Абсолютно неправильные люди. Ветер перемен.

– Вася, запомни! Ты же не просила их себя рожать? Нет? А раз так, то ты им ничем и не обязана. Они же ребёнка не для тебя, а для себя родили! И всё остальное делали тоже для себя! Чтобы им было чем заниматься, чем гордиться, а потом и взвалить на тебя какие-то обязанности! Ни-ка-ких обязанностей у тебя нет!
– Правда? – удивлялась Васька, не подозревая, что её Томочка, которая так отважно спасала Василису от гнёта долга, паутины «удушающей» родительской любви, от попыток других людей «закабалить» её, прикидываясь добренькими, сама отнюдь не проста.
Поначалу деньги за личные занятия с суперкоучем Вася платила просто смешные. Пааадумаешь… билет в кино стоит больше! Потом они стали заниматься всё чаще и чаще, потом перешли на «неформальный стиль» – ежедневные звонки. А это уже выходила совсем другая сумма. Нет, Вася, сообразив, что получается как-то накладно, попыталась было снизить количество звонков, но…
Но у неё ничего не вышло! Мягкий, но уверенный голосок Томы, скидывающий маски с волков, которые постоянно подкрадывались к Василисе, скрываясь под образами нормальных, обычных, а то и близких людей, стал просто необходим!
Вася иногда чувствовала себя похожей на помидор в бабушкиной теплице – она упорно и быстро росла как личность, ежедневно расширяла свои горизонты, выпуская всё новые и новые листья убеждений, но ощущала, что почему-то не может стоять на ногах без подпорки и подвязок. Именно это и давали разговоры с Томой – уверенность в правильном восприятии мира, в том, что она всё-всё делает как нужно. После разговора с ней становилось так приятно, легко, бездумно. Как… как после удачного шопинга!
Если бы Васе сказали, что Тамара Павлюченко очень успешно применяет на ней навыки НЛП, то есть нейролингвистического программирования, легко и насмешливо манипулируя её сознанием, Вася ни за что бы не поверила!
Это ведь только Тома и стояла между ней, Василисой, и жестоким миром, постоянно давящим на неё, что-то требующим, миром нaсилия и жестокости!
Это именно Тома научила её защищаться, отбиваясь от окружающих абьюзеров, выводить их на чистую воду мудрёными вопросами, которые надо было задавать быстро, стремительно переспрашивать, повторяя одну и ту же формулировку много раз, сбивая нaсильникa с толку.
С Мариной, Василиса, разъярённая омерзительным к ней отношением, начала отрабатывать привычный «контрудар», а получив абсолютно неожиданный ответ, разваливший привычную словарную конструкцию, опешила и растерялась.
– Ты… ты признаёшь, что ты абь… абьюзер? – потрясенно выговорила Вася. Обычно-то все с пеной у рта отрицали подобные вещи!
– Ага! – с видимым удовольствием кивнула тётка. – Ужинать будешь?
Не дожидаясь ответа остекленевшей от полного разрыва шаблона Васи, Марина отправилась на кухню.
– Так… и что это у нас за интересная такая Томочка? И почему это Васька смартфон ищет, словно умирающий от жажды человек воду? Интересненько так, да? Да! Ну, где её гаджет, я знаю. Если спёрла его Фиона, то найти несложно. А раз так, то нужно его быстренько обесточить, чтобы дитятко не догадалось на него позвонить… Нечестно? Есть чутка… Но раз уж я честно и превентивно призналась в том, что я абьюзер – надо соответствовать, однако. А то, что такое? Напраслину на себя мы не возводим – не наш метод!
Пока Васька пыталась осмыслить нечто, абсолютно не умещающееся в её сознании, Марина стремительно и бесшумно извлекла из абсолютно секретного тайника Фионы Васькин гаджет, сняла заднюю панель, ловко вытряхнула аккумулятор и перепрятала разобранный смартфон поглубже.
– А что? Покатился по полу, ушибся, понимаешь, об стену, распался – непрочное такое всё, однако… Короче, упс, как любят говорить американцы. Упсанулся он! – подвела она итоги печальной смартфонной жизни.
Когда Васька притащилась в кухню, тётушка что-то мурлыкая себе под нос, переворачивала на сковороде свиные рёбрышки, брызгая на них лимонный сок и посыпая ароматной приправкой. Запахи едва не сбили с ног оголодавшую за целый день Ваську. Она невольно принюхалась, но одёрнула себя – разговор предстоял серьёзный!
 
– Тёть, но как же так? – воскликнула Василиса. – Ты прям сама призналась в том, что ты… абьюзер!
Марина обернулась к ней с кухонной лопаткой и рассмеялась.
– А как же… Конечно! Хочешь – не хочешь, а приходится.
– Нет, так нельзя, надо это… безнасильственно жить! – заторопилась Вася.
– Васенька, вот смотри – это Фил. Видишь, да, котика? Ещё бы – он личность заметная даже на фоне Тёмочки! Он, Васька, обожал гадить по углам. Вот деликатесами его не корми, дай до чистого пола добраться! И пришлось мне Вась брать этого доброго котомолодца за шкирку и тыкать его рожей наглой в содеянное!
– Но можно же словами! Любовью! – Вася с надеждой на поддержку покосилась на кота, но узрев мрачно-презрительный взгляд, как-то сама засомневалась в сказанном.
– Ага, можно, только без толку. Я пробовала, чесслово! – весело заверила её Марина, взмахнув лопаточкой над сковородой.
– А вот та красавица – Фиона обожала раздирать угол дивана и жрать оттуда поролон. Нет, мне даже дивана ради неё не жалко, но она же погибнет! И опять разговоры взяли и не подействовали! Пришлось насильно облить диван, его угол и проклятый поролон маслом цитруса, что бесспорно можно назвать нaсилиeм над котоличностью! А провода!
– А что провода?
– Фуфик их жевал. Ну, ты же с физикой в школе встречалась, да? Знакомы вы с ней? Сама понимаешь, кто тут у нас по проводам бегает. Вот! Ты понимаешь, а Фуфик нет. И пришлось мне становиться опять злой-злой и мазать провода мазью левомеколь, потому как мазь эта дико горькая – псу и котам не нравится! Скажешь абьюз чистой воды? И будешь права! Зато, пёс жив и провода целы!
– Ну, ты не понимаешь, это другое! – убеждённо произнесла сакраментальную фразу Василиса. – Это же ж животные.
– Ага, хорошо, берём людей. Вот родишь ты Васька ребёнка. Нет, ты представь! Вот тебе ребёнок! – Марина кинула племяннице диванный валик. – Прям даже форма подходящая! – одобрила она его. И скомандовала:
– Не смотри так на валик, ты его смущаешь! Нежнее давай! Ещё нежнее, а то он тоже тебя потом обвинит в недостатке любви и понимания его личности! Так вот, есть ребёнок и он МА-ЛЕНЬ-КИЙ. То есть совсем! Перевернуться сам не может, голову пока не держит, сказать, чего он хочет тоже не в состоянии, а ты должна его накормить! А ну, как он не молоко хочет, а вовсе даже свининку? – Марина ловко выложила жаркое и жестом вышколенного официанта поднесла блюдо к валику.
Василиса автоматически прикрыла верхний край валика ладонью, словно защищая его от неподобающего питания, и Марина внутренне возликовала:
– Рефлексы работают! Ну, ура, товарищи! Осталось мусор из мозга вытрусить, и будет Васька как новенькая!
– Тёть, ты чего? – изумилась Вася. – Кто ж маленькому мясо даёт? – она чувствовала себя очень странно, наверное, как Алиса в стране чудес…
– Ачётакое? Может, ему так хочется?
– Так вредно же!
– А как же его личность и свобода? Ээээ, да ты, матушка, сама почти готова вступить на путь абьюза! – хмыкнула Марина. – Ладно! Вырос младенец. Ну, пусть не совсем-совсем, но говорить умеет. И говорит он… – Марина сделала вид, что прислушивается к валику и Вася неосознанно сама прислушалась – так убедительно тётушка всё представляла.
– Ууууу, он не хочет кашу, суп, котлетку и курочку, овощи и фрукты, а хочет он конфеты, чипсы и колу! Ну, хорошо, опппа! – Марина как фокусник взмахнула кухонным полотенцем, и в руках у неё откуда ни возьмись появилась конфетница, доверху наполненная шуршащим счастьем. – Кушай, маленький и ни в чём себе не отказывай! – сладко пропела она, протягивая ёмкость «малышу».
– Тёть, ну, что ты паясничаешь! Понятно же, что нельзя малышей так кормить! – рассердилась Вася, не подозревая, что Марина осознанно ставит её в ситуации, странные с точки зрения обыденного кухонного разговора. Жесты, игра, в которую Вася уже вовлечена, взмах ткани перед глазами потихоньку сбивают настройку так успешно отлаженную Томочкой.