Четвёртая (СИ)

Усталость, наконец, догнала и Сольге: хотелось чего-нибудь горячего и спать. Закутаться в плащ с головой, так, чтобы спрятаться от Сестёр и их всепроникающего света, и забыться до утра. Но тут заволновались, зафыркали лошади — кто-то пробирался прямиком через кусты.
— Ух-ты! А это кто тут у нас? Путнички! Доброго вам вечерочка!
Те, кто напугал лошадей, подошли к костру. Их было двое. На первый взгляд они были похожи как близнецы, на второй — казались абсолютно разными, а потом становилось понятно, что общего между пришедшими было куда больше, чем различного. И это общее было пугающим и опасным.
— Ужинаете, да? Это хорошо, это славненько. У вас мясцо и хлебушек, у нас винцо — есть, чем поделиться. Ну так мы присядем к костерочку-то? — спросил тот, что был пониже, лысый, длинноносый, рябой, с неприятно рыскающими глазами.
Сольге уже было открыла рот, чтобы согласиться, но Янкель оказался быстрее. Он вскочил на ноги, загородив собой Сольге, выхватил из костра полено покрепче — плевать, что обжёгся — и хмуро предложил гостям:
— Шли б вы подобру-поздорову. Нечем нам с вами делиться.
Второй, огромный, как бочка, в надвинутой на глаза шляпе, то ли заухал, то ли захохотал, громко и гулко, как в ту самую бочку. Первый вторил ему хехеканьем, похожим на кашель.
— Ты, паренёк, тут, стало быть, за главного. И девка твоя, и лошадки, и ужин. А говоришь, делиться нечем. Так мы с товарищем моим, Мелким Дугом, не привередливые, нам малости хватит. Давай-ка так: нам девку и ужин, а лошадок, так и быть, забирай. Видишь, тебе большая часть даже остаётся. И, это, ты б не кобенился, а то ещё и лошадок заберём, и тебе достанется. Бросай, полешко, бросай.
Очень некстати Сольге вспомнилось предупреждение Толфреда, что он сделает, если она сунется в Чьиф. Угрозы короля казались куда заманчивее и приятнее нынешних перспектив. Даже работа на посылках у Байвин.
Из оружия у Сольге был только нож для бумаг, подарок короля, красивый, но сейчас бесполезный. Хватать по примеру Янкеля из костра полено она не решилась. Больше ничего под рукой не было, кроме сухой земли и сумки с книгами. Тяжёлыми книгами. И каким бы трепетным ни было отношение к ним Сольге — сейчас это представлялось не таким уж важным. Итак, в одной руке сумка, в другой — горсть земли вперемешку с золой, прошлогодней хвоей и полусгнившими листьями.
Тем временем, пока его рябой друг отвлекал разговорами Янкеля, Мелкий Дуг бочком, бочком, потихоньку приближался к Сольге. В этот момент она подумала, что стоило бы, наверное, достать нож для бумаг — убить не убила бы, но хотя бы поранила. Впрочем, земля пригодилась. Когда здоровяк попытался схватить Сольге за руку, она швырнула землю ему в лицо. Удачно. В глаза попала. Замахнулась сумкой, врезала, что есть силы, гул пошёл такой, словно Мелкий Дуг и впрямь был бочкой. Вепрю травинка. Даже не пошатнулся, вопил, ругался грязно, одной рукой тёр глаза, другой старался ударить Сольге. Тем временем Янкель отмахивался тлеющим поленом от Рябого. Пока успешно, но уж больно силён был напор, чувствовался опыт. Ох, далеко не первыми были Сольге и Янкель на пути этих двоих.
За спиной здоровяка мелькнула тень. Короткая вспышка света, и он свалился мешком. Схватился за горло, выпучил глаза, захрипел и затих. Тень метнулась к Янкелю, отшвырнула его в сторону. Очень вовремя, потому что спасительного полена у помощника Сольге уже не было, зато был длинный, глубокий порез на руке, пара мелких на лице — Рябой развлекался. Впрочем, уже нет: та же вспышка — и он валяется рядом с приятелем.
Пока Сольге и Янкель приходили в себя, человек-тень оттащил Рябого куда-то за деревья, вернулся, бросил Янкелю: "Помоги!" Вдвоём они кое-как отволокли Мелкого Дуга к его товарищу. Янкель вернулся первым. Бледный, почти белый, даже порезы перестали кровоточить, молча сел у костра и уставился на огонь.
— Что там? — спросила Сольге и голос её был непривычно дрожащим. — Эти двое не вернутся?
— Не вернутся. Не беспокойтесь, госпожа, — незнакомец появился почти сразу после Янкеля. Спокойно, по-хозяйски, расположился у огня.
 
— Он их… — Янкель судорожно сглотнул. — Как свиней…
Незнакомец усмехнулся:
— А так они бы вас… Как свиней. Потом, не сразу. Ты бы может ещё и быстро отделался, а вот госпоже точно пришлось бы плохо. Так стоит ли жалеть тех, кто не пожалел бы вас?
Янкель не ответил. Прав был их нечаянный спаситель. Сейчас бы сидеть за стенами города, в книгах рыться, документы сортировать, а не в лесу у дороги с чужаками беседы вести. Охнула Сольге, вспомнила про пораненные руки своего помощника. Промыла, перевязала, виновато поглядывая — в конце концов, по ее капризу они поехали в Чьиф. Остались бы в Виникрисе, ничего бы не было.
— С ожогами не знаю, как быть, — Сольге вздохнула. Читать об этом она читала, но под рукой не было ничего, что бы могло помочь.
— Покажи, — приказал незнакомец. Осмотрел повязки, обожжённые ладони, усмехнулся и, как бы невзначай, легко прикоснулся, Янкелю показалось — или правда проскользнула искра, и руки слегка кольнуло.
— Не смертельно. Завтра будешь в полном порядке, — незнакомец достал из кармана фляжку и протянул Янкелю. — Глотни. И вы, госпожа, тоже.
Янкель принюхался. Запах был подозрительный, какая-то жуткая смесь трав и того пойла, что подают в дешёвых придорожных трактирах.
— Пей, не бойся. Старый семейный рецепт. Как раз для таких случаев. Пей, пей. Не отравишься. Хотел бы убить — не стал бы спасать.
Язык, горло, желудок, казалось, вспыхнули. Ударило в голову, зашумело. Ноги стали ватными: стоял бы — упал бы точно. "Всё-таки отравил," — подумал Янкель. И вдруг все прошло. Голова стала ясной, ушла боль из рук, даже усталость почти прошла. Он протянул фляжку Сольге.
— Вот и хорошо, — сказал незнакомец, когда она отфыркалась и пришла в себя после глотка из фляжки, — а теперь ложитесь отдыхать, я посторожу.
— Кто ты? Как тебя зовут? — Сольге вдруг потянуло в сон, хотя мгновение назад она чувствовала себя вполне бодро. Встряхнула головой, боясь заснуть до того, как услышит ответ: отчего-то ей казалось, что если незнакомец назовёт своё имя, то ничего плохого сделать им двоим не сможет.
— Моё имя Шо-Рэй, я просто путник и тот, кого вам не нужно бояться. Спите, госпожа Сольге, последуйте примеру своего помощника.
Янкель уже крепко спал. Сольге тоже сдалась, но, засыпая, подумала о том, что не помнит, чтобы называла незнакомцу своё имя.
Ночь незаметно перетекла в утро. Сольге проснулась, но не торопилась вставать, вместо этого сквозь ресницы разглядывая Шо-Рэй. Он сидел там же, словно всю ночь не сдвигался с места. И непохоже было, что спал. Кутался от утренней сырости в свой то ли тёмно-синий, то ли чёрный плащ, свет Сестёр искажал цвета. Высокий, выше Хендрика, отметила про себя Сольвейг, как сложен — не видно из-за плаща, но похоже, что неплохо. Вчера двигался уверенно и плавно, силы не занимать, видимо, хоть и не воин. Точно не воин. Для юнлейна староват. Сколько ему? Примерно, как Толфреду или немного меньше. Смуглый, длинноносый, коротко стриженные волосы, но, кажется, вьются немного. А глаза, интересно, карие или чёрные? Южанин? Наверное.
— Ты уже проснулась, госпожа Сольге? Удобнее разглядывать человека широко открытыми глазами. И завтрак уже готов.
Сольге не стала больше прикидываться спящей, подсела к костру.
— Вот только я не помню, чтобы называла тебе своё имя.
— Да? Значит услышал, как вы обращались друг к другу.
— Не было такого с тех пор, как ты с нами.
— Тогда раньше слышал, — пожал плечами Шо-Рэй.
— Ты следил за нами?
— Ладно. Да, некоторое время следил. Думал, как лучше к вам подойти, чтобы не пугать, но меня опередили.
Сольге его ответ устроил. Почти. А вот проснувшийся Янкель что-то бурчал спросонья, недоверчиво поглядывая на нового знакомого. От завтрака отказался и занялся своими руками.
— Зажило! Смотрите, Сольге, у меня всё зажило!