Страсть Зверя Пустыни

- Ты сама ластилась ко мне во сне, разве можно было отбиться от твоих приставаний? Я ведь не каменный? - зверя забавляла эта ситуация и власть над моим телом. Знание о том, что его умелые руки легко могут возбудить меня, он считает своей властью надо мной. Ниточкой, за которую можно дернуть и заставить танцевать под его музыку, но к его сожалению, я умела этому сопротивляться.
Совершенно с непроницаемым лицом вытащила его руки из моей рубахи, поправила одежду, набросила обратно капюшон, скрываясь полностью от его взгляда и холодно пояснила в пустоту:
- У меня давно не было мужчины, поэтому легко возбуждаюсь, - прозвучало несколько двояко. Выглядело, словно я -опытная женщина и через меня прошло достаточно любовников, но не объясняться же перед ним!? К тому же, его это не касалось...
- Потаскуха! - полоснул, как ножом, очередным оскорблением, на что я мысленно взвилась. Да, как он смел называть меня потаскухой. Меня!? Меня, которая ни на одного мужчину с вожделением не посмотрела за все года!? А сам!? А сам, как посмел так нагло и мерзко меня унизить!? После того, как делал вид, что безумно возбужден мной, что дико желает меня и не может остановить собственное тело и простопойти и оттрахать другую девку или девок?
Наверное, это был некий рубеж. Последнее обзывательство, которое не удалось стерпеть. И все унижение громко взорвалось во мне. Повернувшись к шейху, я тихонечко бросила в надменное, самодовольное лицо:
- Катитесь к дьяволу, ваше величество. А ко мне никогда больше не притрагивайтесь, ибо меня тошнит от ваших прикосновений!
Все это я сказала предельно четко и тихо, глядя ему в глаза, чтобы понял и принял мои слова к сведению. Я не шучу и совершенно серьезна в своих высказываниях, может быть немного груба, но как уж получилось. Это не флирт и не глупые обиды, а конец. С минуту я смотрела в его неморгающиеглаза и пыталась понять, какова будет реакция, но ее пока не было.
На некоторое время шейх будто бы обросброней, а послетреснул прочный каменьи из крепкого тела вышла мощная волна ярости, унесшая меня с собой. Рука сдавила мое горло до хрипоты, не давая не то что разговаривать, а просто дышать. Шепот на ушко казался предельно милым и спокойным в противовес жесткой руке, в которую я впилась ногтями в попытке отодрать от себя. Перед глазами поплыли черные неизвестные точки, а легкие полыхнули огнем.
- Не смей разговаривать со мной в подобном тоне! Подбирай слова. Меня все в тебе устраивает, кроме твоего дерзкого языка. Лишишься егои я буду счастлив. Без языка ты станешь идеальной для меня женщиной. Молчаливой и прекрасной!
Он приостановил удушье, расслабил хватку, дав возможность глотнуть воздух, но сразу сдавил обратно. Этот сделанный глоток воздуха показался еще большим плевком в лицо, ведь теперь легкие просто разрывались от жжения. В голове начала пульсировать кровь вместе с тем, как на ушко доносились поначалу вполне милые слова, даже отдающие своеобразной нежностью:
- Я, как и простолюдины, начинаю верить в колдовство. Какая-то ведьма прокляла меня в тот день, когда я впервые увидел тебя. Неопрятного грязного полу мальчика, полу девочку, лежащую под моими ногами. Любая сука на твоем месте уже бы лишилась и дерзкого языка, и головы, но не ты. Тебя я по неизвестной причине терплю. Почему я должен трахать потаскух, а не тебя!? Почему я должен довольствоваться третьим сортом? И почему я должен, вообще, терпеть и ждать? Предупреждаю: «Скоро мое терпение иссякнет окончательно и тогда, если ты не станешь моей, то я лучше убью тебя!
На последних словах ябыла где-то на грани, одной ногой за пределами реальность. Готовая навечно закрыть глаза. Все перед глазами ужетемное, холодное, дажеконечности похолодели от напряжения и ощущения надвигающейся гибели.
И, когда я уже была готова потерять сознание, а черные точки передо мной стали совсем объемными изакрылисобой видимость на красные пески и голубое небо, тогда же тяжелая рука ослабила хватку на шее, ая смогла вдохнуть воздух и зайтись в лихорадочном кашле.
Красные пески, это был словно первый мой вздох в жизни. Такой долгожданный и такой тяжелый, смешанный с болью в ребрах.
- Мама!? - каким-то образом сын услышал мой кашель.Как его папочка меня душил не увидел, поскольку находился где-то позади на одной лошади вместе с дядей,зато услышал мой приступ. Вместо ответа из меня вырывался кашель, поэтому я не смогла нормально ответить, только головой закивала и рукой помахала, давая понять, что со мной все хорошо и просто поперхнулась слюной.
А, поглядев в крайне разгневанные кровавые янтари шейха, я поняла, что он - настоящий безумец! Окончательно спятил.
    
Глава 16
POV Лилия
Моя шея на несколько днейсохранила воспоминания о безжалостной хватке шейха. Красные царапины исполосовали, словно красной удавкой, бледную кожу и каждый раз как мы с Бонифацием нечаянно пересекались взглядами, они начинали болезненно жечь, давая заново ощутить удушье.
« Если не станешь моей, то я лучше убью тебя».Раз за разом в голове звучали его слова и, не особенно следя за своей лошадью и воинами, находившимися поблизости, я задавалась закономернымвопросом: «Правда ли шейхспособен меня убить?»
Даже в самые трагичные моменты нашегопрошлого, мы не могли убить друг друга… просто у обоих рука не поднималась, а ведь это было бы лучшим решением для нас.
Словно в ответ на мой мысленный вопрос в тот же миг шею снова сдавили невидимые руки шейха, заставляя непроизвольно задохнуться от паники, широко раскрыть рот и постараться не впадать в панику от очевидного вывода:сделает. Если шейх решился и пообещал, то сделает, как пообещал. Свое слово он всегда держит. И вратьне врет. Может утаить, скрыть свои цели, но, если что-то говорит, то только правду, за которую будет отвечать головой.
Лучший выход - держаться от него отстраненно, как можно дальше. На безопасном расстоянии друг от друга. Так я и поступала. Когда забирал Азамата, то я держалась отстраненно, смотрела на него вскользь, словно он - слепое пятно.Когда вечером приводил ко мне в палатку, я также себя вела, демонстрируя спокойный покорный вид. Достаточно одного непокорного взгляда и всёвспыхнет огнем. Сожжет нашу плоть и вскипятит горячую кровь. Мы достиглисамого низа, самого ужасного дна. Дальше уже некуда падать.О, великие красные пески, поглядите, что стало с твоими детьми. Мы в одном шаге от того, чтобы совершить роковой шаг.
***
Армия в последние дни похода весьма энергично и беззаботно передвигалась. Каждый пройденный километр песка приближал их к родному дому и заставлял подстегивать своих лошадей, чтобы как можно быстрее оказаться там. В родном доме. Рядом с детьми и женами, которых не видели порядка пяти лет.Они не чувствовали усталости, жара, а видели лишь цель - дом.
Оставалось всего около суток до главной деревни Бонифациев. Вдали уже виднелись очертания самых высоких зданий, среди них проглядывали пики знакомого борделя. А еще дальше проглядывали огромные величественные стены, защищавшие оазис - сердце Бонифациев, от врагов. Раннее грозные и холодные, словно стены мрачных каземат, сегодня мне не показались страшными или холодными, наоборот мною владело беззаботное любопытство и легкая улыбка.