Сокровища неупокоенных (СИ)
Человек попытался преодолеть свой страх, но это шло вразрез с планом Тенеплета. Заскрипели-застонали сосны, кто-то глухо ухнул вдали, и страх вернулся, с каждым мгновением захлестывая человека все сильнее и сильнее.
Зигвурт, крупно дрожа, принялся наматывать круги вокруг поляны, пытаясь отыскать следы ушедших товарищей, и одновременно с тем, не слишком приглядываясь к теням: там ему чудились образы змей, монстров и прочих существ, всматриваться в которые не хотелось.
Наконец, он увидел спину человека — кажется, на земле, сгорбившись, сидел командир.
Он наконец-то нашел кого-то живого, но это почему-то не радовало бойца. Этой ночью Зигвурта ничего не радовало — хотелось заорать от ужаса, и, поскуливая и дрожа, забраться на самое высокое дерево. Но мужчина держался, пусть и на крохах самоконтроля.
— Ты чего тут сидишь? — выдохнул Зигвурт, пытаясь понять, что ему делать дальше. Подходить к командиру ужасно не хотелось.
Сидящий на земле человек дернулся, мгновенно выпрямляясь, и застыл, по-прежнему сидя спиной к бойцу.
Зигвурт шагнул назад.
Под сапогом предательски хрустнула ветка. И тогда существо, не имеющее ничего общего с командиром, заговорило звучащим отовсюду шепотом, похожим на шуршание листвы, шорох дождевых капель, но не на человеческий голос:
— Когда я был маленьким
Часто меня в наказание ставили в угол
И там со временем так я завёл в темноте
Много маленьких, странных друзей
Зигвурт слушал каждое слово, проникаясь ледяной жутью, которой сквозила речь существа. А когда оно закончило говорить, весь лес зашелестел, будто смеясь. И множество маленьких теней открыли тусклые глаза.
Надрывный вопль, что прозвучал на изнанке мира, никто не услышал. Боец, сидящий на страже, подкинул сучьев в костер и дернул плечами, прогоняя невесть откуда взявшийся холодок.
Зигвурт подскочил на лежаке в палатке, хрипло дыша. Воспоминания были яркими, как никогда: он бежал по лесу, а потом что-то настигло его, сбило с ног и принялось душить.
Пальцы коснулись шеи и обнаружили свежие ссадины. То, что показалось сном, не было им.
Палатка распалась, будто состояла из пепла, а не из прочной ткани.
Человек встал и бросился прочь, не разбирая дороги. Спустя десять минут бега по лесу остановился, и прислушался, пытаясь отдышаться.
Погони слышно не было. А потом неподалеку раздался смешок. Следом весь лес глумливо захихикал, заулюлюкал. Что-то вздернуло его за шкирку, обхватило горло. В глазах потемнело, ноги и руки ослабли, а потом человек провалился в забытье, чтобы снова прийти в себя и попытаться сбежать. И снова очнуться и бежать, сбивая ноги. И снова.
Наконец Зигвурт уже никуда не бежал: человек, едва проснувшись, разрыдался, уже не пытаясь даже двигаться. Тогда кошмары подошли к нему, обступили, похихикивая и рыча. Все тот же шелестящий голос предложил Зигвурту выход из ситуации:
— Если ты умрешь, страхи исчезнут.
* * *Утро выдалось прекрасным. Проснулся часов в шесть: в первую очередь проверил големов и посмотрел на лагерь через их визуальные модули. Тенеплет, судя по всему, на поляну соваться не пытался: механизм неспешно ходил вокруг поляны, пугая кузнечиков и птиц. Судя по тому, что Зигвурт жив: сидит возле палатки, затачивая клинок, голем ничего ему не сделал.
Бойцы сопровождения и чай уже заварили, и сами уже позавтракали. Глебос пьет чай, сидя у костра, остальные — кто тренируется, кто ухаживает за лошадками.
Я потянулся, встал, вышел из палатки. И едва успел уклониться, когда Зигвурт вскочил, метя заточенным клинком мне в шею.
Время послушно замедлилось. Я перехватил летящий в горло клинок, отшвырнул в сторону. Кисть бойца я вывернул, заломил ему руку за спину, после чего — опрокинул человека на землю, удерживая руку.
— Что происходит? — вырос рядом со мной командир с обнаженным палашом.
— Он кинулся на меня с мечом, пришлось защищаться.
— Отпусти его, — посоветовали мне. Я выпустил кисть рычащего Зигвурта, шагнул назад. Боец вскочил, ловким движением ухватил рукоять меча и снова рванул ко мне. Только в этот раз его обезоружил и опрокинул командир.
— Зигвурт, мать твою! Что творишь, баран⁈ Сгною на тренировках!
Но бойцу были безразличны угрозы. Если вчера в глазах Зигвурта жил страх, то сегодня они горели решимостью, будто за ночь человек кардинально изменился. Кроме того, присмотревшись к нему, я заметил, что выглядеть он стал старше, чем вчера: морщины углубились, а в волосах появились седые пряди.
На диалог он идти отказался.
— Я убью тебя, хозяин големов, — твердо пообещал он. — Такие, как ты, существовать не должны. То, что тебя земля вообще на себе носит — недоработка палачей.
— Не расскажешь, что произошло? — спросил я, но ответа не дождался. Пленник отвернулся и затих.
— Глебос, можно тебя на минуту?
Мы с пацаном отошли в сторону.
— Ну как, выяснил что-нибудь про своего голема?
— Нет. Но если расспросишь Зигвурта, сможешь выяснить.
Глебос упрямиться не стал, но единственное, что удалось выяснить — Зигвурта ночью мучали какие-то «особенные» кошмары. Звучало бредово. Хотелось вырвать из пострадавшего конкретику, но увы — тут было достаточно людей, которые встанут грудью на защиту своего бойца.
В общем, резюмируя сказанное: странностей, связанных с големом, стало больше, но я не уверен, что стоит о нем беспокоиться, пока механизм выполняет мои команды и не покушается на меня самого. Хотя, если выйдет найти ядро теневого монстра и создать Тенеплету замену, от старого избавлюсь в тот же миг. Но пока не стану отказываться от него: слишком уж удобны способности голема.
— Давай, на этом прекратишь свои эксперименты, — попросил Глебос. Я кивнул — разрушать психику бойцов клана Кровавой луны, я не намерен. Есть в этом мире и более важные вещи.
Зигвурта связали и везли на повозке. Боец вел себя тихо: не кричал и не угрожал, но от этого не становилось спокойнее ни мне, ни прочим. Зигвурт знал, что рано или поздно его развяжут, и ждал этого момента.
Нервный срыв бойца не добавил мне популярности у сопровождающих: ходили шепотки, что я довел человека, но мне было плевать. Тем более что к обеду мы достигли цели нашего путешествия.
В разгромленном поселке побывали и люди, и звери. От орков остались лишь обезглавленные скелеты. Кузнечные инструменты, веревки, шкуры с шатров и прочие нужные в обиходе вещи растащили. Но в яму никто вроде бы не лез. По крайней мере, уровень содержимого в ней меньше не стал.
Не буду описывать, как меня просили использовать големов, чтобы зацепить веревку за кольцо наковальни. Не буду рассказывать, что я на это отвечал, и как бойцы тянули жребий, решая, кому пачкаться. Как доставали и отмывали артефакт водой из ручья, пожалуй, тоже не скажу.
Но вот, наконец, наковальня, на которой можно клепать артефактные части для големов, была на повозке, рядом с Зигвуртом, который сверлил меня холодным взглядом. Пришла пора прощаться.
— Я в Вяжск, — сообщил я Глебосу, как главе группы. — Через пару часов можете развязывать мстителя — я к тому моменту отойду достаточно, чтобы он не бросился за мной.
— Пожалуй, лучше мы освободим его уже в замке, где его осмотрят наши лекари.
— Не хочешь отправиться со мной? В подземелье сходим, этаж эдак на пятый.
— Не в этот раз. Я бы с радостью, но лучше, если о произошедшем с Зигвуртом отец узнает от меня.
Черт. А я рассчитывал на компаньона…
С другой стороны, Глебосу в самом деле будет лучше отправиться домой. Я же спокойно пройдусь до Вяжска один, не борясь с желанием прикончить человека и поглотить его навыки. Но в таком случае мне нужно придумать, как и чьи именно навыки стоит поглощать. Не использовать имбовую особенность — глупо.
В Вяжске нужно забежать в лавку зачарователей и попробовать купить ядро монстра. Если у меня получится поглотить его, то никакой проблемы с дальнейшей прокачкой не будет. А если не выйдет — придется охотиться на наделенных навыками демонов и прочих существ. Хотя, мне и так придется охотиться: не знаю, сколько конкретно силы я получу из ядра, но подозреваю, что из живых монстров получится добыть больше.