Яга против Кощея (СИ)

– Угощайтесь, гость дорогой. Да давайте знакомиться. Яна Георгиевна Алексеева. Угодила к вам по ошибке. Не яга я вовсе, перепутали нас ваши сотрудники. Отпустите меня, пожалуйста, – последнее вышло уж совсем жалобно: вся храбрость куда-то делась при виде грозного всадника, да ещё со спецэффектами появившегося.
Мужчина оценивающе прошелся по мне взглядом, выдержал паузу, во время которой меня пот прошиб, да и проговорил голосом бархатным, но со стальными нотками:
– Давайте знакомиться, Яна Георгиевна. Вижу я, что не яга вы, а лишь жалкая копия. Да уж больно на оригинал с виду похожая, вот мои сотрудники и обознались. Ну раз уж мы здесь, давайте отужинаем, чем скатерть пожаловала, – с этими словами налил себе конька и хряпнул его одним махом, да лимончиком зажевал. – Хороший коньяк, выдержанный…
И принялся мясо уплетать да на меня хитро поглядывать. 
А я даже немного обиделась на «жалкую копию». Но, может, оно и к лучшему: быстрее домой вернут. Минут через пять не выдержала и тоже тяпнула рюмочку, чтобы напряжение снять. Только тогда Кощей продолжил знакомство.
– Яна, если хотите, я вас домой верну хоть сейчас, только пожелайте! 
А вот это вообще неожиданный поворот. Я-то думала, умолять придётся да доказывать, что я не та, за кого меня приняли. А тут всё так просто – явно где-то подвох прячется.
– Хочу! – выпалила я. – Только, видите ли, одна проблемка нарисовалась. Брата моего похитили неизвестные люди или нелюди, есть подозрение что это ваши сотрудники и здесь что-то напутали. Одна я уйти не могу, только с Ваней.
– С Ваней, говорите? Мои ребята его не похищали, знать ничего не знаю, но разберусь обязательно. А пока, Яночка, оставайтесь вы здесь, считайте, что вы в отпуске. Если что-то нужно будет, я вас всем обеспечу, не волнуйтесь. Транспорт, развлечения, экскурсии – всё, что хотите! 
Мягко стелет, а смотрит так, что спать и не ляжешь вовсе. А делать-то мне нечего, я пока в ситуации вообще не разобралась, так что, будем играть по местным правилам.
– Хорошо, ваше темнейшество. Я с превеликим удовольствием останусь в ваших владениях. Когда ещё такая возможность выдастся сказку изнутри увидеть? Только к жизни такой да к реалиям местным не приучена я. А у вас наверняка столько государственных дел имеется, что со мной возиться вам просто некогда. 
– И то правда! Леший за тобой присмотрит да расскажет всё, что нужно. Все просьбы через него можешь передавать. Я рад, что ты согласилась, за это грех не выпить! – и коньячок по рюмкам разлил.
А я сижу и думаю, что рассказывать мне тут особо никто ничего не собирается, и явно что-то они не договаривают, придётся разбираться со всеми проблемами самой.
Выпили мы ещё по одной, а потом ещё добавили. Атмосфера разрядилась, Кощей что-то про царство своё рассказывал, я слушала вполуха, да его разглядывала. Не скажу, что красавец, скорее внешность у него отталкивающая: черты лица как будто высечены из камня, всё резкое да угловатое, взгляд цепкий, губы тонкие, руки крепкие с длинными пальцами, а голос вроде бы и приятный, но чувствуется сила немалая да жёсткость. Несмотря ни на что, есть в нём что-то притягательное, родное, что ли, – сама не пойму!
– А вы точно Кощей? – неожиданно вырвался у меня вопрос, который крутился на языке.
– А что, не похож? – чуть удивлённо спросил Кощей и с усмешкой посмотрел на меня.
– Не очень. Вы на человека больше похожи, только сердитого очень. Но ужасно красивого, – брякнула я.
Кажется, перебрала коньяка! Язык зажил своей жизнью и молол сейчас всё, что ему вздумается. 
– А какой же Кощей тогда? – произнёс собеседник, придвинувшись ко мне чуть ближе.
– Тощий, страшный и лысый. А у вас шевелюра под стать моей, волосы пышные, чёрные, так и хочется к ним прикоснуться…
Ну всё, мне что-то нехорошо становится. Допилась, мать! 
Мысли повернули в какую-то не ту сторону, в голове туман, а перед глазами пелена белая. Кощей вдруг из страшного и ужасного превратился в жутко привлекательного мужчину. Видно, коньячок-то непростой был, а с добавками. 
 
На этом моменте я и отрубилась.
  
Глава 5
 
Плыву я в тумане, куда – сама не знаю. Зачем – тоже не знаю. И вроде бы не сплю, а глаза открыть не могу. Слышу, в отдалении голоса какие-то бубнят. Пытаюсь прислушаться в попытке разобрать, кто и о чём говорит, и вот что слышу:
– Ваше злодейшество, так как же это? Чего это с ней приключилось? Яга она или не яга? Наша или не наша? 
– Что ты кудахчешь? Она это, костлявая меня побери! Что я, ягу свою не узнаю? Только не помнит ничего, и силы куда-то все делись. Бесит, что я не в курсе. И как она это сделала? Или с ней это кто-то сделал? А что Иван? Он где? Почему до сих пор всю правду из дурака не вытрясли? – рычал кто-то страшно злой.
– Дак пропал дурачок-то. Мы его в лесу оставили, связанным и без сознания, а потом вернулись, а его и след простыл. И никаких намёков на чьё-то присутствие. Может, сам ушёл? 
– Может-не-может! Ты, лешак, никак гадалкой заделался? А надо было с Иваном оставить кого-нибудь для охраны. Вы его снотворным опоили? Так каким образом он мог уйти сам?! Казнить вас, что ли? А то распоясались совсем, – пуще прежнего вызверился один из собеседников.
– Не губи, царь-батюшка. Всё разведаем да тебе доложим. А может, и хорошо, что Ивана у нас нет, не придётся яге врать. Она же ложь за версту всегда чуяла. 
– То-то и оно, что чуяла да колдовством своим пользовалась. А теперь она просто довольно привлекательная девушка – не более, по крайней мере, пока. Слушай мой приказ: ягу поручаю тебе сторожить, на вопросы не отвечать, лишнего не болтать, меня в курсе держать. Я, как смогу, наведаюсь. Без моей команды с поляны ни шагу! Сдаётся мне, что в этой сказке не всё так гладко, как кажется. Про Ивана ей ничего не говори, не знаем ничего, и всё. Мне пора, послы из Лукоморья заждались уже небось, я их кинул посреди приёма, так хотелось стервь эту увидеть! – припечатал наконец один из говоривших, приотворил дверь и вышел. 
Конь чёрный уж землю копытом рыл, хозяина дожидаючись. Вскочил Кощей в седло да и скрылся среди туч.
А леший вздохнул тяжко, постучал по скатёрке да коньячку себе налил с горя.
Я снова провалилась в беспамятство, но и там странные видения меня не отпускали.
***
Ночь уж на дворе, звёзды светят таинственным светом. Вдруг в дверь постучали, да так уверенно и громко, что я аж подпрыгнула от неожиданности. Накинула на прозрачную сорочку шаль, сплетённую из шёлковой паутины, да пошла незваных гостей встречать.
– Кого это нелёгкая принесла? Чую, человеческим духом запахло. Не мылся, чай, месяц: такая вонь стоит – за версту с ног сшибает! – заворчала я скрипучим голосом.
– Открывай, карга старая, а не то дверь с петель сорву! – послышалось из-за двери.
– Ишь ты, разбуянился. Не ты дверь ставил – не тебе её с петель срывать. Чего на ночь глядя припёрся? 
– Говори, где Кощей?! Куда Василису мою дел? А не скажешь, не сносить тебе головы, ведьма! 
А голосок-то дрожит у храбреца этого, с ведьмами да с нечистью всякой явно в первый раз сталкивается.
– Счаз! Бегу и падаю. За помощью пришёл – так и проси как подобает. Бабушка, помоги неразумному, подскажи путь-дорогу да в ночь не гони, приюти путника, в баньке попарь, накорми, спать уложи. Вот как надобно просить-то! – учу дурака уму-разуму, а сама стою и от смеха задыхаюсь. 
Сделать, что ли, морду пострашнее, чтобы бежал лесом-полем, или глянуть сначала, что там за хлопец в двери ломится? Вдруг да симпатичный, так я ему в своём истинном обличье покажусь, а то затосковала я без мужской ласки совсем. 
Посмотрела в чудо-зеркальце, которое всё, что хочешь, показать может, и вижу, на пороге стоит самый настоящий царевич, ничего так, пригожий да ладный, только тощеват да от страха трясётся, как лист осиновый. Не люблю таких! Мужчина должен что? Страха не знать да от бед защищать. Сильным быть, да так обнимать, чтоб дыханье перехватывало. Приласкать так, чтобы мысли все из головы вылетали. А здесь что? Соплёй перешибёшь! Пусть бабкой старой любуется, ссыкун.