футболистов. Симона вздрагивала каждый раз и посылала в его спину убийственный взгляд.
Вскоре ей надоело брыкаться, и она оставила тщетные попытки вырваться. Тем более руки затекли, а каждое движение провоцировало боль на воспалившейся коже запястий. Но хуже всего было морально. Симона чувствовала себя полнейшим ничтожеством. Илья унизил ее, опустил ниже плинтуса, растоптав достоинство и обращаясь как с какой-то девкой. А самое страшное, что она не могла сопротивляться, он был заведомо сильнее ее и буквально задавил своей мощью.
Обида незримо прокралась в сердце, заставив его мучительно сжаться. Да, Симона хотела проучить Илью, но в итоге сама осталась в дураках. Винить в этом некого, кроме себя, но разве могла она предположить, что все так закончится? Разве знала, что Илья такой зверь? Теперь увидела его во всей красе, и стало по-настоящему страшно. Она ведь ничего не знала о нем, что за неосмотрительность пустить постороннего мужчину в свой дом, в свою жизнь?
Звонок в домофон, как спусковой крючок, запустил опасные мысли в голову Симоны. Илья невозмутимо поднялся и вышел из комнаты, оставив ее одну. Фантазия, словно взбесившись, рисовала ужасающие картинки расправы. Вот Илья берет нож и с извращенной ухмылкой подходит к ней или начинает душить. Дыхание участилось, а кровь в жилах словно загустела. Симона и так не знала, что с ней будет дальше, а теперь и вовсе запаниковала. Скользкое, неприятное чувство зародилось где-то в глубине и стремительно расползалось по телу, заставляя леденеть все нервные окончания.
Тяжелые шаги послышались в коридоре. Симона отчаянно замычала и задергалась, в очередной раз пытаясь освободиться. Слезы неожиданно выступили на глазах, и она негромко заскулила, жалея себя.
Илья вернулся в комнату с двумя коробками пиццы и упаковкой пива, благо безалкогольного, и вновь сел к телевизору. Симона облегченно выдохнула и прикрыла глаза, сокрушаясь своей глупости. Напридумывала невесть чего, едва до инфаркта себя не довела.
Открыв коробку Илья достал кусок пиццы и с наслаждением откусил. Аппетитный аромат пополз по комнате, Симона жадно втянула его носом и ощутила, как желудок свело от голода. Непроизвольное мычание вырвалось из ее рта и привлекло внимание Ильи. Он обернулся и смерил насмешливым взглядом.
—Будешь? —указал на лакомый кусок, и Симона едва не захлебнулась слюной, но гордость не позволила согласиться. С трудом справившись с реакцией организма, готового на все, лишь бы вкусить эту пищу богов, недовольно сморщилась и демонстративно отвернулась.