Перевал (СИ)

Алексей понимал, что сейчас они, полковник и странник, о чём-то общаются, обмениваются какими-то сведениями на одном им понятном уровне. Телепатия? Да ну! Хотя… Алексей вспомнил своё видение, когда не смог устоять от жгучего желания (а сам ли он этого хотел?) заглянуть в глаза одной из странниц, и почувствовал, как холодок неприятно между лопаток.
Потом странник сказал что-то на пушту и даже улыбнулся, а полковник явно испытал облегчение и тоже бросил на прощание фразу на местном наречии. Начать что ли изучать местные языки, что бы не стоять столбом? Да и для мозга это полезно. А то, текущие познания в языках ограничиваются обрывками английского из школьной программы, да «гамарджоба, генацвали», обусловленным основным местом службы на границе.
Мысли роились в голове, как разбуженный улей, но Алексей старался не терять концентрацию.
Его опять передёрнуло, когда самозваный пуштун, постукивая посохом по дороге, прошёл мимо. Идёт такой и переставляет свою палку, а она глухо так стучит по пыльной поверхности, и в то же время этот звук гулко так отдаётся внутри твоего тела. Входит в резонанс с ударами сердца, и ты уже боишься, что если в следующее мгновение посох не ударит по дороге, а зависнет в сантиметре от поверхности, то будет ли твоё сердце биться так же, как делало это какую-то минуту назад.
Тем временем, странник прошёл мимо, лишь покосившись на Алексея. Обычное такое лицо среднестатистического афганца среднего возраста. Может быть, чуть постарше. Еле заметная улыбка. Никакой злобы, ни капли ненависти. Скорее любопытство, если судить по его фальшивому лицу. Разве что тень некоторого высокомерия и… презрения что ли? Или нет, не презрения, чего-то, что больше всего напомнило Алексею то, как люди смотрят на зверей в зоопарке.
Отпустило. Сердце не остановилось. Оно продолжало всё так же биться, снабжая организм насыщенной кислородом кровью. И будет это делать ровно столько, сколько написано на роду.
Хотя с последним сейчас была ведь настоящая проблема. Ну, вот почему он не послушал Данилу? Почему решил посмотреть в глаза страннице? Или от него это никак не зависело? Но если так, если он должен был посмотреть, то всё выглядит ещё хуже, чем могло бы показаться изначально.
Процессия вновь двинулась, но только не прямо по ущелью, по каменистой узкой дороге, а в сторону, в тёмную расщелину в скале, тянувшуюся от самой земли метров на тридцать ввысь.
Бойцы стояли и просто наблюдали, как непонятные во всех смыслах странники, ходоки из мира в мир, растворялись в омуте темноты.
— Вот оно, значит, где находится, — довольно произнёс Афанасий, достал карту, развернул её и сделал на ней очередную отметку карандашом, рядом с другой. Недовольно поморщился. Что-то ему явно не нравилось.
Последний странник, а вернее странница, на мгновение задержалась перед тем, чтобы кануть в небытие. Обернулась и посмотрела краем глаза в сторону Алексея.
Нет, однозначно, конечно, нельзя было понять, куда она смотрит, но Алексей был уверен, что этот взгляд был предназначен именно ему. Уверенность. Понимание. Неотвратимость.
Чёрт! Чёрт! Чёрт! В голове зарницей вспыхнула трусливая мысль, что лучше бы он ещё пять раз сходил в рейд на грузинскую территорию, выслеживая боевиков и наркокурьеров, чем согласился на участие в данной миссии.
Полковник лёгким движением головы выразил сдержанное удивление подобным поведением странницы, но ничего говорить не стал. Скорее всего, потом просто обозначит данный эпизод в очередном рапорте, кому бы он его не подавал. Ещё один мелкий эпизод в процессе наблюдения за странниками.
Порождение чужого или даже чуждого мира сделало лёгкий шаг, и темнота поглотила его, словно бы говоря: всё это мираж, забудь, что ты видел, тебе это показалось.
Странники ушли.
Ушли куда-то, куда людям путь заказан. Не исключено, что на той стороне незримого рубежа их тоже кто-то встретит. И будет их сопровождать другая группа людей, или не людей, кто знает. Но тех, кто также будет думать, что странники несут опасность.
 
Понять бы ещё, в чём она заключается.
Ни вспышки света, ни радужных разводов в воздухе, никаких звуковых эффектов. Просто исчезли, растворившись в темноте. Разве что пальцы рук слегка покалывало, и в воздухе стал едва заметен запах озона.
Алексей поймал себя на мысли, что думает о существовании других миров без какой-либо иронии или условности. Действительно, зачем обманывать себя и не признавать, что последние несколько дней кардинально изменили твоё мировоззрение. Можно сколько угодно закрывать глаза, уши и рот, но от фактов не скрыться, они существуют независимо от тебя.
«Вот ты видишь сурка? Нет? А он есть!» Хотелось бы улыбнуться, но было как-то не весело.
И это ведь касается не только пресловутых сурков, о существовании которых ты даже не догадываешься, но которые живут себе в полях, роют норы, и грызут корешки, абсолютно не считаясь с твоими познаниями о фауне. Они просто есть.
Вот ты же не видел Марс, Венеру или любую другую планету Солнечной системы. Но это же не отменяет факта их существования. Собственно, как не отменяет невозможность дотянуться до звёзд, то, что каждую ночь они загораются на небе. Хотя со звёздами всё сложнее: они могут быть уже мертвы тысячи, если не миллионы лет, но свет от них мы можем наблюдать ещё долгие годы, как своеобразные памятники их существованию.
— Это Кот! — из рации раздался скрипучий голос бойца, что в паре с другим находился в арьергарде. Алексей вернулся к реальности.
Полковник нажал клавишу.
— На связи.
— Похоже, у нас гости. Видим на горизонте вертушку. Если не будут высаживаться на месте боя, то скоро будет у нас. Не наша.
«Понятно, что не наша, — подумал Алексей, — наших здесь и не должно быть» Скорее всего, это друзья пленного американца решили всё-таки проверить, почему такая большая группа ЧВКшников перестала выходить на связь. Странно, что они спохватились так поздно. Наверное, были какие-то протоколы на случай пропажи связи, чтобы сразу не высылать кавалерию.
— Принял. Быстро сюда! — скомандовал Смирнов. — Всем! Будем уходить! Афанасий, что у тебя?
Кажется, Афоня был чем-то смущён.
— До подходящей точки перехода ещё пять километров, Денис Николаевич, — виноватым тоном произнёс он.
— А эта тебя, чем не устраивает? — сухо уточнил полковник.
— Это не то, что нам нужно. Куда ушли странники, мы не знаем, да и попасть туда мы не сможем, а второй вариант вам не понравится.
— Говори уже! — Потребовал полковники таким тоном, словно уже догадался, о чём речь, но надо было, чтобы услышали все.
— Тихий мир, Денис Евгеньевич.
— Да чтоб тебя! — Смирнов был явно раздосадован. — Но из него же можно вернуться, так? Ты же там был!
— Был, и больше не хочу туда возвращаться. Там ещё мой прадед был, он мне о нём и рассказал. Вернуться можно, но вы же сами знаете, что… — Афанасий выглядел виноватым, — там не всё так просто.
— Всё, успокойся, ты ни в чём не виноват, — выдохнул полковник. — У нас просто нештатная ситуация, которые мы не раз прорабатывали. У всех противогазы взяты, я надеюсь?
— Денис Евгеньевич, — подал голос Алексей. — Виноват, но я не брал спецснаряжение, меня не поставили в известность, что оно могло понадобиться.
Спереди и позади уже подбежали четыре снайпера и сейчас стояли, стараясь отдышаться после быстрого бега.
— Недоработка. Хотели просто тебя посвятить в суть дела. Не переживай, никто не рассчитывал на такой поворот, всё должно было пройти, как обычно — скучно и не интересно. У меня есть запасная маска.
И что это такое за место, где потребуется маска-противогаз? Народ явно был не рад такому повороту событий, но все стали вытаскивать из рюкзаков противогазы, проверяя сменные фильтры и крепления.
— А с этим что делать? — Данила кивнул в сторону ничего не понимающего американца.
— С этим? — Полковник подошёл к наёмнику, прищурился. — Тактические очки у него есть, куфия тоже. Помогите ему надеть,