Копия миллионера. Хедхантер без головы
* * *Дождавшись, пока Даша допьет чай, мама Тоня спросила:
– Что там, с человеком твоим? Не нашли?
– Нашли.
– Живой?
– Живой, все в порядке.
– А у тебя чего вид такой, будто опять плакала?
– На работе проблемы всякие.
– Ох, что-то ты темнишь. Ну-ка, выкладывай!
Даша не знала, куда деться от умных синих глаз. Возможно, синева с возрастом немного поблекла, но взгляд по-прежнему был проницательным.
– Да ничего я не темню, правда.
– А бандитов нашли?
– Каких?
– Похитителей. За которыми ты побежала.
– Нет. Его никто не похищал, мне это все померещилось.
У мамы Тони неожиданно сделался жалкий и растерянный вид.
– Какже померещилось? Ты платье все перемазала, коленки ободрала.
– Мама Тоня, давай не будем об этом. Просто недоразумение, вот и все. Говорю же – показалось мне.
Антонина Валерьяновна побледнела и прижала руку к груди.
– Ты что? – испугалась Даша.
– Ничего. Волнуюсь за тебя. Что значит – показалось? Как такое могло показаться?
– Мама Тоня, давай обсудим это потом, когда я успокоюсь. Не обижайся, но я не хочу больше об этом происшествии разговаривать.
И она убежала в свою комнату, а погрустневшая мама Тоня ушла в свою. Через полчаса приехала Ленка Злотина. Выслушав Дашин рассказ, она только покачала головой:
– История! Но твой Матвей и тип все-таки. Ты ему практически призналась в любви, а он даже не отреагировал?
– Представь себе. Обидно и глупо как-то все вышло. Но я совершенно уверена, что это был Ядриков!
– Тогда зачем он врет? Получается, что он тебя подставил, выставил полной дурой.
– Знаешь, что я подумала? Вдруг его действительно похитили, но по каким-то причинам он не может никому об этом сказать? Ему пригрозили, что если он скажет или обратится в милицию, то его убьют.
– Или его родственников, – оживилась Ленка. – Слушай, прямо как в кино.
– Кстати, он говорил, что его матери стало плохо. Может, это как-то связано с похищением?
– Но почему тогда его отпустили?
– Чтобы он собрал деньги. Или подписал какие-то бумаги. Наверное, тот приятель, с которым он встречался, потребовал чего-то такого…
Обсуждение затянулось до часа ночи. Потом Ленка спохватилась, что ей уже давно пора быть дома, и убежала, а Даша провела еще одну бессонную ночь. Наутро, тщательно маскируя синяки под глазами, она дала себе слово выбросить Ядрикова из головы и начать осваивать новые телевизионные горизонты. Сколько, в самом деле, она будет сидеть в гостевых редакторах? Вполне можно пока заочно поучиться на корреспондента, диктора или ведущего. Почему нет? Как Ленка любит повторять: ввязаться в бой – а там посмотрим!
* * *Снова потекли напряженные рабочие дни, иногда переходящие в рабочие ночи. Телевизионная суета полностью захватила Дашу, и она была очень этим довольна. По крайней мере, времени копаться в собственных переживаниях почти не оставалось. О Ядрикове она старалась больше не думать. С момента их приватного разговора прошло уже две недели. Случайно встречаясь, они больше не останавливались потрепаться. Даша вежливо улыбалась исполнительному продюсеру, он же всегда отвечал ей корректным полупоклоном. «Вот и славно, – думала она, – чувства исчезают, и жизнь идет своим чередом. Вероятно, идеальные мужчины обладают врожденной способностью уворачиваться от серьезных отношений».
Как-то утром Даша столкнулась перед входом в офис с Костей Солуяновым.
– Привет! – обрадовался Костя. – Сто лет тебя не видел.
– Целых два дня, – отозвалась Даша, которой сейчас было не до пустых разговоров.
Солуянов был системным администратором канала. Кроме того, Даша частенько видела его по вечерам в монтажных, где он постоянно ругался с видеоинженерами. Даше он изредка оказывал мелкие знаки внимания, но как-то робко, неактивно, словно выжидая. А может, вообще был таким застенчивым.
– И за эти два дня ты очень изменилась, стала не такая, как обычно. – Солуянов замялся и, пропустив еевлифт, сменилтему: – Ты на свой этаж или?..
– Или. Мне нужно забрать список гостей на воскресное ток-шоу. Нажми пятый.
– Ужасная программа, – отреагировал Солуянов, ткнув длинным пальцем в большую светящуюся кнопку с цифрой «5». – Я видел «пилот» – отвратительно.
– Жаль, ты не принимаешь стратегических решений, – ядовито заметила Даша. – А то наша эфирная сетка стала бы кашей из мультфильмов и рекламных роликов.
– Ну не люблю я телевидение! И не скрываю этого, – гордо заявил Костя, поправляя очки. – Интернет скоро вытеснит телевидение.
– Где-то я слышала нечто подобное, – иронически отозвалась Даша. – Случайно, не помнишь, где? Кстати, а что ты имеешь против моей внешности?
– Внешность у тебя нормальная, только лицо зеленое и круги под глазами синие.
– Волосы желтые, а рот красный, – иронически продолжила Даша. – Нет у тебя элементарного такта, Солуянов. Обязательно нужно какое-нибудь подлое замечание сделать.
– Может, я с тобой заигрываю, – глядя ей в лицо, возразил Солуянов.
– Я не гармонь, чтобы со мной заигрывать! – гордо ответила Даша. – К твоему сведению, когда заигрывают, говорят комплименты. Впрочем, кому это я растолковываю? Системному администратору! Человеку, который ни разу не смотрел «Джен Эйр» и четыре раза ходил на «Матрицу»!
– Не четыре, а три.
– Да, это значительное отличие…
Фыркнув, Даша выскочила из лифта и быстро пошла по коридору. Краем глаза она успела заметить, что и Костя вышел из кабины и плетется вслед за ней.
– Ты чего? – обернулась Даша. – Тоже сюда?
– Да, зайду в техотдел, надо кое-чего забрать. Послушай…
Тут Солуянов замялся, и они некоторое время молча стояли друг перед другом.
– Костя, говори, мне некогда, – начала сердиться Даша.
– Да вот я насчет твоих волос хотел сказать.
– С ними тоже что-то не так?
– Нет, что ты, наоборот, – несколько невнятно пробормотал молодой человек.
– Как это – наоборот?
– В смысле, они очень оригинальные. Мама увидела твою фотографию у меня на столе и сказала: «Прическа, как у Анджелы Дэвис».
– Почему это моя фотография у тебя дома на столе стоит? – удивилась Даша. – Я тебе, кажется, не дарила своих фото.
– Даш, извини, я без спроса. Сфотографировал тебя однажды – так здорово получилось. Ты очень фотогеничная.
– Не подлизывайся. И где ты меня снял?
– В студии. Я тебе покажу, если хочешь.
– А кто такая Анджела Дэвис? Актриса? Певица?
– Нет, американская коммунистка.
– Ты врешь.
– Клянусь. Она член компартии США. Но вышла из ее рядов, так как считала их полностью обуржуазившимися. Я и сам не знал, кто она такая, пока в Интернет не полез. Это седая древность, семидесятые годы прошлого века. Там такая история! Анджела Дэвис афроамериканка, боролась за права темнокожих, ее бойфренд пристрелил судью, который вынес несправедливый приговор. А пистолет принадлежал этой Анджеле. В общем, ее держали в тюрьме, а общественность требовала ее освобождения, особенно в СССР.
– Почему? – Даша слушала Солуянова недоверчиво.
– Без понятия. Такая политика была. Защищать всех, кого американцы гнобят, особенно темнокожих. Потом, когда Анджелу освободили, она к нам приехала, с Брежневым встречалась, а в «Артеке» ее в пионеры приняли.
– Ну, спасибо вам с мамой, удружили. Хорошо, что я вам Карлу дель Понте не напомнила.
– Кстати, ты зря. Я фотографии смотрел. Молодая Анджела Дэвис была очень даже секси. Губастенькая такая и шапка волос на голове, как шлем. Что-то общее у вас точно есть.
– Конечно. Цвет кожи и сексуальность. Костя, чего ты мне голову морочишь? Меня сейчас Элеонора во всероссийский розыск объявит. Пока! И спрячь мою фотографию в ящик, а то твой дедушка скажет, что я похожа на юную Крупскую.
И Даша гордо удалилась, стараясь двигаться плавно и грациозно. Сомнений не было – Солуянов строит в отношении нее планы, только не знает, с чего начать. Интересно, чего это он вдруг? Фотография на столе, надо же. Неужто влюбился?