Что-то между нами (СИ)

Мамочки… 
Успокаивающе глажу пальчиками его жесткие, как проволока, волосы. Неудивительно, что он стрижется так коротко. Ведь отрасти его вихры хотя бы на сантиметр, их даже расчесать будет сложно. Непривычные ощущения. А у меня самой, как у всякой рыжей, волосы совсем тонкие и невесомые.
Ощупываю пальчиками виски, вздувшиеся желваки на его скулах. Мягко надавливаю в безнадежной попытке его расслабить. А он толкается лбом мне в шею, как большой ласковый кот. И это тоже абсолютно невероятно. 
– Пахнешь чем?
Голос Воинова окутывает меня плотным бархатом. Я нежусь в нем, совершенно не вслушиваясь в смысл слов. А когда тот все же доходит, меня будто холодной водой окатывает.
– А ч-что? Неприятно?
Не может быть! Перед походом к врачу я приняла душ. И вряд ли успела вспотеть. Или нет?
– Пиздец как нравится. Это духи какие-то?
– А-а-а… Нет. Я не знаю, чем пахнет. Может, мыло? 
– Ничего не меняй. – Воинов жадно проводит носом по скуле и повторяет этот путь языком. Я ошарашенно киваю. И морщусь, потому что каждое его слово тонет в пиликанье телефонов, звук которых хоть и приглушен, но все равно раздражает. 
– Тебе разве не надо в офис?
Так нравится тереться о его колючий подбородок… Заразно это, что ли? Сначала Роберт терся, а теперь я скольжу виском по линии его челюсти. Снова, и снова, и снова. Все как во сне. Потому что мне не верится, что вот так могу его трогать. И то, что он из-за меня задвинул дела – это же что-то совершенно невероятное. Со стороны такие мои мысли, должно быть, выглядят самоуничижительно. Но на самом деле таковыми они не являются. Я просто реалистка. Ну, какие шансы у девочки с моими вводными оказаться в компании такого, как Роберт? 
Какой он глупый все же, что так запарился по поводу моего первого раза. Оказывается, я совершенно неправильно восприняла его уход. И как же хорошо, что мы все прояснили в итоге!
– Нет. Сегодня никакой больше работы. 
Выдавливаю из себя улыбку. И торможу себя, торможу… чтобы ничего лишнего не надумать. Очевидно же, что в перспективе его желание остаться со мной ничего такого не означает. Просто олигарх решил расслабиться. И дело тут не в том, что я какая-то для него особенная. 
В притихшем салоне авто раздается громкое урчание.
– Голодный? 
– Да. В отличие от тебя, я в ресторане не был.
Краснею, уже сто раз пожалев об этой идиотской выходке!
– Как тебе, кстати, Гвидон?
– Нормально, – мямлю, спрятав лицо у Воинова на груди.
– Нормально? – урчит тот, путаясь в моих волосах и ласково массируя затылок крупными пальцами.
– За такие деньги могли бы делать порции и побольше!
В ответ на мою тираду Воинов громко хохочет. Я даже замираю, впервые услышав его смех. Такой, знаете, грудной и ужасно заразительный. 
– Смешная ты.
– Это ничего, что я столько на обед потратила? Просто меня дождь застал и…
– Ты ведь правда не понимаешь, да? – перебивает меня Воинов.
– Чего не понимаю?
– Того, сколько тебе теперь позволено? 
– Мне много не надо, – повторяю то, что, помнится, уже ему говорила. Воинов усмехается, нажатием ладони возвращает мою голову себе на плечо и отворачивается к окну. Понятия не имею, что означает его молчание, но заполнять его бессмысленной болтовнёй совершенно не хочется. 
– Красивые волосы у тебя.
Это вряд ли можно назвать комплиментом. Но за какие-то пять минут он успел похвалить мой запах и мои волосы. А это, признаться, ого-го как неожиданно и лестно.
– Дед у меня был рыжим. Это от него. Собственно, от него вообще все хорошее, что во мне есть, – говорю прежде, чем успеваю взвесить, насколько уместны такие откровения в разговоре содержанки со своим папиком. 
– И что еще кроме волос?
– Талант к фотографии. 
– Тот фотоаппарат его? – догадывается Воинов. Я часто киваю, в очередной раз поражаясь тому, что он держит в голове настолько незначительные детали о моей жизни. Будто ему и впрямь не плевать, что и как. В этом смысле я веду себя гораздо более эгоистично. С другой стороны, а что я могу у него спросить? Как семья? Как дети? Ну да…
 
– Хкм… А как твой металл? 
– Металл? – Роберт чуть вытягивает шею, чтобы заглянуть мне в глаза.
– Ну, который встал на таможне.
Во взгляде Воинова мелькает что-то, очень напоминающее удивление. Что? Мне не следовало об этом спрашивать? Думает, я сую нос, куда не следует? Или как это понимать?
– Да нормально. Разрулили. Там уже после столько приключений было, что я и забыл о том случае. 
– А что еще случилось? – оживляюсь я. Роберт усмехается. 
– Правда интересно?
Как правильно ответить? Боже, кто же знал, что это так сложно? Почему еще не выпустили какой-нибудь методички, которая бы облегчила жизнь начинающим путанам вроде меня?
– Надо же о чем-то говорить?
Конечно, глупо было предположить, что олигарх тут же примется делиться со мной своими олигархическими проблемами. Вместо этого он утыкается в телефон.
– Закажу ужин.
– И когда же это его привезут? – возмущаюсь. – Давай я лучше что-нибудь приготовлю. Будет быстрей.
– Тебе нездоровится.
– Пять раз уже сказала, что все в порядке, а ты опять за свое.
– Ну как знаешь, – усмехается Роберт в момент, когда машина заезжает во двор. Пока едем в лифте, он проверяет мессенджеры. Я тоже делаю вид, что мне есть кому написать. Достаю айфон, а там одно только сообщение. От Белова.
«Шлюха, шлюха, шлюха, шлюха…» – растянувшееся на миллион строк. А как только значок сообщения меняется на прочитанное, приходит еще одно:
«И как дедушка? Во все дыры тебя пялит, или не хватает силенок?» 
Закусываю щеку и на ощупь пытаюсь вернуть телефон в карман, но не тут-то было. 
– Эй! – с возмущением гляжу на Воинова, выхватившего гаджет из моих рук.
– Сама покажешь, что там?
Первым делом, конечно, хочется послать его куда подальше. Вот только олл-инклюзив формат наших отношений явно подразумевает то, что он может спрашивать обо всем. Я сама подписалась на это. Поэтому, пожав плечами, я разблокирую телефон, открываю мессенджер и возвращаю Воинову. Какое-то время тот зло пялится на экран. Потом не без интереса пролистывает нашу переписку и что-то там жмет.
– Что ты делаешь? – интересуюсь я, выходя из лифта.
– Отправляю этого мудака в блок. Ты больше с ним не общаешься.
– Я и не планировала.
– Вот и славно. 
Роберт открывает двери и пропускает меня вперед. Настроение испорчено Стасом. И нервы совсем ни к черту. К тому же ведь непонятно, как Воинов захочет провести этот вечер. То, что он не собирается меня трахать, пока я не зажила, не означает, что секса у нас не будет в принципе. Как верно заметил Стас, «пялить» можно по-всякому.
– Я быстро переоденусь и приготовлю поесть. 
Несусь в гостевую, распахиваю дверцу шкафа. Достаю домашнюю одежду, попутно стаскивая через голову свитер, и вдруг понимаю, что в комнате я не одна.
– Продолжай. 
Легко сказать. Я же не стриптизерша какая-то. А Роб что предлагает? Как ни в чем не бывало переодеваться, тогда как сам он будет за этим шоу наблюдать? Ч-черт. Взволнованно лижу губы. На самом деле я не такая уж и стеснительная. Этому поспособствовала моя модельная карьера. И беспокоит меня не сам факт необходимости показаться перед Воиновым в белье, а то, что оно у меня совершенно не сексуальное. Какие-нибудь шелка смотрелись бы явно лучше.
Но делать нечего. Я откладываю свитер в сторону, перекидываю растрепанные волосы на одно плечо и тянусь к пуговичке на джинсах. Может, я и не стрипуха, да… Но снимая видеообзоры одежды для соцсетей, я научилась красиво двигаться и знаю, в каких ракурсах выгляжу наиболее эффектно. 
Вытаскиваю одну ногу из штанины, другую. Остаюсь в плотном топе и хлопковых трусиках. 
– Дальше я не планировала раздеваться. Или надо?
Воинов проходится по моей фигуре тлеющим взглядом и отрицательно качает головой.