Тайны Женской академии (СИ)

— Да, жаль, что всё так вышло, — задумчиво кивнула я, соглашаясь, но мои сомнения слова девушки не развеяли. Что-то в этой истории было нечисто.
  
Глава 10
 
Отворотное зелье действовало. Правда, не совсем так, как ожидалось. Точнее совсем не так, но о Бредвигсе я точно больше не думала и не мечтала. Напротив, старалась держаться от него подальше, потому что стоило ему подойти совсем близко, ощущение холода внутри становилось почти невыносимым. И если раньше я искренне сожалела о том, что его занятия в расписании стоят не каждый день, то сейчас этому только радовалась.
С каждым днём внутренний холод и апатия только усиливались, зато придирки Бредвигса больше не причиняли боли, хотя оставались всё такими же ядовитыми.
Поначалу из-за значительно притупившихся чувств у меня получалось сосредоточиться и готовить в его присутствии нормальные зелья. Но когда он подходил слишком близко, обдавая холодом, и позже, когда мной всё больше овладевало равнодушие к происходящему, я снова начала путаться в рецептах и портить дорогие ингредиенты впустую. Зельевар, естественно, не мог наблюдать за этим молча, и отпустил не одно уничижительное замечание в мой адрес. Но потом, видимо что-то заподозрив, прямо с занятия отправил меня к целителям. На следующем уроке он приглядывался ко мне ещё внимательнее и в итоге сделал то же самое. Я, разумеется, в указанном направлении не пошла. Просто вернулась в свою комнату и забралась в постель, пытаясь согреться под тёплым одеялом, а вечером снова приняла очередную порцию зелья.
Да, стоило от него отказаться, мне стало бы лучше, но до конца приёма оставалось всего два дня и не хотелось рисковать полученным результатом. Ведь самой главной цели я почти достигла. И пусть мне было холодно, а в душе поселилась пустота, зато я больше не испытывала уже привычных боли и горечи от измучившей, неразделённой любви. Вот только скрывать своё состояние становилось всё сложнее.
На восьмое утро я даже не сразу смогла заставить себя выбраться из-под одеяла — настолько мне было холодно. Забеспокоившаяся Тэйса даже предложила вызвать целителей. Пришлось не без труда встать, привести себя в порядок и отправляться на рукоделие к эйре Торсон. Благо она в силу возраста была подслеповата, к тому же раздав нам задание, предпочитала погружаться в чтение книг, так что ко мне особо не приглядывалась. Однокурсницам тоже было не до меня — у каждой имелись свои сердечные или иные переживания, которые занимали все их мысли. На танцах меня пожурили за непривычную неуклюжесть и рассеянность, но придираться не стали. А вот преподаватель литературы заметила неладное и велела отправляться в лечебную часть. Так что на травологию я решила просто не ходить. От мысли, что в присутствии Бредвигса станет ещё холоднее, мне прямо подурнело. Я ведь и так из последних сил сдерживала дрожь на занятиях, а сегодня он точно заметит моё состояние.
Попросила Тэйсу передать зельевару, что вместо занятия я направилась к целителям, а она нахмурилась и неожиданно уточнила:
— Ты точно к ним пойдёшь? Профессор Бредвигс в прошлый раз о тебе спрашивал, а я не знала, что ответить. Пришлось соврать. Ты ведь никуда не ходила.
«Он спрашивал обо мне?» — мелькнула очень вялая тень удивления, но мне тут же стало всё равно.
Сил хватило только на то, чтобы утвердительно кивнуть и направиться в сторону лечебной части, но когда подруга ушла, я изменила траекторию движения, кое-как доплелась до своей комнаты и снова забралась под одеяло, уже не сдерживаясь и всё сильнее дрожа от холода. В голове билась только одна мысль: «Два дня. Мне осталось продержаться два дня!»
Я никак не могла согреться. Это пугало. Зелье не должно было подействовать таким странным образом. Я ведь делала всё строго по дедушкину рецепту и точно нигде не ошиблась. Наверное, не нужно было превышать рекомендованную дозу на второй день. Чтобы хоть немного отвлечься, я думала о том, что произошло с Нильдой, перебирая в памяти все уже известные детали, но все размышления неизменно заходили в тупик, потому что не было возможности поговорить с самой Нильдой и узнать, какие шаги слышала она. Если вообще слышала, злоумышленница ведь могла сначала вообще разуться. А потом мысли начали путаться, потекли медленно и тяжело. Казалось, пронизывающий холод проник даже в них. Я больше не могла с ним бороться. Попыталась встать, чтобы, в самом деле, пойти к целителям, потому что ситуация не нравилась мне всё больше, но не смогла, скованная пугающим оцепенением. А потом сознание медленно уплыло то ли в сон, то ли в забытье.
 
Когда снова открыла глаза, услышала голоса спорящих где-то поблизости людей. Причём один из голосов принадлежал Бредвигсу. Ощутив его присутствие, я съёжилась и невольно застонала от новой волны холода, накрывшей с головой.
— Биргем, очнулись? — надо мной склонилась одна из наших целительниц эйра Мойран — смуглая черноглазая круглолицая женщина в возрасте. — Как себя чувствуете?
Видимо, её позвала, испугавшаяся моего состояния Тэйса.
— Мне х…холодно, — с трудом выдавила, продолжая кутаться в одеяло.
— Холодно? — очень удивлённо повторила целительница, прикоснувшись ко лбу лёгким невесомым движением руки. — Но… у вас жар. Она вся горит, — сказала она, повернувшись к собеседнику.
Когда в поле моего зрения появился не скрывающий тревоги Бредвигс, я снова сжалась от усилившихся неприятных ощущений и с трудом выдавила: — Отойдите, пожалуйста. Мне от вас…холодно…
Профессор нахмурился, но сделал шаг назад и спросил:
— Биргем, когда у вас начались эти симптомы? После чего?
Я промолчала, не зная, что ответить. Признаться ему во всём вот так с ходу была не готова. Просто сделала вид, что не услышала вопрос, надеясь, что целители сами разберутся, как убрать холод.
Зельевар вздохнул, словно терпеливый родитель, уставший от проделок своего не в меру капризного чада, и тихо сказал целительнице:
— Похоже на нетипичную аллергическую реакцию. Такое редко, но случается. Вот только что могло её вызвать? Биргем, вы принимали в последнее время что-нибудь непривычное, то, чего не употребляли в пищу или питьё прежде? — снова обратился он ко мне.
Я упрямо покачала головой, но рука машинально дёрнулась в сторону кармана форменного платья, где хранилось моё зелье. Оставлять его в комнате, в которую помимо Тэйсы имели доступ уборщицы и другие служащие академии, не решалась. Несмотря на лежащее сверху одеяло, Бредвигс заметил мой жест и кивнул целительнице, велев проверить, что у меня там.
К тому времени помимо холода на меня навалилась уже привычная апатия, отбив всякое желание сопротивляться, и эйра Мойран вскоре нашла заветный флакончик. Я без всяких эмоций наблюдала за тем, как Бредвигс открыл флакон, принюхался к его содержимому и помрачнел ещё больше.
— Биргем, вы это пили? — спросил он строго. — Что это?
«Тоже мне профессионал, даже не узнал отворотное зелье» — мелькнула ленивая мысль, но я продолжала хранить молчание.
— Пахнет иргалём, — озадачено произнесла целительница. — Но это ведь не приворотное?
— Определённо нет. Концентрация не та, однако реакция идёт, скорее всего, именно на иргаль, — ответил Бредвигс, продолжая прожигать меня тяжёлым взглядом и хмуриться. — Воспользуйтесь пока обычным нейтрализатором. Он не исправит ситуацию полностью, но уберёт неприятные симптомы на несколько часов, а я попробую приготовить более эффективное средство.
После приёма нейтрализатора мне и в самом деле стало гораздо лучше. Неприятные ощущения не ушли полностью, но значительно сгладились. Меня уже не колотила дрожь, и привычные эмоции постепенно начали возвращаться. Когда эйра Морган ненадолго вышла, ко мне приблизился Бредвигс, справился о моём самочувствии и строго спросил:
— Где вы взяли это зелье? У кого купили? Нейтрализатор скоро перестанет действовать. Мне нужно выяснить точный рецепт, иначе помочь не смогу.
Когда он подошёл, комфортная температура воздуха вокруг меня снова заметно понизилась, хотя щёки буквально пылали от стыда. Я всё ещё не была готова встретить его взгляд и рассказать правду. Ох, без эмоций было как-то проще.