Ревизор: возвращение в СССР 5

Обратно добрались без проблем. Когда приехали, банкет уже подходил к концу. Я в принципе этого ожидал. Олимпиада школьная. Понятно, что алкоголя не будет. Значит все посиделки много времени не займут. Даже волновался немного, что припоздаем и нас все ждать будут. Но ничего, успели.
Зайдя в актовый зал, пристроился на свободном месте с края стола. Нашел глазами Игоря Ивановича, кивнул ему с благодарностью. Директор кивнул в ответ, на лице его отразилось облегчение. Тревожился, видимо, что отпустил подопечного.
Стол детям накрыли по советским меркам очень неплохой. На столе стояли блюда с остатками бутербродов трех видов, печенье, пирожные, бутылки с напитками, я узнал «Байкал» и «Тархун». Кроме того, на столе были вазы с яблоками и грушами, а также стояли тарелочки с нарезанными апельсинами, что было уже полной роскошью по тем временам, тем более, что на дворе апрель. В это время в магазинах из фруктов можно было только банки с компотами и вареньем найти. Не сезон. Так что расстарались организаторы на славу, показали класс провинции. Это имело эффект, не только дети, но и многие взрослые из сопровождающих были под впечатлением от накрытого стола и активно обменивались восторгами.
Я к еде особо не рвался, хоть времени и прошло много, но адреналин от поездки в больницу и от разговора с Васей пока перекрывал голод. Поэтому я налил себе «Байкала», этого советского аналога кока-колы, и с удовольствием смаковал давно забытый вкус. Цапнул также яблоко и грушу. Если не съем сам, то маме с бабушкой отвезу. Весной свежих фруктов всем хочется.
Как я и думал, вернулись мы уже к самому концу посиделок. Не прошло и пяти минут, как директор школы, которая принимала олимпиаду, встал, произнес короткую торжественную речь, поздравив нас с тем, что попали на областные соревнования, похвалив за интерес к наукам и пожелав успехов, давая тем самым понять, что банкет окончен и пора бы уже и честь знать. После этого все засуетились и начали вставать из-за столов.
Я подошел к Игорю Ивановичу и поблагодарил его уже лично за то, что помог с визитом в больницу. Сказал, что другу уже лучше, и он идет на поправку. Подтвердил, что водитель был со мной все время, не став того подставлять. Зачем наживать врагов на ровном месте, тем более, что его пофигизм мне оказался весьма кстати. Как бы я говорил с Васей, если бы водила над душой стоял!
Что касается итогов Олимпиады, то директор сказал, что мы их узнаем не раньше, чем через пару дней. Ну, я вообще с этим никуда не спешил.
На обратном пути в автобусе обсуждали с директором Тимура. Разговор как-то сам собой на него перешел, когда я поинтересовался, как братишка мой справляется со своими обязательствами по отработке инцидента в походе. Игорь Иванович с большим энтузиазмом подхватил эту тему, рассказав, что Тимур делает все, что ему говорят по школе, не отлынивает от поручений.
– Вчера он вообще, подошел ко мне вместе с Дианой после уроков и предложил организовать в школе на 9 мая концерт для ветеранов Великой Отечественной! – с восторгом и некоторым изумлением сообщил директор.
Так вот в чем дело. Теперь понятно, почему Игорь Иванович так увлеченно о Тимуре заговорил, – догадался я. И Тимур впечатлил, надо сказать, не стал тянуть с выполнением поручения. Я был уверен, что он дольше будет с духом собираться. Хотя, возможно, не сам он и спешил – а его Дианка в бок локтем толкала.
– Отличное предложение, – ответил я директору, – праздник важный.
– Конечно, – подхватил Игорь Иванович, – на 9 мая мы все равно всегда мероприятия организуем, а тут такая прекрасная идея. И при этом ее предложил Тимур Полянский! Если бы мне кто из учителей рассказал такое, я бы не поверил. Но сам же с ним разговаривал, так что сейчас просто пытаюсь осмыслить всю эту ситуацию и понять, как он так преобразился за такой короткий срок.
– Может угроза уголовки его отрезвила, – предположил я, – понял, что все реально, и он на самом деле может себе жизнь сломать.
– Не знаю, – задумчиво ответил директор. – Характер у него прежний остался. Я же вижу, как он на разные ситуации реагирует. По-прежнему вспыльчив, заносчив, излишне самоуверен. Поэтому я и был удивлен так его просьбой про концерт. Она совершенно в его портрет не вписывается.
 
– Так что вы решили? – на всякий случай уточнил я. – Разрешили ему этим мероприятием заняться?
– Конечно, разрешил, – энергично кивнул Игорь Иванович, – но наблюдать за ним буду. Удивительно все это.
И, посмотрев на меня, сказал:
– Ты это, Павел, вижу, что неравнодушен к своему брату. Но будь с ним поосторожнее, хорошо? Не позволь втянуть себя в какую-нибудь глупость! Сам посмотри, как у тебя все хорошо идет – не каждый школьник попадает на областную олимпиаду, а ты вот попал. Старайся больше общаться с такими же детьми! А Тимур… Сколько таких пацанов у нас в школе было, всем стремился помочь. Вот только части из них уже в живых нету, а про других плохие новости приходят. Тюрьма, алкоголизм… Так что помогать брату помогай, но будь настороже!
 
Глава 4
 
06 апреля 1971 г. Дома у Домрацких-Ивлевых.
Приехали мы из Брянска поздно, дома был около девяти часов вечера.
Мама с бабушкой напряжённо ждали меня, и когда я вошёл в хату, накинулись с расспросами. Попытался успокоить их:
– Понятия не имею, что там будет с этой олимпиадой, результатов ждать несколько дней. Отработал честно, все, что хотел написать, написал. Какую оценку поставят, такую и поставят. Честно скажу, не вижу, как она может отразиться на моей дальнейшей жизни, поэтому особенно не переживаю по этому поводу.
Ага, не подумал, какой будет реакция – подустал с дороги. Тут же пришлось выслушать кучу нотаций о том, как важно выигрывать любые конкурсы школьнику, а уж олимпиады – тем более.
– Смотрите, что у меня есть, – переключил я их внимание на яблоко и грушу, выкладывая их на стол.
– Это вас там так кормили?! – удивилась бабушка.
– Там ещё апельсины были, – подлил я масла в огонь. – Только их все нарезали, не смог вам принести.
Сам фрукты есть не стал, наблюдая за тем, как мама аккуратно делит их на четыре части и откладывает Аришке четверть яблока и четверть груши. У меня сердце сжалось. Конечно, наш ребёнок не голодал, но фрукты мы ей не давали. За неимением оных.
С сожалением вспомнил полные стеллажи с детским питанием из двадцать первого века, разнообразные баночки на любой вкус и цвет…
– Ты только груши ей сразу много не давай, – забывшись, сказал я маме. – Чуть-чуть сначала, посмотри, как организм примет. А то обсыплет диатезом…
Мама кивнула, нисколько не удивившись, а бабушка посмотрела на меня с удивлением, но промолчала.
Утром меня ждал сюрприз. На стадионе к нам присоединился Тимур. Вчетвером мы по очереди занимались на турниках и брусьях. С удовлетворением подумал, что моя банда разрастается.
– Что, тёть Лена не передумала? – спросил я Славку. – Домой не вернулась?
– Нет. И не надо. Так тихо стало в доме, спокойно…
– А куда она делась? – заинтересовался Тимур.
Он совсем был не в курсе, мы на пару со Славкой объяснили ему вкратце ситуацию. Начиная с ситуации, которая с Кабаном была, и заканчивая перипетиями с мамашей Эммы.
– Это та девчонка, что в поход с нами ходила? – припомнил он.
Брат был очень удивлён, можно сказать, потрясён. И совсем другими глазами стал на Славку смотреть. Уважительно!
– Эх! Я бы этого Кабана!.. – приговаривал он. – Эх! Я бы эту мамашу…
– Ты бы да-ааа! Дров наломал! – с усмешкой сказал я и укоризненно покачал головой. – Тут по-взрослому надо, по закону. Лишать её родительских прав по суду…
– Как это? – опешил Славка, спрыгивая с брусьев и подходя ко мне. – А так можно?
– Всё можно, Слав. Было бы желание.
– Я скажу Кларе Васильевне. А то она переживала за пенсию по потере кормильца. Там же семья получает, и дети, и жена… Я не всё понял, но там какие-то трудности с пенсией на Эмму.