Пять желаний для счастья (СИ)

***
— Алина, ты чего-то сегодня рассеянная. У тебя все хорошо?
Степан Борисович, мой кардиолог. Ну не в том смысле мой. Точнее не мой мужчина, а мы просто вместе работаем. И на приеме в поликлинике, и в отделении стационара. Хороший мужик сорока пяти лет, хоть и со странностями.
Было время, когда он пытался ухаживать. Но тогда я было глубоко и безнадежно замужем. Он конечно все понял и быстро переключился на мою коллегу. Потом была еще одна, и еще. А после я просто перестала считать. С ним все понятно — тип простейшие, отряд парнокопытные, семейство юбочников, вид — кобель обыкновенный. Хоть тут знания биологии пригодились.
Но мы с ним в принципе жили дружно. Приемы свои донжуанские он на мне больше не отрабатывал и меня все устраивало. Легкие свободные отношения не для меня, а на серьезные я была не готова. Да и вряд ли в ближайшее время буду готова. Все особи мужского пола из того же отряда парнокопытных после бывшего мужа вызывали стойкое отвращение. Поэтому Степан не нарушал мое личное пространство, а я не посылала его в его естественную среду обитания. Так и сосуществовали.
— Да нормально, — не стала я вдаваться в подробности. — Так, мелкие неприятности дома.
— Брат опять чудит? — он знал о моих проблемах со Стасом, ведь мне часто приходилось отпрашиваться у него. Врать я не могла, да и смысла не было.
— Все как всегда, — пожала плечами. Чужие проблемы никому не интересны, уверена, что интересуется из вежливости.
— Мда, ему бы взбучку хорошую
— Да не поможет уже. 15 лет. Поздно воспитывать. Да и какой из меня воспитатель? Родители не смогли, а мне и подавно не справиться.
— Зачем тогда взвалила на себя?
— А куда его? В детский дом? Нет, я так не могу. Он единственный родной человек у меня остался.
Прием закончился уже после обеда. Борисыч сразу сбежал в объятия очередной нимфы, оставив на меня карты. Впрочем как всегда.
Спину ломило от напряжения так, что я еле встала со стула.
— Алин, — в кабинет заглянула Таня, — ты как? Обедать идешь?
— Иду конечно. Я же живая. И мне тоже нужны калории.
— Да уж, тебе нужны. Тебе их хоть тонну съешь. Это я — только мимо холодильника пройду, сразу прилипнет пара кг! А если открою, тогда все пять!
Сколько знаю ее — она всегда худела. И всегда безрезультатно. Скинет пару килограмм, через неделю они возвращаются. А то и друзей приводят. Поэтому мне она всегда завидовала. Мои пятьдесят пять ей покоя не давали с первой встречи.
— Ну, рассказывай, что опять твой брат учудил? — начала сыпать вопросами подруга, как только мы расположились за столиком нашей маленькой столовой. — снова подрался или что-нибудь разбил.
— На этот раз разбил, — нервно похихикала я. Одно слово, но такой разный масштаб трагедии он означает.
— Опять окно? Или пошел дальше — витрину магазина? Тебе скоро зарплаты не хватит его косяки покрывать. Придется становиться донором. Крови для начала.
— Нет Тань, — меня просто покосило даже от всего этого, — боюсь одной кровью тут не обойтись. Придется сдавать меня на органы.
— Что, такая большая витрина. Далеко шагнул!
— Ты даже не представляешь насколько. Мой застранец умудрился разбить тачку.
— Какую? — недоумение не сходила с лица подруги. — у тебя же нет машины.
— Так и не мою. Чужую. Угнал и разбил. Правда слава богу уехать далеко не успел.
— Дорогая?
— Мерседес.
— Твою ж мать! — вскинула руками подруга и откинулась на спинку стула. — Да там самая дешевая машина стоит больше чем наши с тобой органы вместе взятые.
Я только развела руками. Это я и без ее комментариев прекрасно понимала. В двух словах рассказала ей о событиях выходных. С момента как я переступила порог кабинета следователя, до сегодняшнего утра.
— Дааа, — протянула Тянюша, — у этого засранца явно цель свести тебя в могилу. Еще и совести хватает выпендриваться и хамить.
— Ну с совестью там вообще глухо. Что делать ума не приложу.
— Ну знаешь, я вообще-то согласна с этим мужиком. Ну с хозяином машины. Может и не помешало бы твоему Стасику оказаться в месте, где с него не будут пылинки сдувать.
 
— Тань! Ты что такое говоришь! — я просто удивлялась ее словам. Как такое вообще можно допустить.
— Нет, ну а что? Он же вообще берега попутал. Сейчас угон, потом что? Кража какая-нибудь? А дальше? Там знаешь сколько интересных статей в уголовном кодексе?
— Да знаю я! Не нагнетай, без тебя голова кругом. Делать то что?
— Договариваться, раз так боишься что твой братец наконец может ответить сам за свои поступки. Впрягайся снова и падай в ноги этому мужику. Может он и простит вас. Ну это в идеале. А так я думаю с парочкой органов точно придется расстаться.
— Спасибо, Тань. Успокоила.
— Ну вообще цель такую не преследовала, но все равно пожалуйста.
Мы еще немного посидели, и ближе к двум часам возвращались на работу. Меня уже начало смущать немного, что следователь мне не звонит. Хотя мы договаривались, что он сразу даст мне знать, если будут новости. Отсутствие плохих новостей, в моем случае, не равнялось хорошей.
Остаток дня я провела в томительном ожидании хоть каких-то новостей. Уже не важно — хороших или плохих. Хоть что-то. Но видимо сегодня я лягу спать в состоянии еще большей обеспокоенности, чем в предыдущие два дня. Одно порадовало — Стас был дома сразу после школы, и весь вечер просидел в своей комнате.
Стоя под струями прохладного душа, я надеялась смыть с тебя тяжесть сегодняшнего дня. Краем уха я слышала, как разрывается мой телефон на тумбочке. Один звонок, следом второй, потом третий.
Да что же такое! Кому я так срочно понадобилась?
Сначала меня охватило раздражение, но оно тут же сменилось тревогой. Просто так не будут так настойчиво трезвонить. Естественно пришлось выбираться из душа.
Второпях я естественно запуталась в полотенце, запнулась о коврик, ударилась плечом об дверь и наконец выпала из ванной.
Сидя на попе у тумбочки, я кое как дотянулась до телефона. От боли и обиды слезы катились не останавливаясь, что я даже не сразу смогла разглядеть номер звонившего. Одно было ясно совершенно точно — это был незнакомец. Ну или незнакомка.
— Алло, — дрожащим от слез голосом я все- таки ответила, когда телефон снова ожил. Тот же настойчивый номер.
— Вечер добрый, Алина Витальевна, — знакомый мужской голос на том конце трубки вывел меня из состояния уныния и заставил напрячься. — Хотя судя по вашему голосу, не очень добрый.
— Добрый вечер. — Я не стала вестись на провокации. Звонившего я узнала. Буржуй. Чертов Макаренко. — Слушаю вас.
— Да ся собственно думал, что это вы мне что-нибудь скажите. — масляным голосом пел буржуй. Вот же сволочь! Решил вообще меня со свету свести чтоли.
— Ну вообще-то вы мне позвонили, а не я вам. — огрызнулась, вытирая слезы. Очень старалась, чтобы голос меня не выдал. Лишь бы не догадался, что я плакала, а то еще примет это на свой счет.
— Я просто подумал, что вы не звоните, потому что у вас нет моего телефона. Вы наверное поэтому попросили следователя договориться со мной?
— Я никого ни о чем не просила. — мне вдруг стало очень неловко. Я ведь и правда струсила. Надо было самой все делать. Так хотя бы честно.
— То есть вы и не собирались договариваться? — не унимался буржуй. Продолжать давить меня как козявку своим авторитетом.
— А это возможно? Простите за прямоту, но вы не произвели впечатление человека, с которым можно договориться по-хорошему. — Всегда умела держать себя в руках и вовремя заткнуться все считали это моей супер-силой. Но именно сегодня программа дала сбой.
— Значит вы собирались договариваться по-плохому?
— Я не это имела ввиду.
— Не важно. Но в целом вы правы. Я редко с кем-то договариваюсь после того, что устроил ваш брат. В последний раз такое было… никогда! Но вам хочется дать шанс.
— Отчего же? — точно зря себя так веду. Но остановиться уже было выше моих сил.