Крот (СИ)
А мне нужно торопиться к Комаровой. Эту особу одну надолго нельзя оставлять. Насчет Калинина и Филатовой… Конечно, займусь ими. Но точно не сейчас. В данную минуту гораздо важнее Вадик.
Глава 3
В которой у меня появляется неожиданный осведомитель
— Не понял… А где Вадик? — Эту фразу я произнес вслух, искренне, с полнейшим отсутствием любых версий, что могло произойти за каких-то пятнадцать минут, пока я бегал за тачкой. Вернее, версий наоборот, было до хрена и среди них ни одной хорошей.
Ответить мне оказалось некому, потому что Александры Сергеевны, как и Белобрысого, тоже не было. Никого не было. Парк радовал тишиной и девственной чистотой. Не в плане того, что там вообще ни черта не имелось. Имелось. Деревья, кусты, трава, лавки вдалеке. Даже кем-то брошенная обертка от конфеты. А вот Комаровой напару с Вадимом не наблюдалось. Хотя, уж они-то должны быть в первую очередь. Даже случайные прохожие куда-то испарились, кстати.
— Таааак… — Я прошел вдоль забора до самой дыры, через которую предположительно мы с Александрой Сергеевной планировали транспортировать Белобрысого.
Признаков, свидетельствующих, что кто-то тащил тут тело, тоже нет. Трава выглядит совершенно обычно. Она немного примята с той стороны, откуда явились мы с Александрой Сергеевной, но примята ровно там, где я волок Белобрысого один. И если бы Комарова решила использовать тот же путь, чтоб избавиться от Вадика, то след был бы заметнее.
Крови — нет. Про кровь я подумал из соображений драматического развития событий. Вдруг Вадик очнулся, а потом кинулся на Комарову. Комарова защищалась, выстрелила и… Что «и»? Испарилась вместе с Вадиком? Как минимум тут должно быть одно истекающее кровью тело. Либо два. Если Вадим оказался сильнее, быстрее и опытнее. Но нет нихрена. Значит, они оба ушли своими ногами.
Поражало, если честно, и отсутствие Вадима, и отсутствие Александры Сергеевны, и тот факт, что она все-таки решилась на действия, которые лишили меня возможности поговорить с Белобрысым. Я на полном серьезе считал ее умнее. Если действительно у Вадима есть информация о Комаровой, которую она хотела от меня скрыть, реально проще грохнуть Вадима. Рассказать историю про то, как пришлось хрупкой девушке (три раза ха-ха) защищать свою жизнь, и, возможно, честь. Уж актёрского таланта Александре Сергеевне на занимать. В этом мы неоднократно имели возможность убедиться. Но вот так откровенно сбежать? И главное, где, блин, дебильный Вадик?
— Это совсем уж наглость… — Высказался я вслух и направился к выходу из парка. Прошёл по тропинке до главной аллеи, затем свернул в сторону центральных ворот. Мало ли… Вдруг Комарова, как белочка или суслик, решила перепрятать нашего любопытного белобрысого друга.
— Максим Сергеевич… П-с-с-с…
Сначала даже не понял, откуда доносится голос. Он звучал глухо, но точно где-то поблизости. Буквально на расстоянии нескольких шагов. Покрутил головой. Ни черта не увидел.
— Максим Сергеевич… Я тут… Тут я…
Хоть убей, обладателя голоса не видел, но при этом прекрасно его узнал. Голос, в смысле.
— Ведерников… е-мое… Где Вы прячетесь?
— Здесь. Левее смотрите…
Я развернулся в нужную сторону. Действительно, из кустов торчала довольная физиономия Игоря Леонидовича. А вот это точно было неожиданно. И ничего хорошего не сулило. Если Игорёк чему-то радуется, то, скорее всего, меня это наоборот, огорчит.
— Ведерников, какого черта?
Я подошел ближе. Он махнул рукой, зазывая меня присоединиться, а потом исчез в листве.
— Класс… — Высказался я, хотя меня никто уже не слушал. — Следуй за Белым кроликом? Так что ли? Ну… Ок, Тринити. Посмотрим, куда ты меня заведешь.
Все это было настолько странно, что я полез в чертовы кусты, надеясь, там найдется объяснение происходящего.
Ведерников сидел на корточках и выглядел до ужаса счастливым. Даже боюсь представить, что именно послужило причиной такого поведения. Еще больше боюсь представить, чему радуется этот человек. Я пробрался через заросли и оказался рядом с Игорем Леонидовичем. Хотел выпрямиться, но он тут уж ухватил меня за руку и потянул вниз.
— Нет-нет! Не вставайте. Нас могут увидеть. Максим Сергеевич, совершенно случайно оказался здесь. Проходил мимо…
— Так… Сразу давайте определимся. — Я перебил Игорька. Потому что, какое на хрен «случайно». Зачем он прививает мне эту ересь? Достали своими попытками сделать из меня идиота. — Вы говорите только правду. Хорошо? Не надо сочинять очередные сказочные истории. Раз Вы сидите в кустах вечером, значит, это точно случилось не просто так.И еще… Есть предположение, что я Вам нужен гораздо больше, чем Вы мне.
— Ну, это как посмотреть, — Осклабился Игорек. — У меня тоже есть предположение. Предположение, что Вы потеряли кое-что. Или кое-кого… Поэтому, большой вопрос, кто кому нужен.
Вообще, конечно, ситуация до крайности тупая. Парк, смеркается. Кусты. В кустах на корточках сидит Ведерников, своей улыбкой сильно напоминающий маньяка. Напротив него — я. Тоже на корточках, но без улыбки.
— Очень интересно… А вот у меня вопрос, Игорь Леонидович. Как долго Вы «случайно» ошиваетесь здесь? — Именно многозначительная улыбка Ведерникова натолкнула меня на эту мысль. Похоже, крысеныш стал свидетелем наших с Комаровой приключений. Слишком уж он уверенно себя ведет.
— Достаточно, Максим Сергеевич, чтоб наблюдать некоторые интересные вещи. Я видите ли, действительно оказался очевидцем некой странной истории, не планируя этого. Вы сказали, за Комаровой больше не следить, я и не следил. Но вот сегодня… Представляете, задержался на работе. Просто стечение обстоятельств. Вышел, позже обычного. Смотрю, бежит наша Бледная моль. И главное, вид у нее какой-то… загадочный. Торопится. Стало мне интересно… Что же такое могло столь сильно Сашку волновать. Ах, да. Не уточнил. Взволнованной еще она выглядела. Я и пошел за ней. И вроде бы все нормально. Дорога та же, что и обычно. Через парк. Только Комарова вдруг свернула в самую чащу и исчезла. Понимаете. Шла, шла передо мной, а потом раз — и нет ее. Пока я стоял за деревьями, пока соображал, смотрю, а тут — Вы. Думаю, вот так номер. Максим Сергеевич что здесь забыл. Не успел даже сильно удивиться, а следом — еще один человек. Думаю, нам он знаком обоим. Потом вообще стало все непонятно. Вы говорите с этим человеком, Комарова каким-то палками размахивает. Сначала думал, убили бедолагу. Я про человека. Про нашего общего знакомого. Очень уж плохо он выглядел, когда Вы его с Комаровой тащили к забору. Но нет. Ошибся я. Вы убежали. А Бледная Моль начала нашего знакомого в чувство приводит. Куда-то нажала ему, не понял, если честно. Пальцами несколько раз в определенные места на теле ткнула и он, как неваляшка, вскочил на ноги…
Я не стал дослушивать рассказ Ведерникова до конца. Не потому что неинтересно. Очень интересно. Еще как. Особенно та часть, где Комарова осталась с Вадиком наедине. Но бывают моменты, когда все точки надо расставить по своим местам сразу. Во избежание сложностей. У меня их итак слишком много.
Я резко подался вперед, ухватил Игорька за шею, а потом так же резко дернул вперед. Он только успел удивленно «крякнуть», как уже лежал, уткнувшись мордой в землю. Между лопаток Ведерникова стояло мое колено, которым я с силой прижимал Игорька, не давая ему повернуться. Второй рукой заломил его правую конечность.
— Игорек, я вот не очень понял… Ты пытаешься меня шантажировать? — Я специально перешел на «ты». Во-первых, так будет гораздо понятнее мой посыл. Во-вторых, глупо «выкать» человеку, которого тычешь мордой в грязь.
Вообще, конечно, помимо очевидных причин, я на нем еще сорвал свою злость. Признаю́. А злость была сильная. Злился я не только на Ведерникова. И не столько на него. Он реально оказался здесь по стечению обстоятельств. Пока еще не знаю, что это за обстоятельства в плане результата. Хорошие или плохие. Больше всего я злился на Комарову и себя самого. Что ошибся в своих предположениях, решив, будто она поостережется совершать необдуманные поступки. Хрена там. На половом органе Александра Сергеевна вида́ла адекватное поведение и логичность своих действий. Либо, что тоже вполне вероятно, она уверена, будто сможет дать подходящее обьяснение. Либо, и вот этого мне бы не хотелось, она, как и некоторые личности, считает меня не особо сообразительным товарищем. Который скушает все, что ему сунут под нос.