Девочка-лиса

Внезапно мир раздается вширь и наступает день. Она видит того же человека, Мортена Унгера, стоящего у широких стеклянных дверей полицейского управления. Рядом с ним пожилой адвокат, который обращается к толпе журналистов.
–Если Мортен Унгер не пироман, то кто же тогда?– выкрикивают журналисты.
Адвокат откашливается и поднимает руку, чтобы заставить всех умолкнуть.
–Мой клиент рад, что расследование наконец прекращено и он отпущен из заключения и больше не является подозреваемым. Спасибо.
Он замечает Санну в людском море и улыбается с отвращением и триумфом. После этого препровождает своего шарообразного клиента к автомобилю сквозь напирающую толпу.
Прежде чем открыть дверцу машины, Мортен Унгер оборачивается к ней. Он достает из кармана сигарету и коробок спичек. Потом улыбается, не отрывая от нее взгляда, поджигает спичку и роняет на землю. Пламя срывается вниз, ударяется об асфальт и рикошетом отлетает в сухую траву у парковки. Огонек разгорается, по лицу Мортена Унгера пробегает судорога возбуждения. Садясь в машину, он шевелит губами и произносит предназначенные ей одной слова:
–Идем, Братец Кролик, идем.
За ее спиной напирает толпа, еще чуть-чуть, и ее роняют на землю, безучастно топчут сапогами, кроссовками, острыми каблуками, пока автомобиль выруливает с парковки.
Санна кричит, но у нее перехватывает дыхание, и она вскакивает в реальности, в своем гараже. Комната вокруг нее погружена в тишину. Писк прекратился. Она крутит в руках бутылку, переворачивает ее вверх дном, но бутылка пуста, да и в блистере тоже не осталось ни одной таблетки.
Она швыряет бутылку об стену. Та дает трещину, но не разбивается. Стукнувшись о бетонный пол, бутылка укатывается в угол. Там, в углу, что-то шевелится.
Здоровенная крыса исследует треснувшую бутыль.
Санна машет рукой на совершенно не испугавшуюся тварь. Ее большой заостренный нос и раздвоенная верхняя губа шевелятся, но черные глазки абсолютно неподвижны. Крыса наблюдает за ней, потом злобно шипит, сгибает свой облезлый хвост и шмыгает в большую щель между полом и стеной.
Санна вздыхает, ей приходится прислониться к стене. В машине она отыскивает еще одну полупустую бутылку водки и свою сумку. Она опускается на водительское сиденье и оборачивается, чтобы взять новую упаковку таблеток. При этом на пол автомобиля летит папка, которую ей вручил Бернард. На ней написано «Мари-Луиз Рооз». Когда она подбирает ее, на колени Санне выскальзывает фотография.
Она заглядывает прямо в свинцово-серые глаза Мари-Луиз. Торжественная, церемонная и скованная Мари-Луиз сидит с прямой спиной, чуть развернувшись вправо. Причесанные волосы красиво ниспадают, с одной стороны она тщательно заправила прядку за ухо. Высокий воротник на блузке скрывает горло. Снимок не отличается от любого другого студийного официального фото.
Санна неловко поворачивает его оборотной стороной в поисках какой-нибудь надписи, но там ничего нет. Когда она снова всматривается в застывшее лицо, ее взгляд останавливается на уголках губ Мари-Луиз. Они чуть вздернуты вверх глубоко залегающими дугами. Изогнулись в едва заметной улыбке. С тенью коварства. Санна усиленно моргает, но налет цинизма в улыбке никуда не девается.
Она трясет папку, оттуда выпадает еще несколько фотографий. На одной из них Мари-Луиз, такая, какой ее нашли в доме. Ее лицо неподвижно, как и все кругом. Санна снова обращает внимание на одну деталь. На столике у дивана лежит обложка от фильма «Алис и я». Мысль о том, что Мари-Луиз сидела, ничего не подозревая, и смотрела фильм об Алис Бабс, почему-то кажется утешительной, практически внушает спокойствие. Может быть, звук был включен на полную мощность, может быть, Мари-Луиз не слышала, как преступник подкрался к ней. Все, наверное, произошло всего за минуту.
Санна пытается выбраться из машины, но ударяется коленом, сгибается, громко выругавшись, и задевает ключ зажигания, от чего врубается стереосистема. Сжав в руке блистер, она вдруг вспоминает о таблетках. С удрученным видом выдавливает себе на ладонь сразу несколько штук. Закидывает в рот и глотает, запив водкой, а после засыпает под Роберта Джонсона и «Панчдранкс». Музыка заглушает писк новорожденных крысят в пустотелых гаражных стенах.

Когда такси сворачивает в сторону полицейского управления, во рту у нее все еще чувствуется привкус водки. Утреннее солнце слепит глаза, на улице красиво. В ярко-синем небе ни облачка. Если бы не голые ветви деревьев и не засохшие клумбы вдоль парковки, можно было бы подумать, что на дворе весна.
В голове стучит, когда она заходит в светлое фойе, поднимается на лифте, кивком здоровается с дежурным и замечает прокурора Лейфа Лильегрена. Он переговаривается с дамой из социальной службы на выходе из своего кабинета.
–Берлинг,– кричит он ей и торопится ей на встречу, натягивая ветровку.
Вечно он куда-то бежит, думает Санна. Проносится мимо всего, как ветер. Ему лет пятьдесят, а на вид все семьдесят. Светлые глаза рассеянно смотрят из-за стекол очков без оправы, лицо покрыла сетка морщин, а вокруг рта залегли две глубокие складки.
–Привет, Лейф,– коротко здоровается она.– Надеюсь, Бернард сообщил тебе о последних новостях?
Он кивает в ответ.
–Но я хочу от тебя услышать, как идут дела с супругами Рооз. Что у вас происходит?
–Мы делаем все возможное…
Он громко шмыгает носом, вынимает носовой платок, который становится красным от крови. Несмотря на это, он быстро засовывает его обратно в карман.
–Что с тобой?
–Продолжай держать меня в курсе.
Он смотрит на нее так, словно чего-то ждет. Санна кивает.
–Ну ладно…– с этими словами Лейф торопится к стойке дежурного и к лифту.
Бернард уже на месте, в выделенной им для расследования комнате.
–А, ты уже тут,– произносит он, когда Санна входит в комнату.
Она без спроса берет со стола чашку с дымящимся кофе.
–Ну-ну, на здоровье,– обиженно реагирует Бернард.– Как ты?
Она пожимает плечами.
–А у Лильегрена все хорошо, ты не знаешь? У него сейчас кровь носом шла.
–Стресс, наверное.
Она ничего не отвечает и отпивает глоток кофе. Бернард начинает:
–Судден тебя искал. Он не нашел никаких отпечатков пальцев на цепочке, вообще ничего,– Бернард делает паузу в ожидании ее реакции и продолжает, не дождавшись:– Но объявление о находке уже опубликовано.
–Спасибо,– произносит она безжизненным голосом.– Еще что-то есть по Мари-Луиз? Или по Франку?
Бернард со вздохом мотает головой.
–Хорошо,– продолжает она.– Мне нужно немножко подумать. Закроешь дверь, когда выйдешь?
–Ладно. Конечно. Я только хотел сказать, что получил запись.
–Какую запись?