Четвёртая (СИ)

— Всё-таки, что это такое было? Эта туча. И ещё, скажи, Шо-Рэй, что заставило тебя покинуть Чьиф, раз уж, как мы выяснили, ты там был?
— Вы вообще представляете, кто такие маги? Ах, да! Октльхейнцы! Викейру обходит ваши земли стороной. Вам можно позавидовать, — маг усмехнулся. Получилось горько и зло. — Знаете, что случается, когда Синяя звезда собирает свою дань? Маги становятся обычными людьми. Сила их покидает, а привычки и характер, очень дурной подчас, — нет. К тому же, расклады тоже меняются: одна сила уходит, другая остаётся, но не у тех же. И что тогда помешает избавиться от бессильного нынче мага, что затиранил своими капризами деревню или целое королевство? Или свести счёты со старым надоевшим мастером более молодому и сильному ученику? А кто будет возражать, если один из сильных исчезнет: Сёстры не ведут счёт своим посвящённым, и Викейру вернёт всё, что забрала, а значит оставшимся достанется больше. Но ведь тот, кто теперь слаб, глупее не становится. Тебе, наверное, многое известно о придворных интригах, королевский архивариус Сольге? Забудь. Это детские игры по сравнению с тем, что творится в цитадели. Маги крепко держатся за свои секреты. Это там, за своими стенами, они грызутся и сживают друг друга со свету, а против внешнего врага становятся все как один. Наше сегодняшнее приключение тому пример. То, что преследовало нас, было послано для тебя, госпожа Сольге, для тебя, помощник архивариуса Янкель, — Шо-Рэй замолчал, а потом тихо добавил, — и для меня.
— Как они узнали, где именно нас искать? — прошептал Янкель.
— Никак. Просто назвали имена и отправили по следу заклятье. Наивные октльхейнцы, никогда не называйте ваших настоящих имён магам. Никогда!
Шо-Рэй улёгся спиной к костру.
  
Глава 6
 
Сон в этом странном месте никому не принёс отдыха. Сольге, хоть и выспалась, чувствовала себя разбитой. Шо-Рэй был по-вчерашнему бледен и хмур. Даже лошади и те выглядели уставшими, словно провели всю ночь под седлом и в галопе.
А вот Янкель был скорее озабочен. Он то и дело вскакивал с места и скрывался в кустарнике. На вопросы не отвечал или отвечал невпопад. Пора было собираться в дорогу, но он словно оттягивал этот момент.
Наконец Сольге не выдержала и рыкнула, что если кого-то одолела медвежья хворь, то надо искать корень медвежьей же приследки, а не просто по кустам шастать. Янкель покраснел, бегать перестал, но то и дело посматривал куда-то вглубь зарослей.
Была ещё одна причина, мешавшая пуститься в путь тотчас же. Шо-Рэй. Оставить его, лишившегося сил не только магических, но и жизненных, было нечестно и даже жестоко: долго ли протянет беспомощный Тёмный в эти дни. Да и путешествовать втроём безопаснее.
— Вы сошли с ума, Сольге, — Янкель встревожился так сильно, что забыл о вежливости и субординации. — Притащить мага в Октльхейн! Нас казнят или изгонят!
— Кто? Толфред? Ему не до этого. Байвин? Она тоже слишком занята, чтобы следить за тем, что происходит в моей части замка. А когда Сёстры уйдут, мы просто выведем Шо-Рэя за ворота, и никто ничего не узнает.
План был очень сомнительный, да и планом его назвать можно было только с очень большой натяжкой, но Сольге не представляла, как ещё можно было поступить. В конце концов маг дважды спас их жизни. Дважды!
Шо-Рэю не было слышно, о чем именно спорят его новые спутники, но по осторожным взглядам и испуганному лицу мальчишки, он догадался, что речь о нём и что…
Сольге, конечно, победила. Она решительным шагом подошла к магу.
— Где ты собираешься остановиться, пока Альез и Викейру будут здесь?
Он пожал плечами:
— Что-нибудь найду. Мало ли нор и добрых и наивных людей в этом мире? Представляться тёмным магом на каждом шагу я не собираюсь.
— Мы предлагаем тебе поехать с нами.
— В Октльхейн? Ты безумна, госпожа Сольге, раз предлагаешь мне такое. Маг в Октльхейне! Как ты себе такое представляешь?
— Это не твоя забота. Я не считаю возможным оставить тебя одного без помощи.
 
Шо-Рэй долго разглядывал этих двоих. Они не шутили. Даже мальчишка, перепуганный не на шутку, был полон решимости тащить его в свой дом, или где они там живут. Конечно, замок. Королевский секретарь и её помощник, да.
— Прежде чем я что-то решу, ответьте мне на один вопрос. Только честно. Как вам удалось уговорить Хирагрота отвести вас в Чьиф?
Переглянулись.
— Мы не уговаривали.
— Хорошо. Как вы его выследили, что он не понял, что за ним кто-то следует?
Снова переглянулись.
— Да мы и не следили особо… Случайно вышло.
Отводят глаза, темнят.
— Вы предлагаете мне ехать с вами. Мне! Тёмному магу! В Октльхейн! Так может немного откровенности не помешает?
Опять переглянулись. Янкель достал из своей дорожной сумки тонкую книжицу и протянул Шо-Рэю:
— Вот наш проводник.
— Бендо Дамут. Мой путь в Чьиф и обратно, — прочитал маг. Несколько секунд он оторопело смотрел на книгу, словно не верил, что именно её он видит перед собой, потом уткнулся лицом в рукав и весь затрясся.
Сольге и Янкель уже в который раз за это утро обменялись взглядами.
— Что с ним? Он плачет? — шёпотом спросил Янкель. Сольге только покачала головой: кто их поймёт, этих магов.
Это было очень похоже на истерику. Но из-за чего? Из-за книги? Странно. Янкель подхватил меха и снова шепнул:
— Я за водой, попробуем привести мага в чувство. А вы не спускайте с него глаз и, если что, бегите.
Янкель скрылся за кустами.
Шо-Рэй смеялся. Когда мальчишка ушёл, он дал волю чувствам. Смеялся весело и зло, даже с каким-то облегчением. Дневник Бендо Дамута! Это было… Ох, если бы только эти проклятые Щиты узнали! Как жаль, что они никогда не узнают. Смех душил, вытрясал всю накопленную за годы злость, растирал в песок камень, которым обросло сердце. Остальное смыли слёзы, то ли от смеха, то ли… Это был странный смех, пугающий. От такого и самому помереть недолго.
— Обещай мне одну вещь, госпожа Сольге, — отсмеявшись, наконец, смог произнести Шо-Рэй, — если когда-нибудь король Октльхейна действительно решит вернуть магов в королевство, найди меня — вернее пса у вашего короля не будет никогда. А что до тебя и этого мальчика — я ваш должник отныне, даже если сегодня наши дороги разбегутся в разные стороны.
— А что с Хирагротом? — осторожно спросила Сольге и вздрогнула: от усмешки мага холодок пробежал по спине, такой жестокой и ледяной она была.
— О, его заточили в подземелье сразу, как вы произнесли его имя. Чьиф не любит, когда кто-то раскрывает его тайны или хотя бы покушается на них. Щиты ни на песчинку не поверили в ваши байки, но Хирагроту, даже под пытками, поверили ещё меньше. Я уже говорил: Викейру посвящённых не считает. Так что, скорее всего, старшего мага Виникриса больше нет. Вряд ли Щиты не воспользовались возможностью получить обратно чуть больше сил, чем отдавали… но ты не печалься, госпожа Сольге, не ищи своей вины. Хирагрот заслужил каждую каплю страданий, выпавших на его долю, и смерть — самый лёгкий исход для него.
За спиной Сольге затрещали кусты и показался Янкель. Не один. Он почти волок за собой девчонку, чумазую и растрёпанную.
— Вот. Всё утро пытался её выследить. Бродила вокруг, хотела мешок с припасами стащить, только я её спугнул. Но жалко же… Маленькая, одна…
Строго говоря, маленькой девочку назвать было сложно. Она приближалась к тому возрасту, в котором девочка становится девушкой. Ещё месяц, два, полгода — и милое дитя превращается в слегка неуклюжее, но полное очарования и прелести создание. Маленькая зелёная почечка — в бутон готовой сорваться в буйный цвет яблони.
Это дитя милым назвать было нельзя. И дело было вовсе не в грязи и не в колючих шариках собачьего кусизуба, запутавшихся в светлых волосах. И не в лохмотьях, перепачканных грязью и птичьим помётом. У девчонки было словно два лица: детское и молодой девушки. Точнее так: в череде детских гримас, как рыбка из тёмной глубины пруда, вдруг появлялось лицо взрослой девушки, печальное и умоляющее, словно её заперли и держат в плену в этом маленьком девчоночьем теле. Впрочем, оно так же, испуганной рыбкой, быстро исчезало. Смотреть на это было странно и неприятно, как и вообще находиться рядом с этой девочкой. Но Янкель, казалось, этого не замечал. И, похоже, собирался взять её под свою опеку.