Смерть за плечами

— Хочешь посмотреть, как твой любимый кузен готовит уроки? — весело спросил он.
Я подумал об Имверте и сразу увидел его в Сфере. Имверт, сидя за столом, старательно ковырял в носу.
Чего мы только не увидели в тот день: и как Карлен кормит отца с ложечки, и как толстый Готрид тайком ворует булки с кухни, и даже как молоденькая горничная, недавно нанятая для кузины Суниты, залепила пощечину Крайту, попытавшемуся зажать ее в угол… Потом мне надоело, все-таки не люблю я ни за кем подглядывать, а Энди захотелось взглянуть, что делает черный колдун.
Черный колдун поднимался по крутой винтовой лестнице. Он едва переставлял ноги и останавливался через каждые пять ступеней, чтобы передохнуть.
— И чего ковыляет, не может, что ли, сразу перенестись, как он обычно делает? — фыркнул я.
— В Черную башню нельзя переместиться, здесь, наверху, очень сильная магия, можно застрять в четвертом измерении и остаться навсегда неизвестно где. Приходится от двери всегда пешком подниматься, — принялся объяснять Энди, и вдруг до него дошло: — О боги, — выдохнул он. — Он ведь сюда идет! Что теперь будет… Нам конец! Прячься куда-нибудь!
Я никогда ни раньше, ни потом не видел Энди в такой панике. Обычно спокойный и уверенный в себе, он не знал, что делать, метался по башне, открывал какие-то потайные двери, кричал мне: «Иди сюда скорее!» — и тут же: «Нет, здесь он тебя сразу найдет!»
На какое-то мгновение я растерялся. Нельзя сказать, что я опасался, как бы черный колдун не превратил меня в паука, но единственным моим желанием было удрать из Черной башни, и побыстрее. К сожалению, я знал только один выход оттуда — винтовую лестницу, по которой поднимался колдун. А тут еще Энди, потерявший надежду найти в многочисленных комнатах место, где можно меня спрятать, схватил с полки огромную книгу и многообещающе сказал:
— Ты только не волнуйся! Сейчас я тебя куда-нибудь перемещу!
— Нет, только не это! — крикнул я и, не особенно задумываясь о последствиях, выскочил в окно.
Глупо, конечно, прыгать из окна башни высотой в три сотни локтей, но магические эксперименты Энди, так же как и встреча с черным колдуном, представлялись мне страшнее смерти. К тому же я предполагал, что Черную башню опоясывает такой же карниз, как и мою Закатную.
Карниз шириной примерно в две ладони действительно имелся, так что я не полетел вниз, а кое-как примостился на нем, свесив ноги и глядя вниз на прохаживающихся по стенам замка миниатюрных стражников.
Вскоре из-за окна до меня донесся гневный голос черного колдуна. Кажется, он отчитывал своего ученика за взрыв в лаборатории, зато, что тот пользовался без разрешения Сферой Всевидения, и еще за что-то, так и оставшееся для меня пустым набором малопонятных фраз. Странно, но из моего окна было слышно все, что говорили в любой из комнат Черной башни. Создавалось впечатление, что окна у всех этих комнат общие.
Наконец колдуну надоело распекать моего друга. Он принялся даже рассказывать ему историю Сферы Всевидения, которую я, впрочем, уже слышал от Роксанда, но все равно приключение начало казаться мне крайне забивным. Я любовался окрестностями с высоты птичьего полета, а черный колдун даже не подозревал о том, что я нахожусь от него в двух шагах и слышу каждое его слово. Все было бы превосходно, если бы не пронизывающий ветер, от которого мои пальцы, цеплявшиеся за неровные камни, совсем закоченели. Высоты я не боялся, но сидеть на узком карнизе становилось все труднее. «Еще немного, и я свалюсь», — пронеслось в голове.
Внезапно мне на выручку пришел Энди. Он, видно, догадался прочитать мои мысли. Энди подошел ближе к окну и громко сказал:
— Учитель, я придумал одно заклинание, с его помощью можно переместить в Черную башню любого человека. Можно, я покажу, как оно действует?
И Энди начал выкрикивать слова, только это были слова не заклинания, а детской считалочки, тоже, правда, абсолютно непонятные и бессмысленные. Я сразу понял, что после такого заклинания появиться в Черной башне должен именно я, и, едва Энди произнес последнее слово, со всей возможной быстротой влез в окно и вышел из-за его спины, пытаясь изобразить на лице полное недоумение.
— Где я? Как я сюда попал?
Кажется, колдун был доволен. Он даже не стал отчитывать Энди, а отвел его в сторону и проворчал, видимо Думая, что я не слышу:
— Ты делаешь успехи, Эндилорн! Даже я не смог бы проделать такое! Но в следующий раз используй для своих экспериментов не наследного принца, а кого-нибудь попроще, например орков. Их не жалко будет потом убить. А это наказание богов изволь выпроводить отсюда, и поскорее! Да, и пусть глотнет бальзама Забвения…
Никаким бальзамом Забвения Энди, естественно, меня поить не стал, но заставил поклясться, что я больше не стану совать нос в Черную башню без особой необходимости. Да, признаться, мне и самому не хотелось.
— Кстати, ты не знаешь, откуда у этого гремлина взялась такая великолепная сумка? — осведомился Энди.
— Знаю, — ухмыльнулся я, — с помойки.
— Не понимаю, кто мог выбросить такое? — возмутился Энди.
— Не иначе как черный колдун. Я как раз хотел подарить ее тебе, когда он меня заколдовал, а потом она оказалась на помойке.
— Если мой старик не понял, что эта сумка — просто сокровище, то он определенно свихнулся! Там же столько интересного! Ведь амулет, что у тебя в кармане, тоже оттуда?
— Какой амулет? Этот, что ли? — Я извлек на свет перстень Данквила и протянул Энди. — Это просто перстень моего предка.
— Не знаешь, в чем заключается его сила? — спросил он, пытаясь разобрать мелкие руны на золотом ободке. — Это, должно быть, очень мощный талисман. Я почувствовал его, как только ты вошел. И тут, по-моему, какое-то заклинание. Давай прочтем?
— Не вздумай! — Я вырвал перстень из рук маленького колдуна и поспешно сунул обратно в карман. — Еще, чего доброго, проклянешь меня по второму разу. Это же перстень Данквила!
— Откуда он у тебя?
— Из тайника Роксанда. Расскажи лучше, что такого интересного ты нашел в сумке? — перевел я разговор на более безобидную тему.
— В основном книги. Смотри, эта называется «Целебные снадобья эльфов», а эта, — Энди извлек из моей волшебной сумки увесистый том, который ни по каким параметрам не мог бы в ней поместиться, — это «Заклинания для исцеления недугов»! Слушай, а ты не ранен случайно? А то тут есть заклинание для мгновенного заживления ран. Давай на тебе попробуем! Ну пожалуйста! — принялся канючить он, увидев выражение моего лица.
— Отстань, Энди. — Тема оказалась не такая уж безобидная, и я уже начал сожалеть, что вообще связался с этим одержимым. — Я тебя не для этого хотел видеть.
Но Энди уже не слушал.
— Ну-ка покажи рану, — распорядился он, пристально глядя мне в глаза. Я почувствовал, что мое тело мне больше не принадлежит. К горлу подступила тошнота, а руки сами собой принялись покорно расстегивать куртку и разматывать бинт.
— Какого лысого демона! А ну прекрати, я только что позавтракал! — возмущенно вскрикнул я. — Ты же обещал не читать мои мысли и не колдовать надо мной, пока я не позволю! — Но было уже поздно — Энди рывком сорвал с раны последний бинт, заставив меня стиснуть зубы и временно перестать ругаться, и принялся внимательно разглядывать дыру в моей и без того изрядно потрепанной шкуре, недовольно ворча:
— Ну конечно, так я и знал! По-моему, ты считаешь себя бессмертным, если думаешь, что можешь и дальше бегать с такой раной. Ты что, не чувствуешь, что она воспалилась? Тебе же должно быть ужасно больно! Ну неужели такой большой парень не может потерпеть чуточку безобидной магии? Боюсь, завтра я уже при всем желании не смогу сделать из тебя ничего, кроме вонючего зомби, даже с помощью всех известных мне заклинаний!
Когда я был маленьким и жил в детской с Рилом и Имвертом, было ужасно забавно принести букетик цветов и сунуть их в нос моему кузену. Тот сразу начинал судорожно чихать, из его глаз текли слезы, а лицо распухало, как у орка. Со мной ничего подобного никогда не было. Зато от магии, которую мой приятель Энди называл безобидной, я чувствовал себя хуже, чем от яда, которым неоднократно, но безуспешно пытались меня отравить какие-то желающие получить награду за мою бедную голову. Поэтому я ненавидел, когда Энди пытался исцелить меня с помощью своих заклинаний. Единственный раз в жизни я сам попросил его об этом, да и то не потому, что испугался за свою жизнь, а из чисто эстетических соображений, когда получил удар, рассекший от правой брови до серьги в левом ухе мое несчастное лицо, которое до того я считал достаточно симпатичным. В остальное же время своей жизни я совершенно не ценил того замечательного факта, что у меня имеется знакомый колдун, готовый лечить меня совершенно бесплатно.