Мешок неприятностей (СИ)

— Ладно. Веди туда, да только не показывай сразу, а урони, что нибудь.
Шкет зарылся в карманах, достал кисет с табаком и стал скручивать сигарету на ходу, рассыпая табак по следам. На немой вопрос он просто гавкнул как собака. Жером рассмеялся. Табаком сбивать со следа собак это конечно правильно, но не на единственном же проходе.
Пройдя по узкой улочке, Шкет опередил инспектора и уронил на траву сигарету. На листке подорожника, возле которого упала сигарета, явственно наблюдалась коричневая капля. А Шкет прав оказался. Это, несомненно, кровь. Он нагнулся и поднял сигарету. Между пальцев у него проглядывал сорванный листок. Молодец! Они прошли дальше и направились на рутинный обход территории. Жером сделал пару небольших остановок и проверился. «Хвост» за нами шёл неотвязно. Не то чтобы слишком близко, но и из виду не упускал. Вполне профессионально.
Ближе к обеду они зашли в участок. «Хвост» присел в кафе напротив, даже и глазом не моргнул, что это кафе для стражи, которая здесь тусовалась с утра до вечера и даже ночью.
В кабинете Жером сел за стол, Шкет закрыл дверь на щеколду. А это он зачем?
— А вдруг кто зайдёт, станет интересоваться? Я не удивлюсь, если среди стражей есть и «продажные».
Резонно, кто — то же сливает информацию в преступный мир. Шкет выложил лист подорожника на стол. Осталось только взглянуть магическим взглядом. Жером достал из кармана магический глаз, и повернув рукоятку на положение «обзор», стал рассматривать лист.
Образ молодого «смески» проявился в полной мере. Жером его даже узнал. Лет десять назад сдавал как беспризорника в монастырь. Пришлось поднапрячь память, но большей информации вспомнить не удалось. Идти в архив совсем не хотелось, обеденная жара разморила и хотелось спать, тем более, вчерашний вечер был насыщенным. Шкет предложил сам сходить в архив, под предлогом выяснить по пропавшему повару. Зачем такие сложности? Но Шкет был непреклонен. Пришлось идти к шефу и рассказать разговор Али. Прочитав заявление духанщика о пропаже, шеф всемилостиво подмахнул разрешение на поиск в архиве. Шкет радостно умчался, гремя своими башмаками по коридору, размахивая бумагой с разрешением на работу в архиве.
Барри
Нинель усвистала в свой фургончик сразу после завтрака, к ней пришла денежная клиентка, которую не хотелось упустить. Пока шла по сходням, он любовался её ножками. Вот как у них это получается? Смотрят в другую сторону, знают, что за ними наблюдают, но делают всё, чтобы осталось только приятное впечатление. Правда есть и такие зазнайки, которые всем своим видом показывают, насколько ты им омерзителен. Он даже знал парочку таких, про которых хочется сказать: «Не строй из себя королеву, дворцом не вышла!» Слава богу, Нинель не такая, у них полное совпадение по всем параметрам, как судьбы, так и состояния финансов. Ладно! Это у Нинель конечно денежки водятся, не то, что у него. Но он не имеет такой постоянной профессии, как Нинель. Её хиромантия пользуется успехом у определённой категории населения города и пригородов. К ней ходят в основном вдовушки да молодые девушки, желающие поскорее выскочить замуж.
Нинель ушла, можно и своими делами позаниматься. Денег как не было, так и нет, а ставку делать надо. «Киллар» должен принести денежек на своих копытах. Просить в долг у Нинель ему совесть не позволяла, особенно после сегодняшней ночи. Может попробовать выловить мешок из реки. Пловец из него как топор. Только булькнуть и успеет.
Достал удочку и стал забрасывать сразу возле борта, откуда спихнул в воду этот злополучный мешок. Потратил целый час времени и всё без результата. Только насмешил прохожих своей ловлей на крючок без наживки. Надо идти занимать хоть кой-какую денежку у торговцев на рынок. Курочка по зёрнышку клюёт.
Курочка по зёрнышку клюёт! Ага! Как бы ни так. На рынке встретил полное непонимание. Оказалось, торговцы поняли схему и грозили проклятиями в его адрес.
Денег не занять. Голова пухнет. И тут Барри торкнуло. Али! Ведь шёл к нему занять денег. Его никто не видел и он убежал. Переодевшись в другую одежду, отправился к духанщику.
 
Али принял Барри естественно, без распростёртых объятий. Это и понятно, у него проблемы. Об этом все знают. Поэтому он начал по-другому.
— Я пришёл тебе помочь. Слышал, у тебя пропал товар и человек.
Али стал пристально смотреть на меня.
— Продолжай.
— Учитывая мои обширные знакомства, хочу предложить помощь в поисках пропажи. Я слышал, ты объявил награду. — Али кивнул, Барри продолжил, — Не претендую на награду сейчас, но приложу все силы на поиски.
— Чего ты хочешь?
— Если я найду пропажу, то естественно хочу награду. А сейчас прошу в долг под десять процентов.
— О какой сумме идёт речь? — Али выпятил свои полные губы и сделал жевательные движения.
— Всего пять золотых.
— Ты не надёжный заёмщик.
— Али, мы знакомы уже четыре года. За это время я занимал у тебя деньги и всегда их возвращал.
— Скажи об этом Трогу, — Али усмехнулся, показывая, что знает о моих проблемах.
— Но… — Али поднял палец, показывая, что он не закончил. — Я дам тебе десять золотых под сто процентов годовых, это гигантская сумма для тебя, я знаю. Через год ты мне будешь должен двадцать золотых. Но! — Али опять поднял палец, — Если твои поиски увенчаются успехом, ты мне ничего не должен. Идёт?
Тут какой-то подвох.
— Али! Мы с тобой оба понимаем, десять золотых большие деньги. Договоримся так, я возьму эти деньги под обозначенные проценты, — Али еле заметно улыбнулся, — Но! — тут уже Барри сделал трагическую паузу, подражая ему, — Я имею право вернуть тебе займ досрочно и, в соответствии с договорённостью, проценты начисляются в зависимости от времени задолженности.
— Хорошо! Мы договорились.
Оказалось всё так просто, или всё-таки Али в чём-то переиграл? Вроде и ответил не сразу, но как-то уж очень легко принял новую версию договора.
  
Глава 3
 
Жером
Шкет вернулся из архива к вечеру. Довольный аки слон.
— Нашёл я вашего крестника. Только, это, он не один. Вы тогда в приюты и монастыри отправили шесть человек. Я их выписал в блокнот.
Он помахал потрёпанным блокнотом. Молодой ещё, а блокнот хуже, чем у меня. Я протянул руку, но Шкет отдёрнул руку. Пришлось играть строгого начальника.
— Дай! Я сам посмотрю.
— Тут это. — Шкет засмущался, но блокнот передал.
Корявым почерком было записаны имена беспризорников, которых он когда-то сдавал в приют. Имена ничего не говорили, да и беспризорники могли их уже сто раз поменять. Перевернув листок, Жером увидел строчки стихов.
— Да ты поэт!
— Пишу для себя. — Шкет покраснел и протянул руку за блокнотом. Пришлось вырвать лист и спрятать его в бумажнике. — Будем искать наших беспризорников.
Шкет не преминул уточнить:
— Ваших беспризорников.
Да чтоб тебя! Шкет начинает уже командовать. Всего два дня работает, а туда же. Жером посмотрел на него строгим взглядом, может поймёт. Куда там! Он сейчас как собака на охоте, аж трясётся от возбуждения.
Нинель
Нинель раздражённо прислушивалась к шагам за стеной фургона. В голову приходили разные мысли, и про грабителей, и мордоворотов Трога, а больше всего про Барри. Вот же зацепил он своей непосредственностью. Вроде и ничего особенного из себя не представляет, так, охламон охламоном, но всё-таки он ходит к ней и ей это нравится. А тут повадились какие-то бабы ходить по набережной, где его баржа стоит. Что за бабы шастают под окном каждый вечер? И ведь интересно, идут прямо к Барри, как будто им мёдом намазано. Хотя его сегодня нет, а кто-то продолжает ходить. Надо выглянуть и шугануть.
— А ну пошли вон отсюда, прошмандовки… Ах, это вы, дорогая Камилла! Простите, я вас сразу не узнала. Ой, а что у вас с костюмом?
Камилла Комтуа стояла на подступах к мосту с расстёгнутой блузкой и, судя по всему, собиралась снять с себя и бюстгальтер.