Леденящее пламя

Лиандер издал рычание и поглядел на женщину, будто впервые видел ее.
— Не хочу спрашивать, но, похоже, эта та француженка, которая возглавляет похитившую тебя банду?
— Я уверена, что ты прекрасно знаешь, кто она такая. Скажи, это ты подстроил, чтобы меня украли? Ли вскочил на своего коня:
— Нет, но я могу подстроить летальный исход своему отцу. Не будем терять времени. Таггерт сказал, что где-то в горах у него домик. Мы побудем там, пока он приведет шерифа и отряд полиции. Поехали — и перестань бросать на меня убийственные взгляды.
Блейр прикладывала все усилия, чтобы следовать за Ли, но это оказалось трудным делом. Франсуаза начала приходить в себя и застонала, а когда ее движения стали беспокоить лошадь. Ли остановился и оглянулся. Увидев выражение лица Блейр, он раздраженно вздохнул и перетащил француженку на свою лошадь. Пристроив ее перед собой, он посоветовал ей вести себя тихо ради ее же собственного блага Блейр задрала нос и отъехала в сторону.
Кейн догнал их, срезав крутой участок горы, где лошади пройти не могли, и встретившись с ними недалеко от каньона.
Ли спешился, но остался рядом с лошадью и с Франсуазой.
— Ну что там?
— Они гонятся за нами, — сказал Кейн, отпивая из фляги. — Думаю, они не отстанут, пока не отобьют ее. — Он кивнул в сторону Франсуазы. — Без нее они — ничто.
Кейн посмотрел на женщину, уже выпрямившуюся на лошади.
— За ней нужно следить. Она весьма сообразительна.
— Я пригляжу за ней, — заверил Ли. — Мне кажется, они будут искать нас к югу, по дороге в Чандлер. Здесь мы почти в безопасности. Кстати, зачем ты прихватил ее? От нее будет больше беспокойства, чем пользы.
Кейн заткнул флягу и пожал мощными плечами.
— Я подобрался к ней сзади и сначала подумал, что она тоже пленница. Потом она повернулась, и я увидел у нее ружье, поэтому я уложил ее легким ударом в челюсть. Я решил, что она может быть нам полезна.
— Возможно, но мне не улыбается следить за ней до твоего возвращения. Я не возражал бы против дюжины мужчин, но две женщины…
Кейн положил руку Лиандеру на плечо.
— Да, тебе не позавидуешь. Увидимся через несколько часов, Вестфилд. Счастливо, Он помог Блейр слезть с лошади, вскочил в седло и в одну минуту скрылся из виду под горой.
— Почему мы не поехали с ним? — спросила Блейр.
— Мы не знали, как они с тобой обращались, поэтому решили, что мы с тобой переждем в его домике, пока он приведет шерифа. — Глаза Ли зажглись, и он шагнул к ней. — Я подумал, что ты и я, мы могли бы хорошо провести время.
Оба, казалось, забыли о присутствии Франсуазы, хотя Ли по-прежнему крепко держал под уздцы лошадь, на которой она сидела. Местность вокруг была слишком скалистой, труднопроходимой, чтобы попытаться бежать.
Француженка соскользнула с лошади и стала между Блейр и Лиандером, двигавшимся друг к другу подобно двум магнитам.
— О, Лиандер, cheri [3], — проворковала она, обнимая его, и прильнула к нему всем телом. — Ты должен сказать ей всю правду. Мы больше не можем скрывать наши чувства. Скажи ей, что тебе нужна только я, что все это придумал ты. Скажи ей.
Блейр повернулась и стала спускаться по склону. Перед Лиандером встала двойная задача: освободиться от цепких рук женщины и удержать ревнивую жену, бегущую прямо в лапы ищущих их бандитов. Француженку он отпустить не мог, поэтому, схватив ее за руку и одновременно удерживая поводья, он пустился вдогонку за Блейр.
— Дорогой, — начала Франсуаза, которую Ли тащил за собой, — ты делаешь мне больно. Пусть она идет. Ты же знаешь, что она никогда ничего для тебя не значила. Она знает правду.
С каждым словом Блейр прибавляла скорость. Ли остановился и повернулся к Франсуазе:
— Я не бью женщин, но ты меня искушаешь. Блейр, — позвал он, — ты не сможешь бежать без конца. Нас ищут вооруженные люди.
Франсуаза уселась на большой камень, закрыла лицо руками и заплакала.
— Как ты можешь говорить мне такие вещи? Как ты мог забыть наши ночи в Париже? А Венеция? Флоренция? Помнишь Флоренцию лунной ночью?
— Я никогда не был во Флоренции, — отрезал Ли, хватая ее за руку и ставя на ноги.
Поскольку идти она не захотела, он взвалил ее на плечо, съехал с горы и успел поймать Блейр за подол юбки. Спасибо прекрасным портным фирмы «Кантрелл и сыновья» — ткань выдержала. Он тянул на себя, Блейр вырывалась, но в конце концов сдалась, он сел на камень, притянул ее к себе и зажал между ногами. Блейр начала подниматься, но Ли удержал ее.
— Блейр, — начал он, но она даже не глядела в его сторону, — никогда до сего дня я не видел этой женщины. Я не встречал ее в Париже. Я никого не любил, кроме тебя, и женился на тебе, потому что полюбил тебя.
— Полюбил? — спросила Блейр, поворачиваясь к нему. — Ты никогда мне этого не говорил.
— Говорил, но ты не слушала. Ты была слишком занята, убеждая меня, что я люблю Хьюстон. Я не любил ее и уж, конечно, не любил эту… эту…
Он покосился на свою ношу, уже начавшую отягощать плечо. Ли стряхнул женщину с плеча, но продолжал держать за запястье.
Блейр сделала движение в сторону Лиандера. Может быть, он говорит правду. Ей так хотелось верить ему.
— Красиво сочиняешь, Лиандер, — сказала Франсуаза. Никогда не замечала этого за тобой. Впрочем, мы знали друг друга только с одной стороны, — она прильнула к нему. — Но зато с какой! 0-ла-ла!
Блейр сделала попытку вырваться, но безуспешно. Взглянув на выражение лица жены, Ли тяжело вздохнул, взял обеих женщин за запястья и начал подниматься в гору.
Подъем был долгим и трудным. Им пришлось перелезать через упавшие деревья. Воздух становился все более разреженным, не хватало кислорода.
В продолжение пути Ли крепко держал Франсуазу и пытался помочь Блейр, но та отталкивала его руку.
Домик Таггерта так хорошо спрятался между двух отвесных скал, что они дважды прошли мимо, прежде чем увидели его. Он появился перед ними неожиданно, словно возник из воздуха.
Свободного пространства перед домиком было немного, но вид открывался прекрасный. Усеянная трехцветными маргаритками и кустиками роз трава доходила до щиколотки.
Земля между деревьев была мягкой, поэтому они шли совершенно бесшумно.
Ли молча кивнул Блейр, чтобы она присматривала за Франсуазой, пока он проверит, нет ли кого внутри. Убедившись, что все спокойно, он знаком пригласил женщин войти.
Обычный небольшой домик — две комнаты и маленькая антресоль над дверью, многие годы, возможно, страдавший от вторжения диких животных и небрежения хозяина. Но это было, без сомнения, частное владение, что и требовалось им в данный момент.
Блейр без особого интереса следила за тем, как Ли привязывал Франсуазу к одной из внутренних стоек, оставив ей небольшую свободу движений и не заткнув рта.
В руке он держал цветной носовой платок, который собирался использовать вместо кляпа, но потом передумал:
— Сомневаюсь, что твои ребята доберутся сюда. Я буду караулить снаружи и, если что-нибудь услышу, я завяжу тебе рот.
— Cheri, не надо ничего скрывать. Она знает о нас. Она мне все рассказала.
— Не сомневаюсь, — ответил Ли, затягивая узлы. — Она рассказала тебе достаточно, чтобы ты состряпала свою ложь. Тебе-то что до всего этого?
Франсуаза только посмотрела на него.
Блейр же увидела, что эти двое пристально смотрят друг другу в глаза.
Ли повернулся к Блейр, собираясь что-то сказать, но выражение ее лица остановило его. Он взял винтовку.
— Если я тебе понадоблюсь, я на улице. Еда в седельных сумках.
И с этим он оставил женщин одних.
Блейр начала медленно выкладывать провизию из седельных сумок, брошенных Ли на старый стул у стойки рядом с Франсуазой. В домике был камин, но одному Богу было известно, когда в последний раз прочищался дымоход, а кроме того, им вовсе незачем было оповещать о своем присутствии.
Блейр отрезала себе хлеба, сыра и ветчины и стала есть, а Франсуаза, не переставая, говорила о том, что они с Лиандером значат друг для друга.