Измена. Искры над пеплом (СИ)

Она поворачивается, вижу, что слёзы прячет. Заряд закончился. Маша раздавлена, ей не комфортно от слова совсем, и очень-очень плохо. 
– Гош, пожалуйста, давай уйдём от сюда поскорее. Ни минуты тут находиться больше не могу. 
Иду за ней, обмозговывая, как её с этого негатива переключить. И в это время он срывается с места, хватает её за руку, тянет на себя. Она вырывается, отскакивает от него, потирает предплечье. Эта мразь ей боль причинила! Сознание темнеет. Перехватываю его руку, выворачиваю резким движением за спину, параллельно делая подсечку под ноги. Отпускаю, не придерживая – он падает тяжелым кулем на пол. 
– Сука! – орёт, зажимаясь в комок, – Ты что творишь, мудак?! Да я засужу тебя, козлина! 
Орёт, но с пола не подымается. Чует, видимо, что так ему безопаснее. 
– О чём ты, Митя? – спрашиваю его спокойно. Выплеск произошёл. В голове теперь ясно и чисто. Подавляю смех, осознавая всю комичность ситуации, – Тебе же померещилось всё. Как ты там говорил? Помутнение сознания, во! Ну я уверен, что ты с этим справишься и скоро будешь в полном порядке. У тебя же и специалист на примете уже есть. Удачи в лечении! И, надеюсь, что ты запомнил то, о чём мы говорили. 
Он больше не пытается препятствовать нашему уходу. Шипит что-то себе под нос, но в откровенную конфронтацию не лезет. Попробует отомстить мне позже? Уверен, что да. Но мне на это плевать с высокой крыши. Главное, что Мышка со мной. И уж я все силы положу на то, чтобы этот утырок до неё не дотянулся. 
– Маш, – говорю ей, когда мы отъезжаем, – Теперь твоя очередь меня выручать. 
– Ой, – выходит она из ступора, – Птиц, я такая эгоистка! Я с радостью помогу, только скажи, что от меня требуется? 
– Да ничего особенного, – улыбаюсь, видя как она растеряна, – Поедем сейчас ёлку выбирать. И игрушки. Хочу поймать ощущение этого мандариново-хвойного безумия. У нас же с тобой ни одной общей Зимы не было… Вот и наверстаем. 
Она смотрит на меня. Растерянность сменяется радостью, постепенно перетекая в озорную восторженность. И в эту секунду я таким живым себя ощущаю. И счастливым. Словами не передать. 
К чёрту её мужа! К чёрту проблемы и всю эту грязь! Новый год на носу! Хочу, подарить ей хотя бы крупицу сказки. Пусть свет этих глаз никогда не угасает. Хочу, чтобы ты была счастлива, Мышка! Хочу, чтобы ты была счастлива! 
  
Глава 41
 
Митя
Когда они уходят, на меня такая злоба накатывает, что уже сдержаться не могу. Хочется крушить, ломать, сметать всё на своём пути. В ярости хватаюсь за спинку стула, поднимаю и грохаю его о керамогранитный пол столовой. Луплю злополучный предмет интерьера до тех пор, пока от него не остаётся исковерканная, изломанная в хлам куча тряпья и древесины. В раздражении пинаю отломившуюся, некогда изящно изогнутую, ножку.
Блять, да что со мной такое?! Почему меня так вышторило её появление в обществе этого скота?!
Да, он отчасти помешал моим планам. Но не произошло же ничего непоправимого. Я вполне ещё могу вырулить и уесть этого назойливого докторишку.
Ещё как могу! И непременно уем! Он ещё пожалеет, что на меня рыпаться посмел!
Потираю ноющее плечо. А этот козлина знатно мне руку выкрутил! Боль такая острая была, что аж в глазах потемнело. А сейчас вот плечо ноет, сука. Если до завтра не отпустит, то нужно будет снимочек сделать. Посмотреть, не повредил ли мне этот мудак чего. Засадить бы, гниду! Но тут я вряд ли доказать факт нападения смогу.
 
Да и пох! По-другому с ним разберусь. Ему этот трюк ещё такой сторицей аукнется – мало не покажется!
Глубоко вдыхаю и выдыхаю, пытаюсь успокоится. Ярость мешает мыслить рационально.
С удивлением для самого себя осознаю, что меня бесит не только и не столько то, что я от этого мудака огрёбся, как мысль о том, что Маша у него живёт. Когда об этом думаю, то какая-то необъяснимая ярость накатывает. Он – её так называемая «детская любовь», как я понял. Бывший с которым она не спала, но к которому, тем не менее, у неё существует некоторая привязанность… И этот бывший явно к ней дышит неровно. Это же невооруженным глазом видно!
Бля! А если он её трахнуть планирует? Ну зачем ему ещё так жопу рвать? Ну да, определённо точно под юбку залезть надеется. А если не надеется? Если уже залез?! С чего бы ей ещё у него жить? Сразу бы могла гостишку снять. Деньги у неё есть. Не тот вариант, чтобы у знакомцев ютиться. И таскает вон его с собою всюду…
Точно трахались!
Взвиваюсь при этой мысли. Неожиданно больно представлять её с другим мужиком.
Это ревность, что ли? Но почему?! Я же уверен был, что мне на неё с некоторых пор похрен абсолютно.
Да, любил когда-то. Да так, что надышаться не мог. А потом, после свадьбы, всё как-то остывать стало. Семейная жизнь быстро приелась. Появилось ощущение какой-то рутинности, кабалы, обязаловки.
Когда впервые это понял, то постарался не поддаваться. Честно пытался вернуть утерянный огонь. Убеждал себя, что через это все проходят. Что кризис временный. Но ничего особо не помогало. Остыл.
Нет, чувства по-прежнему были, вот только страсть утихла. Возможно мне не хватало какой-то остроты, необходимости бороться за неё, очаровывать, удерживать.
Она же во мне души не чаяла. Всячески мне угодить пыталась, приятное сделать. И кому-то другому такая любовь была бы в радость, но мне вот ощущения экстрима не хватало.
А потом она забеременела. Поначалу я даже обрадовался. Интересно было примерить на себя роль отца. Да и с беременной мне до этого ни разу не доводилось кувыркаться. Новые эмоции, ощущения – тоже какой-никакой драйв.
Всё шло вполне хорошо. Я уже было решил, что всё ок. И в этот момент появилась Катя…
До Маши у меня девок было много. Папаша меня баловал. Крутая тачка на совершеннолетие, шикарная квартира в центре (пусть арендованная, но зато в полном моём распоряжении и при полном финансировании отца), еженедельные транши на карманные расходы в размере месячной зарплаты некоторых специалистов.
И да, я отжигал по-полной. Попойки, разгульные тусовки, закрытые элитные клубы и девочки, девочки, девочки… Бабы в очередь становились, чтобы ноги раздвинуть. Сногсшибательные холёные шкуры, с которыми я мог воплотить в жизнь практически любую фантазию – стоило только этого пожелать.
Поначалу меня это всё более чем устраивало. Но потом стало как-то скучно. Захотелось большего. Захотелось ощутить себя не просто богатеньким Ричи, а мужиком, самцом. Хотелось встретить хоть какой-то отпор – добиваться, ломать препятствия, чтобы получить в итоге вожделенную награду. Знать, что вот эта вот, которая сейчас под тобой стонет – она здесь не ради халявного кокса или надежды к «золотому мальчику» пристроиться – она тут под тобой извивается потому, что ты ей как мужчина нужен.