По праву сильнейшего (СИ)

— Не моя вина, что ты такой незапоминающийся, — выдала по итогу, сделав вид, что занята рассматриванием неба в иллюминаторе.
Нет уж, не поведусь на такую провокацию. Потому что, если бы я его раньше видела, то точно запомнила. Слишком незабываемая внешность, чтобы пропустить мимо сознания.
Кайл… промолчал. Об этом. Заново запустил пальцы в мои волосы. Вернулся к прежней теме.
— Так зачем перекрасила?
Вот сдались ему мои волосы…
Мог бы хотя бы не трогать. У меня может голова — чувствительное место! До мурашек по всему телу. До прикрытых глаз и мысленного мурчания. А он всё трогает и трогает. Отчего меня уже в дрожь бросать начало. Чего он, слава богу, не замечал. А что до его вопроса…
— Просто захотелось вернуть родной цвет, — ответила честно.
И вот уж чего не ожидала, так услышать на это:
— А колледж? Тоже захотелось? — поинтересовался он негромко. — Самой. Именно медицинский.
Я всё-таки развернулась обратно к нему.
— Почему нет? Мне нравится познавать мир. А человек — это до сих пор самый богатый и неизведанный во многом мир.
Ладонь в моих волосах замерла. Немного погодя прикосновения вовсе исчезли, а Кайл помрачнел. Как и я недавно, уставился в иллюминатор. И не знаю почему, но его настроение проняло до глубин костей. Захотелось обнять, опять уткнуться носом в его шею и всё-таки поцеловать. Чтобы изгнать из него тьму, что пробудили мои слова. В очередной раз ощутила себя виноватой.
— Ну, возможно, ещё немножечко потому, что моя мама — известный на весь мир профессор в области генетики, и я хочу быть её достойной, — призналась куда тише.
Он вновь усмехнулся. На этот раз жёстко.
— Об этом можешь забыть, — проговорил хмуро. — К тому же вряд ли у тебя будет столько свободного времени, чтоб, как твоя мать, учить этой ахинее чужих детишек, когда у тебя совсем скоро будут свои.
Чего?
— Генетика — это не ахинея! Благодаря ей человечеству удалось преодолеть массу болезней и повысить свою продолжительность жизни! И я буду заниматься тем, чем хочу! И не тебе решать, чем именно! А если тебя не устраивает что-то, можешь вернуть меня обратно! И рожать я тебе никого не буду!
Я бы ещё и с колен соскочила, но парень продолжал удерживать меня, как и раньше и даже крепче. Не сразу я поняла, к чему это. Только когда самолёт знакомо тряхнуло. Мозг снова атаковала паника, ладони вцепились в чужие до побелевших костяшек.
Да что ж он такой нервный?
И меня такой же делает!
— Кайл, хватит! Пожалуйста, — попросила, крепко зажмурившись, когда тряска повторилась.
И да, опять уткнулась лицом в его плечо, вмиг позабыв о своей злости. Осталось одно желание, спрятаться от реальности. И вновь почему-то именно в его объятиях. Грёбаное это их парное притяжение, если это, конечно, оно, а не какие-нибудь феромоны, которыми он пользуется, чтобы совращать понравившихся девиц.
— Вспоминай об этом почаще, когда в очередной раз решишь на меня покричать, — угрюмо отозвался виновник тряски.
Та, к слову, тут же прекратилась. Но не направленные в нашу сторону напряжённые взгляды других пассажиров.
— Что? — огрызнулся в их сторону Кайл. — Всё. Я спокоен, — отрезал сухо.
Тот, что казался старше всех, устало вздохнул. И пошёл куда-то. Ещё двое, немного погодя, направились за ним. Так и хотелось попроситься с ними, но кто ж меня пустит. Вот и приходилось сидеть, где была, в прежнем положении. Так оно спокойнее. И вообще решила, что лучше так, чем общаться с этим ненормальным. По крайней мере, не в самолёте. Да и не пришлось. Через пару минут пилот объявил о посадке.
Уже? А можно меня здесь оставить? Или лучше потерять, как тот же багаж. Я совсем не против, честное девичье!
  
Глава 4.4
 
Ах, мечты-мечты…
И мои собственные, и выстроенные в два ряда мужчины. Ей-богу, я в жизни не видела за раз столько красивых парней! Даже у папы на работе. Как на подбор все. Смотреть — не насмотреться. Я и пялилась на каждого, пока мы спускались по трапу. Очень старалась сдерживаться, но не получалось. Ну, не виновата я, что они такие все красивые! Высокие, мускулистые, что не скрыть никакой одеждой, блондины. А какие глаза… Обалденные просто. Разной степени зелени. Подозреваю, отличительная особенность всех оборотней, но какая особенность! Мой любимый цвет, размер, и всё такое…
 
В общем, хорошо, что Кайл меня поддерживал, а не то бы я точно полетела с лестницы кувырком. Ему, кстати, мой интерес не понравился. Рука на моей талии сжалась крепче, притиснув к телу своего владельца максимально плотно. А затем над ухом послышался его тихий голос:
— Как ещё один небольшой экскурс о таких, как мы, — мрачно прокомментировал он, а затем и вовсе остановился: — Свою пару оборотень отмечает меткой. Взамен получает такую же от неё. Устанавливается связь. Так другие понимают, что эти двое — пара. Но в случае с человеком подобный укус оборотня лишь убивает. Вы слишком слабые. Соответственно, метки у тебя не может быть. А если нет метки, значит, для любого незнакомого оборотня ты свободна и можно тобой пользоваться, — обхватил пальцами мой подбородок, чуть приподнимая, вынуждая смотреть ему в глаза. — Помни об этом и будь осторожнее в своих высказываниях или действиях в присутствии чужаков. Любой из них, в случае, если обратит на тебя внимание, не станет считаться с твоим мнением о том, что ему можно, а что нельзя, — сжал свои пальцы вокруг моего подбородка крепче. — Присвоить что-либо или кого-либо по праву сильнейшего — распространённое явление в нашем мире. Кто сильнее, тот и прав. Всегда.
Если Кайл хотел напугать и оттолкнуть меня ещё больше, то у него это отлично получилось. Домой захотелось в двойной степени. Я не сексистка и не феминистка, но такой патриархат даже по моим меркам — перебор. И не только он.
— То есть, для парности мы, люди, слабые для оборотней, а для продолжения рода — нет? Какие-то двойные стандарты, — откровенно скривилась.
Но словам вняла и пялиться на других мужчин прекратила. Проблем мне и так за глаза и новыми обзаводиться я не собиралась. А немного погодя и вовсе даже дышать перестала. Сразу, как только услышала ещё более мрачное от своего спутника:
— Ты верно заметила, Крис. Даже мой укус способен убить тебя. К тому же, далеко не каждая волчица — та, что намного сильнее тебя, способна выносить альфу.
То есть ко всему прочему я ещё и инкубатор-смертница? И он после этого хочет, чтобы я ему рожала?!
— Хорошо тогда, что я не собираюсь тебе никого вынашивать и рожать, — улыбнулась парню как можно милее.
Он… тоже улыбнулся. Мягко. Тепло. Нежно. От былой мрачности не осталось и следа. Хватка на моём подбородке тоже исчезла. Сгибом пальцев он ласково провёл по моей щеке.
— Не зарекайся, малыш, — сказал то, что я от него однажды уже слышала.
И будь я проклята! Потому что только от одного голоса и прикосновения у меня перехватило дыхание, а разум поглотила туманная дымка. И всё, что осталось важным, — стоящий передо мной. Который продолжал улыбаться мне так, что ноги предательски подкашивались. Не знаю, откуда я нашла в себе силы и отвернулась, но я это сделала. Наверное, шок от узнанного не до конца отступил, позволяя мыслить здраво даже в подобном состоянии.
— В таком случае стоило молчать. Глупо было рассчитывать, что я положу на алтарь твоих желаний свою собственную жизнь, — сказала, как есть, продолжив спуск.
Кайл тут же перехватил меня удобнее за талию в качестве поддержки. И вот как так можно: быть одновременно заботливым и жестоким монстром, от которого с каждым пройденным часом хотелось сбежать всё больше и как можно дальше?
— Я и не рассчитываю на подобное, — продолжил он говорить уже на ходу. — Приложу все усилия, чтобы ничего подобного не произошло. Но, считаю, что ты должна осознавать все риски. Как видишь, пытаюсь быть честным, в меру обстоятельств. Думаю, так будет правильно. И, кстати, обман в принципе не терплю. Поймаю тебя на лжи… лучше бы тебе не делать этого.