Огненный адепт (СИ)
— Но…
— Всё потом!
Мастер Иггер забрал у Дилля стилус и начал что-то торопливо писать на клочке толстой жёлтой бумаги.
— Держи, — он протянул ему бумажку. — А теперь уходи.
— В смысле, занятие уже закончилось? — не поверил Дилль.
— Уходи! — надтреснутый голос мастера Иггера вдруг стал басовитым и гулко отразился от стен и потолка.
Дилль каким-то шестым чувством понял, что надо уносить отсюда ноги — и чем скорее, тем лучше. Исказившееся лицо мастера Иггера только подтверждало эту мудрую мысль. Дилль даже не понял, как оказался вне комнаты — видимо, ноги его соображали быстрее головы. Последнее, что он успел заметить, перед тем, как узкий каменный проход схлопнулся, был Иггер, стоявший с раскинутыми в стороны руками. А вокруг старичка клубилось ядовито-жёлтое пламя.
— Неудивительно, что у мастера в комнате нет никакой обстановки, а голова у него лысая, как булыжник, — попытался подбодрить себя шуткой Дилль. — С такими-то замашками никаких волос не напасёшься.
Из-за краткости сегодняшнего урока у Дилля оказалось свободное время. До обеда ещё долго, Тео пропадает у своего наставника, заняться Диллю было нечем. Он решил изучить заклинание, составленное Иггером, но все мысли Дилля крутились вокруг сегодняшнего поведения старика. Похоже, мастер окончательно сошёл с ума — разве будет человек в здравом уме вызывать огромное огненное облако в столь тесной комнатушке? Видимо, вот так и погибли его прошлые ученики — просто не успели поставить щит.
Дилль прочёл заклинание передвижения песчинок и отложил его в сторону. Нет, это может и подождать. Если он в следующий раз не успеет сбежать, перемещать песчинки будет уже некому. Поэтому первым делом нужно научиться ставить щит против огня. И Дилль отправился на поиски мастера Китана.
Мастер Китан нашёлся в зале для медитаций. Он сидел на полу, скрестив ноги, и занимался каким-то странным делом: рисовал в воздухе светящиеся шары, нанизывал их на лучи света и объединял всё это в одну большую пирамиду. Периодически шары лопались, и маг добавлял на их место новые, но пока он занимался латанием дыр, приходила очередь следующих шаров. В общем, Дилль так и не увидел завершённой пирамиды.
— Мастер Китан, — негромко позвал он.
Пирамида рассыпалась, шары с чпокающими звуками полопались, а учитель медитации вздохнул.
— Это называется закон подлости в магии: в самый ответственный момент заклинания обязательно произойдёт что-нибудь, что нарушит вашу концентрацию.
— Вы нам про этот закон не рассказывали, — на всякий случай Дилль не спешил подходить поближе — вдруг Китану вздумается опять швырнуть в него молнией. — К тому же, я не заметил никакого ответственного момента — вы только и делали, что заменяли шары, а пирамида так и не стала законченной.
— Умник, — проворчал Китан. — Но вообще-то ты прав. Видимо, пирамида с основанием в четыре шара — это предел моих способностей. Пятый ряд, увы, я уже не могу контролировать.
— Это так сложно?
— Да, конечно же нет! — мастер Китан патетически взмахнул руками. — Подумаешь, ерунда какая: ты всего лишь должен одновременно контролировать положение пятидесяти пяти шаров!
— Разве их было так много? — изумился Дилль.
— Считай сам: на вершине один, второй ряд — четыре, третий ряд — девять, четвёртый — шестнадцать. Счисление изучаешь? Сколько получится?
— Тридцать, — после недолгих подсчётов выдал Дилль.
— Вот с тридцатью я справляюсь легко. А ещё двадцать пять — это уже для меня перебор. Вижу, что ты хочешь спросить, для чего всё это. Это обычная тренировка, которая усиливает способности к единовременному решению многих задач. Вещь, необходимая каждому магу.
— И где её применять? — Дилль, видя, что мастер Китан не злится, подошёл и уселся на соседний коврик.
— Да везде. К примеру, маг-артефактор может одним заклинанием удерживать кинжал, другим — нагревать его, третьим — использовать нужный инструмент. Или, например, боевой маг может применять атакующее заклинание, одновременно с этим удерживая защитный полог.
— Очень нужная вещь! — согласился Дилль. — Кстати, мастер Китан, научите меня создавать защитные пологи. Желательно от огня.
— Кстати, — саркастически усмехнулся тот. — Я, знаешь ли, учитель медитации, а не наставник огненной стихии. Я знаю принципы построения универсальных щитов, но практически, увы, я тебе помочь не смогу. Видишь ли, по неписанным законам Академии этим должен заниматься наставник, и переходить ему дорогу означает нарваться на настоящую магическую дуэль. А тебе зачем, собственно? Защитные чары адепты начинают проходить с началом специализации, то есть, только на третьей ступени.
Дилль тяжко вздохнул и рассказал о том, что произошло в комнате мастера Иггера. Глаза Китана стали круглыми, как два новеньких серебряных окса.
— Так гроссмейстер тебя отдал в ученики к полоумному Иггеру? — переспросил он. — Да уж, не повезло тебе, парень. Говоришь, он окутался огнём?
— Ага. С головы до ног.
— Ну, на самом деле, ничего страшного не произошло. На старика Иггера, чтоб ты знал, такие приступы периодически накатывают, и тогда он начинает крушить всё вокруг. С ним такое последние лет тридцать постоянно происходит. Всё-таки прожить четыреста лет — это слишком много для человека. Но потом он приходит в разум, и снова становится безобиден. Так что твоя задача: просто не попадаться Иггеру на глаза, когда он буйствует.
— Ничего страшного, ага, — проворчал Дилль. — Знать бы ещё, когда на него накатит.
— Иногда он чувствует приближение приступа, а иногда нет. Самым верным признаком будет то, что Иггер перестаёт по-дурацки хихикать. Если ты увидишь, что он заговорил по-человечески — беги, не раздумывая. Не пытайся привести старика в чувство, не пытайся поставить защиту — просто беги. Потому что против Иггерова огня щитов нет. Во всяком случае, до сих пор только мастер Леклер — королевский магохранитель, сумел отразить атаку Иггера.
— Очень обнадёживающе, — буркнул Дилль. — Так всё-таки, мастер Китан, расскажите мне про щиты.
— И как ты собираешься их использовать, если доступ к энергии тебе закрыт? Лучше бы тебе обратиться с этим вопросом к гроссмейстеру Адельядо. Но общую теорию защиты я тебе могу дать — это неписаные законы не воспрещают.
— Давайте, — и Дилль приготовился слушать.
Глава 8
* * *Само собой, вечером смотритель в очередной раз отправил Дилля в сборник — кто бы сомневался! Спускаясь по крутым изогнутым лестницам, Дилль размышлял, что обычная отработка штрафа превращается в настоящее мучение. И дело было вовсе не в вонючем воздухе сборника — через некоторое время его просто перестаёшь замечать, а в Ильминге. Том самом бывшем маге Неонина, которого разжаловали в адепты и сослали навечно на работы в вонючий подвал Академии.
Дилль, конечно, никакой вины перед бывшим мастером-магом не испытывал — тот был сам виноват, сбежав из Неонина. Если бы Ильминг остался и выяснил, зачем Тринн пришла к ситгарскому городу, то сам Дилль, к примеру, не подвергал бы свою жизнь опасности и не появился бы в Академии. А сидел бы сейчас в таверне мамочки Августины и рассказывал присутствующим историю эпической битвы с драконом.
Вспомнив слова Эрстана, сказанные на королевском балу, Дилль поморщился. Рассуждая здраво, Эрстан был прав — слушателям вскоре надоела бы его героическая эпопея, и при любой попытке рассказать про битву с драконом в Дилля летели бы мочёные яблоки и гнилая репа. Или что-нибудь потяжелее — народ-то в Тригороде простой и в выражении чувств себя ничем не ограничивает. Так что даже неплохо, что Дилль теперь стал магом и живёт в Академии на полном обеспечении — крыша над головой есть, кормят, как на убой, да к тому же король ещё и стипендию платит. Правда, денег Дилль пока не видел, но не мог же король врать.
К тому же, ему всегда нравилось чувствовать себя победителем. А здесь, в магической Академии, он постоянно испытывал это ощущение — удачно исполнив заклинание или просто решив счислительную задачу. Это чувство победы — пусть и маленькой, придавало уверенности и разжигало желание отыскать новые вершины, которые он мог бы покорить. Вот если бы не наставники, которые так и норовят влепить штраф за малейший промах, да не Мейс со своим крысоподобным дружком, вечно достающие Дилля и Тео, жизнь в Академии была бы совсем прекрасной.