Трое из Леса возвращаются. Меч Томаса

–Я не собираюсь здесь никому прислуживать. Я ведь леди, пастор Олег, сделайте что-нибудь. Я отправилась на поиски Меча не для того, чтобы драить палубу.
–А для чего?– задумчиво поинтересовался Олег.
Лицо Люсиль на секунду стало растерянным, но она быстро нашлась.
–Чтобы найти легендарный волшебный артефакт,– сказала она.
Олег кивнул.
–Хорошее дело,– согласился он.– Для него не жалко и полы помыть, да?
–Я леди, а не поломойка,– решительно заявила Люсиль.
Олег пожал плечами.
–Я думал, леди добросердечны и помогают другим. Ведь нет лучшего призвания на свете, чем служить людям.
Люсиль не нашлась с ответом, но взглядом показала, что и пальцем не пошевелит для очистки палубы. Оно и понятно, красивая женщина всегда знает, что красива, и понимает, как этим пользоваться. Никто не позволит такой прелестнице марать руки о грязную работу. Другой вопрос, что считать грязным. Олег вскользь глянул на ее платье – может, оно и не самое дорогое, но аккуратное и добротное, в нем она точно не возьмется драить палубу. Вот если переодеть…
–Ты бы подумала,– предложил Олег.– Все-таки человек берет нас на судно сдельно. Доброго человека и отблагодарить можно.
Ресницы Люсиль изумленно запорхали, как вспугнутые бабочки, которые до этого беззаботно лакомились цветочным нектаром.
–Но пастор Олег,– проговорила она немного растерянно,– вы ведь мужчина, пусть и пастор. Кому, как не вам, взять на себя ответственность за нашу безопасность в путешествии?
Чайка с рыбиной в клюве пролетела прямо над палубой, Олег проводил ее долгим взглядом. Когда та оказалась над водой, ее догнала вторая, завязалась драка, полетели перья, а воздух заполнили вопли негодующих птиц. В результате вторая все же умудрилась выхватить из клюва рыбу и, чтобы не потерять добычу, тут же ее проглотила. Эта чайка не просто сильнее, но и умнее другой, потому как не стала летать с едой там, где потерять ее можно в два счета, а сразу сожрала. Так и люди. Теперь одной лишь силы недостаточно, нужна еще и прозорливость. А женщины – самые прозорливые существа в мире. Вот и сейчас Люсиль смотрит на него, дует губы, хлопает ресницами, даже спина вроде стала прямее, а грудь приподнялась. Красивая, ей бы в тереме сидеть и сладости есть, а не по кораблям с матросами шататься.
–Будешь храпеть,– сказал Олег мирно,– выброшу за борт.
Лицо Люсиль вытянулось еще больше.
–Я не храплю…– произнесла она, а потом спохватилась.– Погодите, пастор Олег, хотите сказать, мы снова будем вынуждены ночевать в одной комнате?
–Каюте,– поправил волхв.– На судне комната зовется каютой.
–Пускай каютой,– нехотя согласилась Люсиль.– Но все же в одной?
Олег потер левый бок, во вчерашней драке один из громил умудрился пнуть его, теперь зудит и ноет, будто комары покусали.
–А ты хочешь ночевать одна на корабле, полном матросов, охочих до девичьих прелестей?– поинтересовался он и посмотрел на небо. Оно все еще пасмурное и конца-края тучам не видно.– Или у тебя предпочтения? Ну и нравы нынче. Ну и нравы…
Карие глаза Люсиль сверкнули праведным гневом, рот открылся, чтобы исторгнуть негодование, но Олег продолжил буднично:
–Хотя кто я такой, чтобы запрещать. Ладно, иди выбирай себе место, а я с капитаном потолкую.
После чего развернулся и широко зашагал на капитанский мостик к Патрику, который оттуда вовсю раздавал указания остаткам команды, оставив обалдевшую Люсиль возмущенно хватать ртом воздух.
 
Глава 4
Патрик оказался бывалым моряком, командовал споро и бодро, под его неустанным управлением подготовка к отчаливанию заняла времени столько, за какое ни одна женщина не успела бы облачиться в самую простую одежду.
–Анкерок тащи туда!– отдавал приказания матросам Патрик.– Да ставь аккуратней. Нам в море долго. Пресная вода понадобится.
Когда Олег осведомился, нужна ли помощь, тот покачал головой со словами:
–Отчаливание – дело важное. Сперва выйдем в море, а там и отплатишь.
–Как скажешь, капитан.
–А баба твоя чего?– поинтересовался капитан Патрик и кивнул на Люсиль, которая стояла на палубе возле правого борта, в руках небольшая сумочка, а на лице выражение, преисполненное благородства.
Олег отмахнулся.
–Да солнечные ванны принимает,– промолвил он.– Где-то услышала, что солнце полезно для кожи, вот и стоит.
Капитан Патрик с сомнением снова покосился на Люсиль и шумно поскреб затянутый в повязку затылок.
–Это дурь она какую-то услышала,– констатировал он.– Гляди на мою харю.
Он демонстративно ткнул себе в лицо и продолжил:
–Если так, я бы уже принцем стал с лощеной мордой и зубами в жемчуг. Только что-то я не больно на принца похож, хе-хе. Да и зубов всех недосчитать.
Матрос, что рядом усердно наматывает канат на кнехт в кормовой части, хохотнул глуповато.
–Капитан, так вы в каждую драку лезете, едва на сушу ступите,– сказал он.– Вот и зубов мало.
Патрик зыркнул на матроса так сурово, что тот мигом втянул голову в плечи и, поджав губы, опустил лицо к канату.
–Ты мне еще поговори, портовая крыса,– рявкнул капитан Патрик.– Кого я давеча из драки вытаскивал, а? Кому надавали по самые якоря? Ну? Ответствуй давай!
Голова матроса вжалась в шею еще сильнее, он стал усерднее наматывать канат на кнехт.
–Так то ж разок было…– пробубнил он.
Брови капитана взлетели в нарочитом удивлении, он хлопнул себя по бедрам и присвистнул.
–Разок? Ну да, конечно, разок. А как на той неделе причалили, кого я от торгаша спасал? Не тебя ли, криль немытый?
–Да кто ж знал…– совсем смурно отозвался матрос, его руки судорожно затряслись, канат пару раз выпал, но матрос поднимал и продолжал накручивать.
–Кто знал, кто знал,– бросил капитан Патрик и повернулся к Олегу.– Представь, влез в спальню к дочке тамошнего торгаша. И давай с ней делать попутный ветер. А батя прознал, ну и сам понимаешь.
–Прибить хотел?– предположил Олег.
Капитан Патрик всплеснул руками.
–Ха! Прибить. Он его прилюдно четвертовать хотел. Шутка ли – обесчестить единственную дочку.
–И как вывернулись?– заинтересовался Олег.
–Как, как,– проговорил капитан победно, успев отвесить подзатыльник пробегающему мимо юнге, который случайно плеснул из ковша ему на сапоги.– Доказал, что девка уже была порченая.
Матрос жалобно поддакнул:
–Не первый был я у ней!
–Ты молчи и мотай канат на ус,– повелительно отозвался капитан.– Тебе еще золото отрабатывать, что я торговцу заплатил за позор. Год. Помнишь?