Двойная ошибка миллиардера (СИ)

— Вас так звала подруга, — отвечает мужчина.
— Меня Янка зовут. А вас как? — Янка вклинивается между нами, загораживая от меня австралийца. Тот ухмыляется и незаметно отодвигается от Янки.
— Артем. Приятно познакомиться.
— А нам как приятно, не представляете. Мы с Алькой решили выбраться за город. Позагорать, подышать воздухом, — тараторит подруга, не замолкая ни на секунду. — А вы чем здесь занимаетесь?
— Собираюсь чистить бассейн. Хотите помочь? — Артем скалится белозубой улыбкой, и я снова мысленно стону.
Ясно, что никакой он не пожарник. Он сантехник. Или слесарь. Хотя я думала, что скорее охранник. Но охранники не ходят в комбинезонах на голое тело, а вот слесари ходят. Еще, возможно, садовники.
На такое тело, божечки, только комбинезоны и надевать...
— У вас такая загадочная подруга, — бросает на меня туманный взгляд Артем. Мда, на слесаря он, конечно, мало похож. Может, он сторож? Заодно решил бассейн почистить...
— Она не загадочная, — заступается подруга, — она не особо разговорчивая просто.
Я усиленно киваю, соглашаясь с Янкой. Отпускаю поручень, становлюсь на лестницу, чтобы выбраться из бассейна. Нога соскальзывает со ступеньки, я вскрикиваю и плюхаюсь в воду.
— Ой, она сейчас утонет, она же плавать не умеет, — визжит Янка. — Артем, помогите!
Меня выхватывают из воды крепкие руки прежде, чем я успеваю испугаться. Янка, конечно, перегнула палку — чтобы здесь утонуть, даже мне надо очень постараться. Гораздо больше шансов задохнуться от прикосновений широких ладоней, обвивающих мою талию.
А от гладких тугих мышц, перекачивающихся под загорелой кожей прямо перед моими глазами, у меня кажется сейчас наступит помешательство.
Но Артем как будто ничего не замечает. Он выглядит достаточно встревоженным, помогает мне выбраться из бассейна и усаживает на шезлонг.
— Как вы, Аля? — садится рядом на корточки и заглядывает в глаза. А я и без этого на грани обморока.
Его близость действует на меня как паралич. Не могу ни пошевелиться, ни издать хоть какой-то связный звук.
Артем идет в дом и возвращается с бутылкой воды. Откуда он знает, где у Янкиного дяди хранится вода? Впрочем, если он работает у дядькиного соседа, то конечно в курсе.
Я жадно глотаю воду, с признательностью глядя на Артема, а он задумчиво меня рассматривает. В его темных глазах плещется что-то глубокое, непонятное, от чего мне немного не по себе.
— Раз вам лучше, я пойду. У меня много работы. Хорошего вечера, — мужчина направляется к забору, лихо перемахивает через него и исчезает за домом.
Мы с Янкой молча провожаем его взглядами.
— Куда там австралийским пожарным, — говорит она тихонько, когда Артем скрывается из виду.
— Их даже котики не спасают, — соглашаюсь с подругой, а сама тяжело вздыхаю.
Меня, похоже, тоже ничего не спасет. Потому что я влюбилась глубоко и безнадежно. Влетела с размаху как пчелка в банку с медом. И хоть это чувство сладкое и тягучее, внутри зреет предчувствие, что ни к чему хорошему оно меня не приведет.
* * *
Неделя проходит как в тумане.
Все это время я бессовестно вру бабушке, что готовлюсь к тестам, а сама думаю об Артеме. А что делать, если ничего в голову не лезет? Если в голове только он? Хорошо, что можно прятаться, обложившись учебниками и пялясь в экран ноутбука. Иначе она бы сразу меня вычислила.
А так даже на цыпочках ходить старается, чтобы мне не мешать.
Мне и жалко бабушку, и стыдно перед ней, но с собой я ничего не могу поделать. Перед глазами стоят налитые мышцы, загорелое тело и синий комбинезон, под которым это тело прячется. А еще прищуренные глаза с загадочным изучающим взглядом.
Почему он на меня смотрел все время, как будто собирался заглянуть внутрь? На Янку он совсем иначе смотрел.
А может?.. От одной только мысли захватывает дух, я даже глаза закрываю.
Может, он тоже влюбился? Как я, с первого взгляда? Бывает же так, сколько раз я в кино видела. И в книгах читала. Встретились взглядами и — рраз! — будто молния сверкнула.
 
Если это так, я умру от счастья.
Когда мы с Янкой уезжали на такси из дома ее дяди, Артема нигде не было видно. Но мое разыгравшееся воображение утверждало, что он наблюдает за мной из окна дома. Я как будто его даже там разглядела.
Ясно, что все это чушь и ерунда. Что делать сторожу в доме хозяев еще и на втором этаже, где обычно размещаются спальни?
Даже если он не сторож, а садовник, ему там тем более делать нечего. Ну разве что слесарю-сантехнику может понадобиться заменить кран в хозяйской ванной.
Зато я изучила все календари с австралийскими пожарными, которые только смогла найти. И пришла к выводу, что мой — мой! — пожарный вне конкуренции. Нет, они, конечно, поголовно милые и няшные, но дай Артему в руки котика, он уделает их всех в доли секунды. Еще вспышка фотокамеры погаснуть не успеет.
Чем ближе к выходным, тем неспокойнее у меня на душе. Объяснить не могу, но живу ожиданием, словно к свиданию готовлюсь.
И предчувствие меня не обманывает. В конце недели раздается звонок.
— Аля, Алечка, выручай! — Янка шумно дышит в динамик. — Меня в Турцию зовут по горящей путевке. Такой парень, просто аррр...
— Что за парень? — не могу сообразить, но подруга уже перебивает.
— Потом расскажу. Мы только познакомились.
— Так лети, я тебе зачем? Чем я тебя могу выручить? Денег у меня нет, если ты хотела одолжить. Хочешь, я спрошу у бабушки?
Она мнется, затем говорит неуверенно.
— Да нет, тут дело не в деньгах. Помнишь, мы к дядьке моему ездили на прошлой неделе? Ты не могла бы завтра к нему съездить? Поубирать, ну как мы с тобой в прошлый раз убирали? Ты понимаешь, эти старики... Он как узнал, что я улечу и не смогу присмотреть за домом, так расстроился. Если ты откажешься, мне придется отказаться от Турции.
Сердце делает кульбит и падает вниз, замирая.
Артем. Я его увижу. Увижу же?
Не в силах вымолвить ни слова лишь утвердительно киваю.
— Ну что, Аль, ты согласна? Выручишь? — нетерпеливо переспрашивает Янка и я сиплю в трубку:
— Да, да, конечно. Конечно, я согласна, Янка!
* * *
Едва доживаю до субботнего утра. Бабушке честно говорю, что еду в дом Янкиного дядьки, забывая уточнить, что еду одна, без Янки.
— Что за мода у чужих людей толочься, — ворчит бабушка, — как будто у вас своего дома нет.
Я благоразумно полмалкиваю, и она выдает мне пакетик с бутербродами.
— Возьми. Нечего людей объедать.
Тут я с ней полностью согласна, мне самой неловко, что мы хозяйничали у дядьки в морозилке. Но Яна своему дяде племянница, ей можно. А я ему кто?
Подруга заезжает с утра, выдает ключи, дает деньги на дорогу и объясняет, как снять и поставить дом на сигнализацию.
— Ты только смотри, не перепутай код, — говорит на прощание, — а то там полный двор охраны набежит.
— Постараюсь, — обещаю я.
Я уже с сумкой, чтобы не возвращаться. Пусть бабушка думает, что мы едем с Янкой, ей так будет спокойнее.
С сигнализацией справляюсь без труда — я видела, как это делала Яна. За неделю тут совсем немного набралось пыли, видно, что в доме никто не живет.
Но я все равно добросовестно протираю все имеющиеся поверхности салфетками для уборки, затем прохожусь по дому с пылесосом. И сияющую сантехнику тоже чищу. Пусть Янкин дядя не переживает, пожилым людям ни к чему лишние волнения.
Вместе было быстрее, одна я вожусь дольше, чем в прошлый раз. Хорошо, что бабушка положила бутерброды. Когда я заканчиваю уборку, чувствую себя голодной как волк.
Нахожу чай, завариваю себе в чашке и съедаю бутерброды все до последней крошки. А я еще отказывалась их брать!
Переодеваюсь в купальник и иду к бассейну, а у самой сердце колотится так сильно, что хочется прижать его рукой. Кажется, оно вот-вот выпрыгнет наружу.
Заглядываюсь на соседний участок, но там никого не видно. И не слышно.