Среди чудовищ и ведьм
А я лежала и пялилась в темноту.
Что означают слова Захарии о новом короле, с которым он планирует вернуться. Неужели маг решил развязать войну.
И к кому он подастся? К королю Стефану? А может к варварам?
Усталость все же взяла свое. Мои веки отяжелели.
* * *Река несла тяжелые темные воды сквозь черный лес. Девушка лежала на спине, ее лицо было белее снега. В ее глазах – тьма, черная и непроглядная, настороженная и очень голодная.
Волосы колыхались точно водоросли. Она не боролась с течением, даже если ее лицо захлестывали волны, то глаз она не закрывала. Ее совершенно не беспокоила необходимость дышать. Богатые одежды, расшитые драгоценными камнями, в воде приобретали загадочное мерцание.
Это существо Ория привела к реке и отправила по течению. Мертвячка шевельнула рукой…
От мерзостного колдовского порождения меня охватил ужас.
– Т-с-с… тише, Мальта. Не бойся.
Видимо, я вскрикнула в полусне и разбудила Мадса. Он придвинулся ближе, обжигая теплом своего тела и обнял.
– Спи, – прошептал он.
И на этот раз я действительно заснула.
* * *Новый день выдался солнечный и яркий. Башню не штурмовали маги, посланные Бальтазаром Тоссой, а внизу в большом зале нас ждал завтрак.
Это ли не счастье.
Таинственный маг Ио встретил нас в том же костюме, что и вчера, разве что прибавилась накидка с широкими длинными рукавами, расшитая узором из тонких лиловых нитей.
– Как я понимаю, у вас двоих возникли непримиримые разногласия с верховным магом? – спросил Ио.
– Можно и так сказать, – в тон ответил Мадс.
– Не хочу критиковать, но ты тогда глупо попался. Вот учишь, учишь… и что? Мадс, как можно было так бездарно распорядиться силой, запутаться в пассах, а заклинание… ты что родился с волчьей пастью? Где четкость?
Произнеся эту тираду маг нахмурился и сокрушенно покачал головой.
– Да, знаю, я знаю, – ответил Мадс. – Сглупил.
– Теперь придется иметь дело с последствиями…
Ио перевел свой взгляд на меня.
Он стоял, покачиваясь с пятки на носок, заложив большие пальцы за отвороты накидки.
– А тебя я пока не понимаю. Но определенно, что-то странное. Что ж… загадки разнообразят наши будни.
– Я видел только Рона, а где остальные? – Мадс вклинился в разговор.
И спасибо ему за это, потому что выносить взгляд мага, то есть чародея, было тяжело.
– Ученички мои разлетелись. Направил их по делам.
– Я думал, вы закрылись тут от внешнего мира, – удивился Мадс и хмыкнул.
– Не настолько. Я не хочу иметь ничего общего с магами, но приходится наблюдать. Туманы рождают странных тварей. И мои силы возросли. Мне это не нравится.
– Почему? – спросила я.
Мне всегда казалось, что быть сильным – это хорошо.
– Потому, моя дорогая, что любое действие рождает противодействие. Изменение означает смещение баланса. Пока все снова придет в равновесие, нас всех ждут потрясения. Возможно, появятся новые монстры или начнутся ураганы, реки выйдут из берегов. Голод, мор… Мало ли.
Мадс наклонился к моему уху и прошептал:
– Не обращай внимание. Он давно ждет конца света, а тот все не приходит.
Кажется, Ио услышал. Он метнул на Мадса уничтожающий взгляд.
– Можешь не верить, игнорировать знаки и порхать по земле точно мотылек. Хотя с твоей родословной, ты верно и собираешься жить, как бабочка-однодневка – недолго, но по-возможности весело.
Мадс отсалютовал чародею чашкой:
– Именно.
Кажется, он совершенно не обиделся на это безжалостное замечание.
– А что ты скажешь на то, что число магов в Миравингии выросло? В ваших, так называемых школах, никогда не было такого количества адептов. Более того, среди женщин открывают подозрительно много одаренных. Так что?
– Ничего.
– Вот и молчи тогда.
Мадс примирительно поднял руки, мол молчу, больше ни слова ни скажу.
– Послушай, я окопался здесь довольно основательно, – продолжил Ио, – но где гарантии, что это место устоит, если вся Миравингия, стараниями напыщенных глупцов, скатится в пропасть. И я говорю о напастях гораздо худших, чем тролли.
Этот разговор разжигал во мне угольки жгучего страха. Чародей говорил с убежденностью знающего человека… ну или безумца.
– Вот ты, Мальта… – на меня был наставлен указательный палец, – когда ощутила в себе присутствие магии?
– М-м-м… Недавно, – осторожно ответила я.
– Сколько тебе было? – грозно рявкнул Ио.
– Пятнадцать.
– А до этого? Чувствовала искру?
Я поспешно замотала головой.
– Вот! Видишь, прямо в этом зале сидит живое подтверждение моих прогнозов. Магия взяла и возникла в ней. Хотя обычно дети начинают проявлять склонности лет с шести, а то и раньше.
– Я же не спорю, – примирительно сказал Мадс.
– Ладно! Не думайте, что можете целыми днями прохлаждаться, миловаться, да спорить и склочничать. Мальта!
Метла, что стояла в углу с громким стуком упала на пол.
От неожиданности я оказалась на ногах.
Ио довольно ухмыльнулся.
– Метла упала. Значит, в доме ведьма, – он пристально посмотрел на меня. – Отлично. Поможешь мне с алектриомантией. А ты, Мадс, отправляйся на мельницу. Там найдется для тебя работа.
Чародей отошел, принялся возиться около большой корзины в дальнем конце зала.
– С какой мантией? – тихо спросила я Мадса.
– Понятия не имею.
Он быстро допил воду из кружки.
– После поговорим, – весомо сказал он. – Не буду больше испытывать его терпение.
Мы с Ио вышли на улицу. Чародей нес поднос, на котором лежали бумага, перья и чернильница. Мне он вручил увесистый мешочек с ячменными зернами, метлу и колышек.
– Я надеюсь, ты обучена грамоте.
– Да.
Он привел меня на хорошо утоптанную площадку, окруженную кустарником.
– Подмети тут все как следует, – приказал он, – затем нарисуй круг, раздели его на двадцать четыре части и в каждую впиши букву. Не слишком сложно?
– Нет. Все ясно. А что такое эта алек-, алектрио-.
– Алектриомантия. Сделай и узнаешь.
Ио поставил поднос с письменными принадлежностями и удалился. И хотя само поручение выглядело как детская забава или шутка, я вознамерилась выполнить его в точности. Мне хотелось показать, что уж написать-то алфавит в круге я могу.
* * *Стук-стук… стук-стук… Ворона ударила клювом в оконное стекло. Неплотно затворенная форточка распахнулась настежь. Ворона вскочила на раму и склонила голову. Черные умные глазки осматривали кабинет Захарии Ламми в Башнях Пепла.
Птица легко впорхнула внутрь.
Она принялась расхаживать по столу и ворошить бумаги. В движениях прослеживалась система. Более того ворона очень аккуратно подцепляла листки и переворачивала. Она сделала круг по комнате и, вот же удивительно, принялась рассматривать портрет Алонсо Коды.
Как будто среди пернатых имеются ценители живописи.
За дверью кабинета загремели шаги, в замке звякнул ключ. Птица прислушалась, расправила крылья и устремилась к форточке.
Грохнула о стену дверь. Сквозняк взметнул вверх бумаги.
– Пшла! Пшла! – Медея замахала рукой на ворону.
Та ловко выскользнула на улицу и, сделав небольшой круг, уселась на карнизе. Вслед за Медеей в кабинет ввалились несколько магов. Они топали сапогами, бесцеремонно выдвигали ящики. Редкие магические книги, которые Захария брал исключительно в перчатках, летели на пол. Трещали разрываемые переплеты.
Досталось и Алонсо Коде. Портрет сорвали со стены. Раму попытались разбить каблуками, но от времени дерево сделалось твердым, как сталь. Обыск больше напоминал разрушение. Медея взирала на это все с философским спокойствием. Лишь изредка морщилась, но молчала.
Но кое-что из вещей Захарии было сгружено в большую корзину. Магов заинтересовали письма, череп, который обнаружился в подвалах, кристаллы и магические артефакты.