Будь моей единственной

– Вы готовы? – Когда Калли кивнула, он передал ей ребенка. – Вы берете его и сумку, а я понесу Хуаниту.
– Что ж, так лучше всего, – кивнула Калли, перебрасывая сумку через плечо. – Вам придется донести ее до передней двери, а там положим на носилки.
Хантер объяснил все это Хуаните, взял ее на руки и донес до вертолета. Когда молодую мать уложили на носилки и Калли подала ей ребенка, они оба мирно заснули. Полет до Эль-Пасо прошел без приключений. Сдав в больницу мать и дитя, Хантер с Калли сели в вертолет и полетели домой.
– Вы прекрасно справились с задачей, успокоили Хуаниту, – заметила Калли, глядя на голубой простор неба. На этот раз она села рядом с Хантером и любовалась суровыми горами Техаса.
– Было заметно, что я новичок в этом деле? – спросил он, глуповато улыбаясь.
– Ни чуточки. Когда начались схватки, Хуанита не знала, что ей делать. Она была дома одна, больница за много миль – не удивительно, что она испугалась до безумия. Вы сумели ее успокоить, и роды прошли легче.
– Я делал то, что мне казалось уместным. – Они оба помолчали, а потом Хантер поинтересовался: – Кто будет с вами, когда придет время рожать?
Меньше всего она ожидала такого вопроса.
– Хотите быть добровольцем?
– Упаси Бог.
Она засмеялась.
– Но вы прекрасно проявили себя во время родов Хуаниты.
– Потому что рядом не было Кори, – проворчал он. – Я пилот, не забыли?
– У вас диплом санитара.
– Только потому, что бабушка усмотрела в этом странную необходимость. – Он пожал плечами. – Я не знаю, где отец вашего ребенка, но уверен, что он хотел бы присутствовать при рождении сына. Был бы вашим инструктором по дыханию.
При мысли о том, что Крег Кальбертсон окажется вблизи ее ребенка, Калли охватила дрожь.
– Об этом не может быть и речи.
Хантер помолчал, потом устремил на нее вопросительный взгляд.
– Он даже не знает, что у него будет сын? – Неодобрительно покачав головой, он продолжил: – Забудьте, что я спросил. Это не мое дело.
Она ни с кем, даже с матерью, не обсуждала причину, почему не сказала Крегу о ребенке. Но надо было как-то заставить Хантера понять, что у нее нет другого выбора, кроме как хранить молчание.
– Поверьте мне, так лучше. Даже если бы я рассказала, ему это было бы безразлично.
– А что, если вы ошибаетесь?
– Нет. Он слишком эгоистичен и самовлюблен, чтобы думать о ком-то, кроме себя.
Хантер смотрел перед собой, и Калли понимала, что он обдумывает услышанное.
– Должно же быть в этом человеке что-то стоящее, иначе бы вы с ним не связались.
Калли тяжело вздохнула.
– Последние несколько месяцев я не переставала удивляться собственной наивности.
Она почувствовала на себе недоверчивый взгляд Хантера.
– И к какому выводу пришли?
– Что он непревзойденный обольститель, который остывает так же быстро, как и воспламеняется.
– Я знаю такой тип людей, – с отвращением сказал Хантер. – Позвольте предположить: он несколько раз добивался вас, но вы его отвергали, и он сделал все, что в его силах, чтобы завоевать вас.
– Так и было. Я сопротивлялась, и он поставил себе задачу победить. А я, как дура, позволила себе поверить, что у нас есть будущее.
Хантер слегка пожал ей руку.
– Не будьте так строги к себе, дорогая. Вы не первая женщина, которую обманули, и, к сожалению, не последняя.
Калли понимала, что он прав, но от этого не переставала чувствовать вину перед своим неродившимся ребенком. Он заслуживал лучшей доли.
– Значит, вы понимаете, почему я держу в тайне свою беременность?
– Не совсем. Вам не кажется, что надо дать отцу ребенка возможность искупить вину? Я бы на его месте пришел в ярость, узнав, что женщина скрывает от меня моего сына.
Калли точно знала, что с Крегом ничего подобного не случится.
– Для него ребенок будет ненужной обузой, а мой сын заслуживает лучшего.
– Вы и сыну никогда не скажете, кто его отец?
– Ему лучше этого не знать.
– Каждый ребенок имеет право знать, кто его родители, – с нажимом сказал Хантер. – Он вырастет и на каждого прохожего будет смотреть, как на возможного отца.
– Почему это вас так волнует?
Хантер несколько мгновений не отрываясь смотрел на нее, а затем сказал:
– Я вырос, не зная, кто мой отец. Мне сообщили о нем совсем недавно, через полгода после его смерти.
– О, Хантер, мне очень жаль. – Калли начала понимать, почему для него так важно, чтобы Крег узнал о ребенке. – Ваша мать ему о вас не сказала?
– Он знал. – Голос мужчины дрогнул. – Но предпочел не считаться с тем, что имеет трех сыновей от трех разных женщин.
– Это мать не сказала вам, – догадалась Калли.
– У нее были на то причины, и она знала, что со временем мне станет известно, кто он. Но мне от этого было не легче, ведь я рос наполовину сиротой.
Калли поняла чувства Хантера, но у нее совсем другая ситуация. Если она скажет Крегу про ребенка, велика вероятность того, что его у нее просто-напросто отнимут.
– Я расскажу своему сыну про отца, когда он будет к этому готов, – тщательно выбирая слова, сказала она. – Но до тех пор мы прекрасно проживем вдвоем.
 
Глава 5
Несколько дней Хантер думал об этом разговоре. Что-то настораживало его в голосе Калли. Для отказа сообщить отцу ребенка о беременности явно имелась более веская причина, чем та, которую она указала.
Может, тот мужчина с ней плохо обращался?
Его охватила ярость. По натуре Хантер был не склонен к насилию, но при мысли о том, что какой-то негодяй мог бить Калли или оскорблять, он был готов разорвать обидчика в клочья.
Хантер почувствовал, что должен дать выход отрицательным эмоциям. Лучше всего в подобном состоянии – заняться тяжелым физическим трудом, и он точно знал, что будет делать.
Въезжая во двор, заваленный пиломатериалами, он прикидывал, что в доме Калли нуждается в ремонте.
Кроме ступеньки, которую он уже починил, необходимо было сделать дощатый настил на обветшалом бетонном крыльце заднего двора и покрасить заново весь коттедж.
Хантер заплатил за все, что ему понадобится, закинул в грузовичок новую стремянку, банки с краской, кисти, скребки и направился на другой конец города к дому Калли.
Еще до поездки в магазин он обдумывал, как будет с ней говорить о своих планах; судя по тому, как она протестовала против простейшей починки крыльца, она будет отказываться от его предложения помощи. Но нравится ей это или нет, а он сделает по-своему.
Что касается заднего крыльца, это просто вопрос безопасности!
Хантер остановился возле дома Калли, прислонил к стене лестницу и ничуть не удивился тому, что она вышла посмотреть.
– Что за шум? Что вы делаете с моим домом?
Босая, с распущенными по плечам волосами и сонными глазами, она выглядела так, как будто только что вылезла из постели.
– И вам доброе утро, – улыбнулся он. – Вы поздно встали, потому что ночью пекли печенье?
– Вообще-то да.
– Какие?
– Не увиливайте. Что вы здесь делаете в полвосьмого утра? И зачем стремянка?
– Дорогая, давайте по порядку. – Хантер полез на лестницу. – Вопреки расхожему мнению, полвосьмого – не такая уж рань. Знаете ли вы, что хозяйственные магазины в Дьявольских Вилах открываются в шесть?
Она подбоченилась.
– Нет, не знаю, потому что никогда в них не ходила.
Хантер скребком содрал длинную полосу облупленной краски под самой крышей.
– Позавчера я заметил, что краска потрескалась и облупилась.
– И вы решили покрасить мой дом?! – Калли явно разозлилась. Она постукивала босой ногой о грязный пол и была чертовски привлекательна в этой безразмерной розовой майке и зеленых шортиках.
– Вы сами не можете, а это нужно сделать до зимы, – вкрадчиво заметил Хантер, продолжая счищать краску.
– Можно было подождать, пока не родится ребенок.
– Тогда вы будете слишком заняты. К тому же мне не мешает в выходной день заняться чем-то полезным.