В чужом клане

Дверь распахнулась, открыв вход взал. Нетакой просторный, как ритуальный, носпособный вместить пять-шесть отведенных мне гостевых покоев. Настенах загорелись магические лампы, анаполу засветились многочисленные линии, вцентре пересечения которых оказалось три расположенных друг вдруге круга.
—Положи еевсамый центр,— сказал Хеймес.
Едва яэто сделал, счетырех сторон зажглись руны— абсолютно мне незнакомые. Яуже настолько привык понимать любой язык, что отудивления застыл наместе, вглядываясь вних, отпечатывая впамяти каждую ихдеталь, каждую завитушку, будто это могло помочь ихрасшифровать…
—Рейн, стобой все впорядке?
—Что?— яморгнул. Потом встряхнулся изаставил себя оторвать взгляд отрун.— Да, ми-дан, просто задумался отом, зачем она это все затеяла.
Объяснение, янадеялся, звучало правдоподобно. Признаваться, что насамом деле меня смутили руны, нехотелось.
—Причину еепоступка ясейчас ибуду выяснять,— Хеймес криво усмехнулся.— Еще раз благодарю, Рейн. Наобратном пути приложи ладонь кдверям, иони тебя пропустят.
—Хорошо, ми-дан. Всегда рад помочь,— явышел иззала идверь захлопнулась замоей спиной.
Примерно минуту япостоял рядом сней, надеясь, что услышу что-нибудь интересное, нонет, если кто-то что-то иговорил, запределы зала ниодин звук непроник.
Уже выходя изЦентральной башни, яподумал, что вэтот раз япришел всебя практически сразу, едва ментальное давление Хеймеса схлынуло. Или воздействие было слабее, чем при допросе,— что вряд ли,— или уменя начала вырабатываться кнему устойчивость.
    
Глава 8
Всвоих покоях япервым делом зажег свечи, сел застол иначертил четыре таинственные руны, пока ихвид был еще свеж впамяти. Нокак быяихникрутил, как быниразглядывал, толку небыло. Будто моя способность читать навсех языках исчезла…
Поймав себя наэтой мысли, яполез впоходный мешок, вытащил первый попавшийся древний свиток извзятых вимении Дасан, иоткрыл. Свитком оказался тот, который хорошо мне запомнился бредом про «генерала мертвой армии».
Япрочитал еще несколько предложений— «Древнее обещание извратит сердца светлых людей изакроет имглаза. Белая паутина окутает главный город. Могильная тварь склонится перед пауком…»— ивернул свиток наместо. Неужели Амана действительно верила, что заэтот набор бессмысленных фраз люди встолице будут платить золотом?
Впрочем, неважно. Главное, что умение понимать чужие языки янепотерял, азначит, загвоздка была срунами, анесмоими способностями.
Хотя зашифрованное письмо мастера Стерии япрочитать тоже несмог. Может быть иэти четыре руны представляли изсебя шифровку? Искусственную конструкцию, накоторую мои умения нераспространялись?
Яначертил руны еще несколько раз, убедился, что они надежно отпечатались впамяти, потом сжег все листы сними, растер получившийся пепел ивысыпал вокно— где его тут жеподхватил иунес ветер. Нестоило давать аль-Ифрит основания думать, будто ячрезмерно интересуюсь ихмагическими секретами.
Закончив срунами, явытащил предмет, который бросила заговорщица. Сейчас, при ярком свете свечей, стало понятно, что это было немотком ниток, аклубком тонкой странной веревки.
Расправив ее, ядолгое время изучал причудливое плетение разноцветных нитей разной длины сомножеством одинарных, двойных итройных узлов, пытаясь понять закономерность цветов иузоров.
Скорее всего это был некий тайный знак, возможно послание. Интересно, что онобозначал икому предназначался? Очень интересно, новряд лияполучу ответ наэтот вопрос сегодня.
Вздохнув, яогляделся, думая, куда спрятать находку. Оставлять ееоткрыто было нельзя— вкомнату заходили слуги.
Немного отпоров подклад уподола камзола, явставил веревку ирасправил одежду, чтобы понять, выдает лиеевнешний вид непорядок. Нонет, веревка была тонкой, узлы наней— достаточно маленькими, сквозь плотную ткань ничего небыло заметно.
Только закончив спредосторожностями, ялег впостель, очень надеясь, что хотя быостаток ночи пройдет спокойно.
 
* * *
Слуга, принесший мне завтрак, выглядел непривычно взбудораженным, сдичинкой вовзгляде. Намои вопросы отом, что случилось, онотвечал неохотно, косясь надверь иявно желая как можно быстрее сбежать, новсе жеосновную информацию яизнего вытянул.
Оказалось, что яблагополучно проспал попытку двух представителей Младших семей прорваться защиты. Случилось это буквально через час после землетрясения. Хеймес вэто время все еще допрашивал заговорщицу вподземном зале, так что натревогу первой отреагировала Амана, иейжепришлось останавливать нарушителей.
Теперь позамку бродили слухи один другого нелепей, ия, судя поповедению слуги, вних тоже фигурировал, хотя вытянуть детали осебе мне неудалось.
Когда явышел изпокоев, оказалось, что весь замок гудит, как разворошенный улей. Слуги, стражники, представители Младших семей идругие, неопознанные мною, личности собирались тотам, тоздесь группами ивстревожено переговаривались. Однако при моем приближении замолкали ипровожали меня настороженными взглядами. Еще вчера такого отношения небыло.
Кастиана, после некоторых расспросов, яотыскал вархиве. Нетолько япытался наверстать пробелы взнаниях— уКастиана они тоже были немалыми, составляя три века событий. Кроме нас двоих взале архива никого небыло, так что говорить можно было спокойно.
Объяснить значение непонятных слов из«Бестиария» Кастиан согласился, нопрежде вытянул изменя подробное описание событий предыдущего дня иночи— прорыв демонов онблагополучно пропустил, потому что вритуальный зал его незвали, апопытку побега заговорщицы видел лишь издали. Естественно, янеупомянул ниосвоих видениях живой тьмы, ниоцветной веревке.
Закончив срассказом, апотом сзаписью всех его пояснений, яоткинулся наспинку стула изадумался. Ябынеотказался расспросить Кастиана отех четырех непонятных рунах, нотогда пришлось быобъяснять, почему яихзапомнил изачем они мне. Если быясам это знал…
Ладно, это было неединственной загадкой, которую мне хотелось разгадать.
—Водной изкниг про демонов, которые ялистал, мне попалось упоминание узелковой веревки. Тызнаешь, что это такое?
—Узелковая веревка?— повторил Кастиан недоуменно.
—Там говорилось что-то про нити разных цветов веесоставе,— добавил я, надеясь, что объяснение звучит достаточно правдоподобно.
Кастиан пару раз растерянно моргнул, потом наего лице промелькнуло понимание.
—Может быть, «узелковое письмо», аневеревка?
—Может быть,— согласился я.
—А, нуэто один издревних видов письменности демонов. Сейчас они, как имы, побольшей части перешли наруны, нопродолжают использовать узелковое письмо для передачи тайных сообщений. Покрайней мере использовали вмое время, ирасшифровать его мытак инесмогли. Язнаю только, что там все имеет значение— цвет идлина каждой нитки, гладкость или шероховатость каждого узла. Внаших архивах хранились образцы— отец надеялся, что книжники все жепоймут ихсмысл.