Последний хранитель (СИ)

Уже на автобусной остановке Субукина поняла, что забыла взять с Егора деньги, потраченные на маскировку и такси. Какое-то время она колебалась между необходимостью восстановить потраченные средства и ненавистью, которую сейчас вызывало все, что касалось Хрусталева. Победило второе чувство. Оставалось надеяться, что она справится с темнотой, которая родилась в ее сердце и крепла вместе с мыслью о том, что Егор ее предал.
  
Глава 8. Салон магии Лилит
 
Утром все стало еще хуже. Мира проснулась не только с больной головой, но и с измученной совестью. Каким бы мерзавцем ни был Хрусталев, но бросать его в таком положении было преступлением, низостью духа. Она собиралась позвонить Галине Федоровне еще вечером, но каким-то образом умудрилась заснуть сразу, как вернулась, и проспать до следующего дня.
Пару минут Мира молча глядела в спину Антона, который сидел в той же позе, что и вечером. Кажется, спать он не ложился. Хорошо, что хоть ее не трогал. Наушники, больше похожие на шлем, внутри которых едва виднелась голова Антона, гарантировали, что кузен еще долго не будет интересоваться ничем и никем из реальности. На экране монитора прыгали черти, бесы и демоны в доспехах, переселившиеся из Букиных кошмаров в новую компьютерную игру. Мира вспомнила, что Антон хвастался этой игрой всю неделю — мотив войны ангелов и демонов вдруг стал популярным.
Наскоро одевшись и почистив зубы, Мира прокралась на цыпочках мимо теткиной спальни, свободно выдохнув лишь на лестничной площадке. Сегодня на игру в золушку не было ни сил, ни времени. Поскорее бы съехать! Она опять не разобралась с погодой и угодила прямо в объятия стихии. Дул промозглый влажный ветер, из окна же казалось, что улицы залиты теплом и солнцем. Блузка и джинсы срочно требовали в свою компанию куртку или толстовку, но возвращаться Мира не стала. Истекающий кровью Егор стоял перед глазами — удивительно, как она вообще смогла уснуть!
Было то самое время, когда работающие разъехались, а отдыхающие еще не проснулись. Во дворе дома Хрусталевых стояла настораживающая тишина, потому что ветер резко заканчивался за углом. Она вздрогнула, когда из подъезда выглянул Артур Никодимович, снова закутанный с ног до головы в пленку. Если раньше его странности забавляли, то в это утро Мире было от них не по себе. Она уже давно поняла, что старик боялся влаги в любом проявлении — будь то снег, дождь или брызги из лужи. Кстати, луж во дворе Хрусталевых никогда не было благодаря стараниям того же деда. Он их выметал, а иногда откачивал насосом, позже забрасывая ямки песком и камнями. Мире почему-то показалось, что Артур Никодимович высматривает именно ее, и, поддавшись необъяснимому страху, девушка спряталась за детской горкой. Дождавшись, когда старик, шурша пленкой, скрылся в сквере, Мира проскользнула в подъезд.
— Как же я рада тебя видеть! — воскликнула Галина Федоровна, по обыкновению открыв дверь за миг до того, как Мира успела нажать кнопку звонка. Вероятно, у Хрусталевых есть видеокамера в подъезде. Мира слышала, что богатые квартиры иногда устанавливают такие штуки для безопасности. Если бы не тараканы, жилище Галины Федоровны вполне можно было назвать элитным. Но тараканы меняли все на корню.
— Как он? — от быстрого бега по лестнице Мира запыхалась и часто хватала ртом воздух. Физкультуру она ненавидела и посещала только совместные уроки, потому что на них ходил Егор. Специализированные занятия для девочек вроде аэробики и танцев она беззастенчиво прогуливала — видимо, зря.
— Кто? — ласково переспросила Галина Федоровна, открывая дверь шире. Из квартиры выплыли клубы благовоний, от которых у Миры запершило в горле.
— Как себя чувствует Егор? — набравшись терпения, уточнила свой вопрос девушка. У Хрусталевых всегда было плохо с чувством юмора, а может, старушка от беды умом тронулась.
— Ускакал с утра к друзьям, даже не позавтракав, — хмыкнула Галина Федоровна, приняв обиженный вид. — Я ему пончиков целую гору напекла, а он заявил, что в Макдональдсе перекусит. Мол, встреча у него. Ну, какая там еда?
 
Еда в Макдональдсе, который открылся в Поморске в прошлом году, Мире нравилась, но старушке она решила не перечить. Тем более что они, кажется, вообще о разном говорили.
— Егору же вчера плохо было, — осторожно заметила Мира.
— Еще бы ему не было плохо, — фыркнула Галина Федоровна. — Полночи по сети в компьютерные игры резался, встал весь опухший от недосыпа. Да ну его, этого Егора. А у меня к тебе, кстати, дело. Не хочешь ли поехать в Москву? Ты же в столице ни разу не была, верно?
— Снова билет выиграли? — подозрительно прищурилась Мира, пытаясь незаметно сделать шаг назад. Из-под ног Галины Федоровны по лестничной площадке вовсю расползались тараканы. Они были такие жирные и лоснящиеся, что их даже давить было противно.
— Что ты! — взмахнула рукой старушка. — У меня там сестра живет, не из бедных, между прочим. Просит, чтобы я ей икры нашей привезла ко дню рождения, мол, оплатит билет туда и обратно. А я себя неважно для полетов чувствую, вот, решила, может, вы с Егором смотаетесь на выходных? Заодно столицу посмотрите, отдохнете, наберетесь сил перед экзаменами.
— До свидания, Галина Федоровна, — бросила Мира, сбегая по лестнице. Кажется, у бабки Егора окончательно поехала крыша. И свихнулась она не самым удобным образом — не успокоится, пока куда-нибудь Миру не отправит. А если и правда насчет дня рождения, то странная у нее сестра. Нет, чтобы близкую душу звать на праздник, так она про икру думает.
И хотя Мира ничего такого не планировала, ноги сами привели ее в Макдональдс. Разумеется, Хрусталева там не оказалось. Может, Галина Федоровна от горя помешалась? Вдруг Егор… Думать о таком было страшно, и Мира решила себя не накручивать. А если она видела совсем не то, что случилось на самом деле? Вдруг это не у Галины Федоровны, а у Миры с головой проблемы начинаются?
Домой она не пошла и оставшееся время до назначенного часа провела в районной библиотеке. Полистала справочники для выпускников, но думать об экзаменах не хотелось, так как в голове стоял один Егор. К четырем дня отправилась на остановку, чувствуя, как бурлит в животе от голода. Утром на бургер денег не хватило, а пакетик картошки-фри давно превратился в воспоминания. Сама виновата — надо было дома нормально позавтракать. Тетка выдавала ей на карманные расходы, но оставшихся монеты должно было едва хватить на билеты. До набережной нужно было добираться на двух автобусах.
Простояв в пробке, Мира умудрилась опоздать. У входа ее встретила сердитая Вика.
— Ну что ты, Бука, в самом деле без опоздания не можешь? — набросилась на нее подруга. — Мама Карины очень недовольна, народу уже столько набежало!
Первая мысль Миры, когда ее нарядили в нелепый парик и длинную юбку, которая мешала ходить, была о том, что она делает что-то не то. Никогда так сильно она не чувствовала себя не на своем месте. Двухэтажное здание магического салона давило тягучей атмосферой, густо приправленной благовониями, от которых хотелось кашлять. Мать Карины встретила ее недобро, отчитав за опоздание. Мол, если повторится, будут вычитать из жалования. Мире захотелось покинуть компанию местных «магов» уже на этом этапе, но Вика вцепилась ей в локоть, велев молчать и слушать.
— Я не хочу жить у родаков на квартире или в общаге, — прошипела она. — Нам нужны эти деньги. Не в Макдональдсе же на кассе стоять.
От упоминания известной сети фастфуда у Миры заныло в желудке. Снова вспомнился Егор. Вика была права. Ей необходима независимость, а без денег будущее не построишь. Интересно, что сейчас Хрусталев делает, чем занимается?
— Ты всегда такая рассеянная? — Миру выдернул в реальность громкий голос Карининой мамы, которая при клиентах велела называть себя «Метрессой Лилит». Как ее звали по-настоящему, Мира с перепугу позабыла. Высокая, худая женщина, вся закутанная в черное, с густыми черными бровями и волосами, куда темнее мириных черных волос — куда уж больше! — производила пугающее впечатление.