Невеста для босса. Куплю тебе новую жизнь

Одна слишком старая, а это отталкивает клиентов. Кто бы что ни говорил, но да, помощниц и секретуток выбирают не только по уму, но и по внешним данным. Никому не понравится, что рядом с генеральным на всех переговорах, сделках и совещаниях будет сидеть морщинистая крокодилиха.
Другая не подошла, потому что у неё не было опыта работы в аналогичной сфере. И хотя должность не требует никаких особых умений и навыков, но тратить нервы ещё и на то, чтобы с нуля кому-то что-то объяснять меня вообще не вставляет.
Ну и было ещё куча других кандидаток в комплекте с которыми шли их обожаемые спиногрызы, а это сразу нет. Ещё на первые два пункта я готов в конце концов закрыть глаза, если так и не смогу найти никого лучше, но наличие детей — это категорическое табу.
Это не устав компании, это просто мой персональный пунктик. Была у меня уже такая помощница с детьми. В конце концов вечный гемор с их простудами, утренниками и остальными проблемами из-за которых она по несколько раз в месяц отпрашивалась, опаздывала, либо садилась на больничный, меня доконал. Так что с тех самых пор непреложное правило работы со мной — отсутствие у женщины детей.
—Ну кто там такой несмелый?— рявкаю, массируя пальцами виски, когда улавливаю робкий, едва уловимый стук в дверь.
—Кирилл Сергеевич, вас там новый кандидат дожидается. Уже минут тридцать сидит в переговорной…— в проёме появляется белобрысая голова Светы.
Вот это я понимаю. Идеальная женщина. В смысле в качестве помощницы. Только она с ресепшена уходить категорически отказывается. Не знаю, мёдом ей там что ли намазано. Но не тащить же её силой. А так, я бы даже не раздумывал.
Исполнительная, пунктуальная, лишних вопросов не задаёт, не замужем, детей не имеет. Ну и как приятный бонус — она точно не крокодилиха.
Света вроде примерно моего возраста. Ну, может, на пару-тройку лет моложе. Ей, кажется, двадцать девять. И я считаю, что для женщины это самый охренительный возраст. Уже не недоразвившаяся малолетка, но ещё и не старая. В общем, то, что надо, чтобы радовать глаз клиентов.
Вообще, считается, что тридцать лет — пик женской сексуальности. И в общем-то я с этим согласен. Никогда не понимал, когда взрослый мужик моего возраста заглядывается на малолеток младше себя лет на десять. Пусть даже по закону с ней уже можно делать всё что угодно и в любых позах, но меня как-то не вставляет.
Я предпочитаю иметь дело с одногодками. С ними возни меньше, и, как правило, если чётко обозначить перед ними границы наших взаимоотношений, а именно — только секс и ничего больше, то они понимают с первого раза. Потому что в этом возрасте уже как-то избавляешься от лишней наивности и смотришь на мир прагматично.
А вот малолетки другие. Им подавай романтику, принца на белом коне и прочие розовые сопли, в виде любви до гроба с обязательным штампом в паспорте для подтверждения. В общем всё то, что мне в принципе чуждо.
Да и в голове в двадцать лет, как правило, наличие мозга особо не наблюдается. А что бы кто ни говорил, но мужчину в женщине интересует не только подтянутая задница и красивая мордаха.
—Так вы будете проводить собеседование?— переспрашивает Света, после моего длительного молчания.— Или мне перенести?
—Буду, Светик. Буду,— тяжело выдохнув, поднимаюсь с кресла.
Чёрт, кто бы знал как меня задрало это мозго*бство. Если и сегодня никого на должность не подберу, то я сдаюсь нахрен. Перекину Свету через плечо и привяжу к стулу у себя в приёмной.
Размашистым шагом пересекаю холл, зрительно оценивая количество сидящих там кандидаток на должность помощницы. Звездец просто, твою мать. Мне тут по ходу до ночи торчать.
От этой мысли зверею ещё больше. Толчком распахиваю дверь в переговорную и впиваюсь взглядом в спину сидящей там девушки, которая при моём появлении тут же напрягается.
Точнее, напрягаются её плечи, потому что саму спину я не вижу из-за длинных до задницы чёрных волос. А спустя ещё секунд десять я могу лицезреть и лицо. И, твою же мать! Малолетка!
Чёрт, если ей сейчас не окажется восемнадцати, то я придушу Свету за то, что хрен пойми куда смотрела.
—Анкету заполнила?— прохожу в кабинет и, дёрнув стул, сажусь напротив девчонки.
—Что? А… да,— рассеянно кивает, таращась на меня так, как будто привидение увидела.
Хотя, скорее всего просто в первый раз видит состоятельного мужика. Ну, я делаю такой вывод исходя из того, как от разглядывания моего лица она быстро перемещает взгляд в начале на одежду, а затем фокусирует его на часах на моём левом запястье.
А, может, и не в первый раз. Потому что объективно девчонка красивая. Даже не смотря на то, что на лице у неё нет ни грамма косметики.
Глаза такие же чёрные как и её длиннющие волосы. Идеально ровный, немного вздёрнутый на кончике нос. Персиковая кожа со слегка румяными щеками и пухлые чуть приоткрытые губёхи.
Ну просто, мать твою, конфета. Жаль только, что мелкая совсем. Или, может, уже не совсем. Вопрос с возрастом девчонки остаётся открытым.
—Давай сюда анкету,— протягиваю руку, но длинноволосая никак не реагирует, продолжая молча таращить на меня и без того огромные глазищи.
—Ты оглохла что ли?— нетерпеливо повышаю голос.
—Простите?— резко поднимает взгляд выше и смотрит, наконец, мне в глаза. В первый раз с тех пор, как я вошёл.
И, чёрт, от этого взгляда я чувствую взрыв у себя в крестце. Зашибись просто. Если сейчас окажется, что девчонке ещё до кучи нет восемнадцати, то я удавлюсь нахрен.
—Я говорю, анкету дай мне сюда свою,— начиная заметно раздражаться, протягиваю руку и нетерпеливо вырываю зажатый в её ладони листок.
Быстро пробегаю взглядом по строчкам и мысленно выдыхаю. Мелкая. Очень мелкая — всего двадцать лет. Но, слава яйцам, хотя бы совершеннолетняя. Уже не всё потеряно.
Скорее всего меня отсутствие макияжа с толку сбило. Думаю, если девчонку накрасить, то выглядеть она будет старше.
—Стрельникова Елизавета Алексеевна, значит. В анкете указано, что тебе двадцать лет, всё верно?
Оторвавшись от резюме, медленно обвожу взглядом девчонку, притормаживая на распахнутом декольте.
А вот это уже интересно.
Во-первых, непонятно, почему я сразу не заметил. Точнее, понятно. Потому что я смотрел не на грудь, а Елизавете Алексеевне в лицо. Только это-то и странно.
А во-вторых, дико контрастным кажется невинная ненакрашенная мордаха и такой откровенный вырез на блузке, что я даже вижу кромку её нижнего белья.
Причём, лифчик у неё не какой-то там сексуально-кружевной, нацеленный специально на мужской стояк, а простой белый хлопковый. И это, мать твою, вообще изумляет.
—Ээээ… ну у меня обычно нет привычки врать в резюме,— от раздумий отвлекает растерянный голос хозяйки декольте.