Рыцарь для принцессы

— Ты — может быть, а вот я устал и проголодался. — Он увел ее к видневшейся неподалеку небольшой полянке. Здесь снега было поменьше, а парочка гранитных обломков могла послужить сиденьями. — Снимай лямки, а я пока соображу костер. Умираю — хочу кофе.
— Я принесу дрова.
— Только веточки. Не очень большие.
Кивнув, Ноэль высвободила руки из лямок. И скривилась от ноющей боли в мышцах, непривычных к подобной ноше. К тому времени, когда она набрала достаточное количество веток для костра, посреди полянки под умелыми руками Кита уже занимался огонек. Она тихонько вздохнула. Есть что-то такое в огне, от чего становится тепло при одном только взгляде на веселые язычки пламени.
— Этого хватит? — спросила она, остановившись рядом.
В его улыбке она прочитала одобрение и ее работой, и решимостью внести свой вклад в общее дело.
— Очень может быть, что курсы по выживанию в экстремальных ситуациях тебе и не понадобятся.
Ноэль аккуратно опустила охапку веток на землю, а потом и сама опустилась — куда менее аккуратно — поближе к костру и своему рюкзаку.
— По крайней мере, я научилась готовить. — Она выудила из мешка продукты и посуду.
Кит взял у нее чашки.
— Наберу снега.
Ноэль посмотрела на пакеты с супом и скорчила гримасу.
— Одно я знаю наверняка: в ближайшем будущем я даже не взгляну на что-нибудь, хоть отдаленно напоминающее готовую сухую еду.
Он фыркнул в ответ на явно преувеличенное отвращение в ее голосе. Несмотря на все сложности, Ноэль еще хватало сил шутить.
— Вот что я тебе скажу. Как только мы вернемся, я угощу тебя самым вкусным обедом, какой тебе только доводилось пробовать в своей жизни. Я знаю одно место…
Ноэль застонала, не дожидаясь продолжения.
— Ты себе не представляешь, сколько раз я слышала эти самые слова, а потом жалела, что поддалась на уговоры. — Пока Кит занимался кофе, она принялась готовить ленч.
— Об этом ресторане ты не пожалеешь. Клянусь.
Она вскользь взглянула на него и рассмеялась при виде серьезного выражения его лица, которому противоречил лукавый блеск глаз.
— Ну, ладно, принимаю твое приглашение, но тебе не поздоровится, если этот ресторан не оправдает выданных тобой авансов.
— Оправдает. Гарантирую. Ноэль, недоверчиво покачав головой, вновь занялась своим делом. Она очень устала. Мышцы онемели от тяжелого пути по снегу и непривычного груза. И она догадывалась, что завтра ее состояние будет еще хуже. Но это будет завтра, а сейчас ее волновала оставшаяся часть пути. Вряд ли она успеет за Китом, если он будет сохранять тот же темп. В ее настойчивом желании не отставать от Кита гордость роли не играла. Скорее, дело было в необходимости как можно быстрее выбраться из этих опасных мест. Ноэль подняла голову, заметив, что Кит устроился на камне рядом с ней и приблизил к огню замерзшие руки.
— Готово?
Она кивнула, в последний раз помешав суп.
— Лучше уже не будет.
Он по очереди протянул ей тарелки.
— Дальше пойдем помедленней, — невнятно проговорил он, проглотив первую ложку. — Я торопился утром, потому что не знал, долго ли продержится такая погода. На мой взгляд, мы неплохо продвинулись.
Ноэль, слушая его, не торопилась с едой.
— Ты уверен, что решил идти медленней не из-за меня?
Он поднял на нее пронзительный взгляд. В который раз его поразила сила духа этой женщины, которая перечеркивала даже очевидную физическую усталость хрупкого тела.
— Ты нас не задерживаешь, если тебя именно это интересует, — напрямик заявил Кит. Он и не подумал притворяться, что не понял ее опасений. Но и обходить стороной тот факт, что в физическом смысле ей с ним не сравниться, он тоже не собирался. — Ни тебе, ни мне не пойдет на пользу, если мы вымотаемся в первый же день.
Ноэль раздумывала над его словами, их тоном и выражением его глаз. И первое, и второе, и третье вполне могло быть ложью во спасение — ради нее. Но ей почему-то верилось, что он искренен.
— Наверное, ты прав, — медленно согласилась она. Откровенность за откровенность.
Кит отставил полупустую тарелку на землю, прямо в снег, и обратил все свое внимание на Ноэль.
— С другой женщиной я бы нянчился. Но в тебя я верю. Я не сомневался, что ты выдержишь. Так и случилось. Я не обращаюсь с тобой так, словно в тебе нет ни здравомыслия, ни выносливости. По правде говоря, я уверен в противоположном, и веду себя соответственно. — К тому моменту, когда он произнес последние слова, в его голосе уже явственно ощущался едва сдерживаемый гнев за ее неспособность понять, насколько хорошо он узнал ее.
Ноэль всмотрелась в его обострившееся лицо, и медленная улыбка постепенно изогнула ее губы. Его вспышка развеселила ее, и Ноэль на миг даже забыла о невероятной усталости.
— Сдаюсь. Я действительно делаю что могу.
Его глаза сузились от этой неожиданной реакции, но уголки рта уже задрожали в ответной улыбке.
— Ну и самомнение у тебя. До небес.
Ноэль, не выдержав, расхохоталась. Звонкий смех закружил в ветвях гигантских сосен.
— Не совсем так. Просто ты ведешь себя со мной не так, как другие. Я к этому не привыкла.
Как только прозвучало это признание, весь юмор испарился. Всякий раз при воспоминании о детстве Ноэль ему хотелось что-нибудь как следует двинуть или расколотить. Чтобы хоть как-то занять руки делом и сдержать слова, которые он не имел права произносить, Кит снова наклонился и поднял тарелку с земли. Но от одного замечания он все же не удержался.
— Возможно, ты привыкла бы к такому отношению, если бы впустила своих приемных родителей в душу, как меня, — негромко предложил он. И взглянул на нее сквозь приопущенные ресницы. Интересно, как она воспримет это замечание? Задумчивость на ее лице доставила ему истинное удовольствие. Значит, он не зря рисковал. На данный момент и этого довольно. Больше он ни о чем и не мог просить. — Доедай, принцесса. Я обещал идти помедленней, но путь все же неблизкий, да и дорога впереди покруче той, что мы уже преодолели. — И Кит, следуя собственному совету, принялся за остатки ленча.
Ноэль, поднося ко рту очередную ложку супа, размышляла над тем, что сказал Кит об ее отношениях с семьей. Эта мысль не отпускала ее всю вторую половину дня. Ноэль неотступно следовала за двигавшимся в ровном ритме Китом, а его слова дразнили и мучили ее в течение всех этих невыносимо длинных миль.
Насчет местности Кит нисколько не преувеличил. Дорога по большей части шла в гору, холмы становились все круче, и преодолевать их было все труднее. Дыхание Ноэль сбилось, она уже почти хрипела на каждом вдохе; не помогли даже две остановки, на которых настоял Кит. Рюкзак, казалось, весил добрую сотню фунтов. Внезапно под ногу ей попался засыпанный снегом толстый корень дерева, и Ноэль, коротко ахнув, полетела лицом вперед. Кит резко обернулся, попытался ее подхватить, но не успел. Она рухнула ничком в довольно глубокий сугроб и застыла скорее от потрясения, чем от боли.
— Ноэль! — хрипло выпалил Кит. Он упал рядом с ней на колено, приподнял ее и развернул лицом к себе. Поспешно стянув зубами перчатку, смахнул налипший на ее лице снег. — Как ты? — спросил он в тревоге.
Ноэль выплюнула изо рта снег и чисто женским привычным жестом провела ладонью по лицу. Не будь она настолько уставшей, наверное, сгорела бы со стыда.
— Кажется, все в порядке. Разве что чувствую себя по-дурацки. — Она попыталась сесть.
— Не двигайся. Сначала нужно проверить, нет ли травм. — Одну за другой Кит осторожно выпрямил ей ноги, следя за ее реакцией. Похоже, ей не было больно. Он облегченно выдохнул, обнаружив, что если что и пострадало, так только ее гордость. — Ладно, теперь можешь подниматься. — Подсунув руку Ноэль под спину, он помог ей сесть. — Отдохнем немного. — Кит огляделся в поисках места для привала.
Ноэль покачала головой.
— Нет. Не прошло и часа, как мы в последний раз отдыхали.
Он снова обернулся к ней и нахмурился. Ее стойкость приводила его в восхищение, но он, кажется, предпочел бы, чтобы этой самой стойкости было поменьше. Он практически ничем не мог облегчить ей путь, а она еще и добавляла сложностей.