Последний реанорец. Том XI

—Только посмей, что-нибудь выкинуть, реанорец, и мы сделаем всё что сможем, чтобы причинить тебе страдания,— пригрозила мне Хаанса, а после переглянулась с остальными.— К делу!
На пяток мгновений замешкался лишь неизвестный мне хрен, который, по-видимому, являлся сыном Аарр'азза и Саллайн с Леттой, но сомнения после приказа фурии у них живо отпали и на несколько долгих минут горное плато превратилось в самый настоящий круг призывателей и квинтэссенцию разномастных сил. Каждый из посланников отстранился от своего товарища на пару метров и принялся за призыв. Изливая перед собой просто запредельную прорву магической энергии, которая преобразовывалась в нужного цвета дымку.
На долю вдоха мне даже померещилось, что блокирующий купол и изолирующий барьер дрогнули от столь огромного скопления силы, но это оказалось всего-навсего краткое наваждение. А в следующий миг мне уже пришлось стремительно выныривать из своих мыслей. Потому как в этот самый момент из астрального проёма пожаловал первый странник.
—Приветствую вас, господин,— раболепным голосом отозвалась Летта.
—Приветствуем одного из хранителей Мерраввина,— церемониальным хором проговорили остальные.
Фараф, значит. Никчемный и похотливый кусок астрального дерьма! Сношается и насилует всё, что попадёт в его поле зрения. А уж со своей паствой спит и подавно. Никогда не забуду криков дочерей Реанора и их истерзанные тела в одном из его храмов.
—Летта, ты забыла своё место!— грозно пробасил странник, нависнув над своей коленопреклонённой потаскухой и стоя ко мне спиной.— А вы чего…
—Здравствуй, Фараф,— холодно усмехнулся я, грубо того перебив.— Давно не виделись, кусок астрального дерьма.
—Знакомое оскорбление…— процедил сквозь зубы эфемерный силуэт.
На мой голос странник обернулся резко, словно его кто-то полоснул серпом по яйцам. И встретившись со мной взглядом, тот расплылся в самодовольном и животном оскале.
—Всеми ненавистный реанорец и носитель Высшей речи,— не остался он в долгу, а после презрительно оглядел меня с ног до головы.— Точнее то, что от него осталось. Почему он еще не сдох, Летта?— рявкнул раздраженно хранитель.
Правда, ответить посланница не успела, потому как в этот самый момент из астрального тумана пожаловали один за другим прочие странники.
Фараф, Аарр'азз, Гумонд, Аллейда и последней на этот праздник жизни заявилась Хаарса. За пару кратких мгновений я оказался под прицелом сразу одиннадцати ненавистных мне глаз.
Каждый из странников был ростом под два с половиной-три метра, даже женщины. И все они подобно скульптурам возвышались над всем плато. Видимо, таким образом и размером пытались компенсировать свои недостатки и комплексы. Облики у них был сплошь человеческие, точнее почти человеческие. Вот только мне уже доводилось видеть их истинный образ.
—Так-так-так… Гордый Зеантар Ар-Ир Ор'Реанон и последний реанорец собственной персоной. Неожиданно,— с широкой улыбкой на губах заговорила Хаарса, сканируя меня своими тёмно-сиреневыми глазами и начиная медленно обходить по кругу.— Вижу, второй оборот рунного тела уже с тобой. Впечатляет! Опоздали, значит. Что ж, Хааона меня разочаровала. О том бесполезном увальне и говорить не стоит. Хотя я считала её более способной. Но так или иначе я заинтригована. Думаю, мы все заинтригованы,— заливисто рассмеялась странница, переглядываясь со своей компашкой.— Ведь наши посланники всё еще дышат, что удивительно, а ты стоишь сейчас живой и здоровый. Я и вправду изумлена. Но как понимаю, заставил ты их нас призвать не для задушевных бесед, не правда ли? Так что тебе нужно? Решил сдаться?— насмешливо вопросила женщина, под тихий смех своих дружков.— Или пришел нас о чем-то попросить?
—Астральная арена,— спокойно проговорил я, встретившись с ней глазами, а улыбка медленно исчезла с лица странницы.— Я готов на неё ступить и сразиться с каждым. Ставка моя жизнь. Мои знания. Всё, что от меня останется будет принадлежать вам. Как вы того и хотели.
И произнесенные слова возымели необходимый эффект. В глазах у посланников засквозило неверие и растерянность, а лица хранителей стали непроницаемы.
—Действительно неожиданно,— хмуро обронила Хаарса, напрочь отбрасывая всё веселье.— Что желаешь взамен?— серьезно поинтересовалась та.
—Мира,— холодно изрёк я.— Худой мир лучше хорошей войны. Возвращаюсь с арены обратно, и вы все отцепитесь от моего реанорского зада раз и навсегда. Ты же ведь знаешь я могу ощущать любое колебание пространства. Вторгнитесь сюда еще раз, либо ваши посланники сделают хоть один шаг по этой земле, и я их тотчас прикончу. Само собой, могу дождаться и ваших армий. Мне не сложно. Повторим всё по кругу…
—Астральная арена находится в Мерраввине. И мы не можем переместить её сюда,— заметил резко Фараф.— Хочешь вновь устроить кровавый погром? Отомст…
—Мать моя Алина Федоровна!
В следующий миг странника нагло перебили, а в пространстве раздался весёлый голос того, кого я уже не рассчитывал услышать и секунду спустя рядом со мной из тёмно-бирюзовой мглы сформировался силуэт мироходца:
—Это занятно. Это весьма занятно. Сразу пять странников Астрала. Прошу прощения за вторжение, господа и дамы. Не удержался. Люблю совать нос в чужие дела.
Завидев прибывшего мрачное лицо астральной стервы исказилось в гримасе непонимания, а на смену непониманию пришли крупицы страха и осознания. Она словно узнала этого разумного. Фараф и Гумонд же неуловимо отступили прочь на один шаг.
—Что ж, теперь всё встало на свои места. Два последних представителя своих рас всё-таки удачно спелись,— с усмешкой произнесла странница, встретившись взглядом с картаром.— Один лишь вопрос. Что в таком захолустье как это забыл легендарный Убийца Богов и хранитель сразу двух мирозданий?
Трепещи Ракуима! Вот же кухаркин сын, обманул всё-таки! Задницей чуял, что он не хрен с горы. Убийца Богов и хранитель двух мирозданий. Сучья кровь! Где великая мать его вообще откопала?
—Гуляю, знаешь ли. Люблю гулять по разным мирам,— расплылся в довольной улыбке Пал.
—Бездна постаралась, да?— брезгливо заметила Хаарса.
—Кто знает, может и она,— ухмыльнулся Драгун.
—Так ты ручаешься за слова реанорца?— перешла к сути вопроса странница, переглянувшись с остальными.
—Отчего нет. Мы считай родственные души. Однако если кто-то из вас решит нарушить этот договор,— расслабленным голосом чуть тише произнес картар.— То быть войне. Мироздание Орсилай и мироздание Просвещения сотрёт Мерраввин с лица Вселенной.
—Ты готов объявить вселенскую войну из-за одного выродка?— вклинилась в разговор Аллейда.
—Вовсе нет, красотка,— отмахнулся лениво картар.— Войну вам объявит мой зять и сестра. Они куда кровожаднее меня.