Женюсь на дочери магната

–Успокойся, Ритуль! Разрулим,– дядька вытирает слёзы Марго и ураганом врывается в баню.
Я следом за ним. Сзади семенит Марго и тараторит:
–Фрол мне как про армию сказал, так я трупом легла! «Не пущу и всё»,– говорю. Пусть готовится и экзамены пересдаёт на следующий год. Только я порадовалась, что девочка на девочку стала похожа, и на тебе! Фрол пошёл поговорить с ней, но Мэл, оказывается, мечтала попасть именно в эти войска.
На ринге Фрол и Мэл молотят друг друга почище чем бойцы на чемпионате. Хорошо, перчатки надели. У моего босса расквашен нос, а у кисули – губа. Оба красные, потные. Без слов влезаем с Русланом в ринг и тут же огребаем.
–Не тронь меня!– рычит Фрол на Руслана.
–Отвали!– отвешивает мне поддых Мэл.
Отец и дочь вновь бросаются друг на друга, падают. Поток белой пены обрушивается на них, как с неба. Марго, закусив губу, поливает их из огнетушителя, костеря на чём свет стоит.
–Да что ж вас, как тигров, на тумбе держать?
Я ещё не видел Марго такой разъярённой. Мы растаскиваем драчунов по углам. Еле удерживаю скользкое от пены тело Мэл. Она отплёвывается и трёт глаза кулаками.
–Что за дичь средь бела дня?– Маруся пытается перекричать шипящий баллон и ругань родственников.– Пенная вечеринка?
В баню вбегает Егор и забирает у Марго огнетушитель. Маруся забирается в ринг и, держась за верёвки добирается до нас с Мэл. Вижу, как Руслан следит за ней и не иначе как молится. Пол ринга сейчас скользкий, как каток.
–Ты меня такой сделал! Радуйся!– бросает Мэл отцу в лицо, размазывая ладонью текущую кровь по подбородку.– Всю жизнь доказывала тебе, что не хуже мальчика всё могу. Пойду в армию и точка!
–Солнышко, успокойся,– Маруся обнимает Мэл. Голос её ровный, спокойный, но взгляд испепеляет хоть снова врубай огнетушитель.– Папа любит тебя. Нас всех любит.
Мэл вдруг обмякает в моих руках, и я помогаю ей опуститься на колени. Сидим втроём, обнявшись. Девчонки всхлипывают у меня на груди. А в другом углу ринга кипят страсти. Фрол, закрыв глаза, развалился на стуле. Егор стоит рядом с аптечкой, Руслан пихает нашему предводителю ватные тампоны в нос, Рита рыдает, обхватив его колени руками.
–Тебе ж полтос скоро! Что тебя несёт во все тяжкие?!
Фрол треплет её по голове и, распихав опричников, поднимается.
–Доча, дай пять! Хорошо бьёшься!– он двумя руками выдёргивает из наших объятий Мэл и прижимает к груди.– Люблю тебя, родная, и всех девчонок наших люблю. Марго, роди мне ещё деву!
–Ещё?– у Марго округляются глаза, и она прижимается к ногам Руслана. Дядька помогает ей встать.
–Да! Детей много не бывает. Пилюли твои я нашёл и выкинул.
Марго садится на стул в углу ринга и задумчиво смотрит на мужа.
–Господь не пошлёт нам больше того, чего не сдюжим.– Егор откручивает колпачок у флакона, смачивает ватный диск и протягивает Марго. Аромат валерьянки распространяется по залу, щекочет в носу. Я чихаю.
–Правду говоришь, Егор,– Фрол отрывает Мэл от груди:– Меланьюшка, может, дадим отступного и дома останетесь с Луканей?
–Господь не пошлёт нам больше того, чего не сдюжим,– повторяет за Егором Мэл.– Не держи меня.– Она обнимает одной рукой отца, а другой касается спинки его носа:– Прости, саданула тебе не со зла.
Фрол рассматривает её губу:
–И ты меня прости. Мать, глянь, тут шить не нужно?
Свихнуться можно с этой семейкой. Но до чего я их всех люблю! Поднимаюсь и смотрю на губы Мэл. Как можно было вообще замахнуться на свою дочь? Давно ничему не удивляюсь, но бои без правил между невестой и потенциальным тестем повергли меня в шок. Что же Мэл выкинет тогда в армии?
Егор спешит к Мэл, Руслан ведёт Марго под локоть. Она, похоже, близка к обмороку.
–Хорошо, близняхи в лагере и Ксюха на сборах,– бормочет она и поворачивает Мэл лицом к большому окну.– Егор, дай перчатки. Доча, у меня нет слов.
Марго рассматривает губы Мэл.
–До свадьбы заживёт,– Марго обрабатывает губу дочери и подмигивает ей:– Смотри только, как бы жених не сбежал.
    
Глава 6
Мэл
Адреналин всё ещё гуляет по крови. Родители, судя по голосам, выясняют отношения в бассейне. Провожаю взглядом старшую сестру. Маруся идёт, прижавшись к плечу мужа. Он для неё свет в окне. Почему я не такая?
–Кисуль, ты даёшь!– Лука расшнуровывает мне перчатки и накидывает на плечи куртку от кимоно. На губах любимого мужчины играет нервная улыбка. Сдёргиваю пояс с канатов ринга и повязываю его.– Кто же боксирует в кимоно?
–Это единственное, что тебя смущает?– задумчиво спрашиваю я, наблюдая как Егор шваброй собирает с ринга воду.
–Нет, конечно! Пойдём в нашу комнату, поговорим.– Лука выбирается из ринга и протягивает мне руки:– Кис-кис!
Не люблю телячьи нежности, но сейчас я растеряна и с удовольствием спрыгиваю в тёплые объятья Луки. За тонированными окнами комплекса жаркое августовское солнце спряталось за облака. Погода и та сердится на меня. Зачем я вписалась в драку с отцом? Мама расстроилась. И так она смотрит на меня в последнее время, словно у меня не всё в порядке с головой. Украдкой бросаю взгляд на Луку. На его лице застыло задумчивое выражение. Может, я и правда не права?
–Ты сердишься на меня?– Сжимаю его крепкую бицуху.
–Есть немного.– Он открывает передо мной дверь и пропускает вперёд.– Иди в душ.
Вхожу в ванную, понуро опустив голову. В зеркало не смотрю. Страшно. Губы налились свинцовой тяжестью. Папа накидал от души. Проверял по-взрослому, сдюжу или нет в спецназе со взрослыми мужиками биться. Скидываю одежду в корзину и забираюсь под тёплые струи. Вспениваю шампунь в волосах. Его яблочный аромат напоминает мне детство. Анна Ивановна с мамой под осень всегда делают заготовки. Полные корзины спелых плодов ждут своей очереди под лестницей, наполняя дом пряным духом сада. Я в детстве любила кинуть возле них подушку, и, хрустя сочным яблоком, смотреть с наушниками старое кино с Брюсом Ли. Но как только папа заявлялся домой с тренировки, моё уединение заканчивалось. Марусю Руслан оградил от кипучей энергии отца, и он направил её на меня. Возможно, старшая сестра боготворит мужа именно за то, что он всю жизнь служил ей щитом. А ещё Марусе с детства не давали покоя лавры нашей королевы Марго. И Руслан дарил амбициозной девчонке понимание, что она для него единственно значимая царственная особа. Мы мало играли с Марусей, потому что интересы наши с каждым годом всё больше разнились.
–Рождённая для Руслана,– как-то презрительно фыркнула я в десять лет, когда в очередной раз шестнадцатилетняя сестра готовилась встретить с работы своего ненаглядного.
–Ты права,– обронила Маруся, даже не повернув головы в мою сторону.