Лорд Света (ЛП)

Они наехали на ещё одну большую кочку, и Кэл застонал, сморщившись.
Он потянулся рукой через грудь, чтобы ухватиться за другую свою руку.
Но это было не то место, куда его подстрелили.
Его ранили в грудь, и, несмотря на все попытки Алексис перевязать рану, кровь из огнестрельного ранения до сих пор пропитывала импровизированную повязку.
Она видела растекающееся красное пятно всякий раз, когда его пиджак распахивался настолько, что приоткрыть рубашку. Казалось, Кэл схватился за руку потому, что у него слишком сильно болела грудь; его рука оказалась самым близким предметом, к которому он мог заставить себя прикоснуться, не говоря уже о том, чтобы сжать с силой.
Она подозревала, что это была жалкая попытка уберечь рану, даже если в конечном счёте всё оказывалось скорее психологическим утешением.
Он откинулся на рваное, потёртое виниловое сиденье рядом с ней.
Свободной рукой он удерживал её пальцы на своём бедре.
Он уже не сжимал её руку так же сильно, как когда они только сели в такси, но и не отпускал её.
Зелёное такси продолжало петлять, резко останавливаясь и разгоняясь по улице.
Алексис пришлось прикусить язык, чтобы не огрызнуться на водителя.
Если бы она верила, что от этого будет хоть какая-то польза, она бы так и сделала.
Вместо этого она сосредоточила своё беспокойство на Кэле, внимательно наблюдая за его лицом.
Несмотря на очевидность его состояния, Король Странников продолжал уверять её, что с ним всё в порядке.
Ей хотелось наорать на него каждый раз, когда он это произносил.
— Со мной правда всё будет в порядке, — упрямо бормотал он, сжимая её руку.
Увидев, как она хмурится, он выгнул бровь.
— …Ну. Со мной всё должно быть в порядке. При условии, что мы доберёмся до отеля и не попадём в какую-нибудь жуткую аварию. При условии, что автомобиль, внутри которого мы сейчас находимся, не врежется в стену, и не загорится… и не свалится с моста в ту зловонную реку, которую ты мне показывала ранее…
Какая-то её часть хотела рассмеяться.
Другая её часть хотела тыкнуть в пулевое ранение у него в груди и посмотреть, насколько «в порядке» он будет тогда.
Большая её часть хотела отвезти его в больницу.
В него стреляли.
Ещё он неохотно признался, что его пырнули ножом, но он потрудился сообщить эту часть Алексис только тогда, когда она уже засунула его на заднее сиденье зелёного такси и назвала водителю адрес их отеля.
Кэл наотрез отказался ехать в больницу.
Он бросил на неё полный ужаса и неверия взгляд, когда она впервые заговорила об этом, как будто сама мысль о том, что она привезёт его в одну из бангкокских больниц или отделений неотложной помощи, повергла его в состояние, близкое к шоку. Он несколько раз отказывался даже приближаться к человеческому медицинскому учреждению, как он это называл.
Он заявил, что сначала ей придется вырубить его, а потом затащить туда внутрь за руки.
Она пробормотала, что именно так и поступит, ещё до того, как такси подъехало к буддийскому храму.
Король Странников не стал продолжать этот спор.
Когда Кэл наконец признался, что получил ножевое ранение, Алексис фактически заорала, что отвезёт его в больницу, нравится ему это или нет.
— Нет, — сказал он, качая головой. — Ни в коем случае. Абсолютно точно нет. Выкинь эту идею из головы, Светоносная.
— В тебя стреляли, — сердито начала она. — И ранили ножом…
— И я Странник, — напомнил он ей. — Я сумею сам излечить себя.
— Но что, если не сумеешь? — возразила она. — Можешь ли ты сказать мне с абсолютной уверенностью, что у тебя получится?
Воцарилось молчание.
Затем Кэл как будто с раздражением выдохнул.
— Нет, я не совсем уверен, — признался он. — Но я уверен до вполне разумной степени, Светоносная. И, честно говоря, здесь мне будет легче исцелить себя, чем в моём собственном мире. Значительно легче.
— И всё же есть больницы, — отметила она, по какой-то причине ещё сильнее рассердившись на его мнимую разумность. — Почему, во имя богов и Древних, я должна позволить тебе так рисковать? В тебя стреляли, Кэл. И пырнули ножом…
 
— Да, — терпеливо ответил Кэл. — Это мы уже выяснили. Много раз. Как бы то ни было, ты не хочешь везти меня в человеческую больницу, любовь моя, — он снова перебил её, прежде чем она успела сделать хоть ещё один вдох. — Поверь мне, Светоносная. Это не очень хорошая идея. И поверь мне, когда я говорю, что могу вылечиться самостоятельно… Мне просто нужно немного времени.
Она открыла рот.
Прежде чем она успела заговорить, Кэл потянулся к ней.
Прежде чем она успела снова накричать на него, он обезоруживающе погладил её по подбородку.
— Я понимаю, — сказал он. — Я правда понимаю. Но мы не можем, Алексис. Мы действительно не можем.
Легко проведя рукой по её шее, он добавил:
— Посади меня в самолёт. Вытащи нас отсюда. Мне станет лучше к тому времени, когда мы прилетим в твой родной город… при условии, что нас не подстрелят… и меня не пырнет ножом, не укусит и не ударит кулаком кто-то из других пассажиров.… или твой друг Девин.
Он взял её измором.
В конечном счёте.
И почему-то Алексис сдалась.
Она удивлялась, как Кэлу всегда удавалось делать это с ней.
Она удивлялась, как Кэлу всегда удавалось побеждать в этих битвах силы воли между ними.
Это вызвало у него улыбку.
— Ах, но ты ошибаешься на этот счёт. Ты делаешь то же самое со мной, — сказал он, наклоняясь, чтобы поцеловать её в губы. Откинувшись назад на виниловое сиденье, он улыбнулся, хотя его лицо исказилось от боли. — Боюсь, это привилегия супругов.
Алексис прикусила язык, пытаясь не наорать на него.
Или, может, не поколотить.
Вместо этого она поинтересовалась, как он получил ножевое ранение.
Он не стал ходить вокруг да около и сразу выложил ей всё.
Его кровная сестра Дхарма, очевидно, нанесла этот последний удар перед тем, как появились те существа в небе… эти Тёмные Боги, чем бы они ни были… те самые, которые засосали его кровожадную сестрицу прямо с пола храма в…
…ну, неизвестно куда.
В какое бы измерение или измененное состояние бытия всё это не увлекло их.
Ни Алексис, ни Кэл не могли с уверенностью сказать, что всё это значило.
Неужели все эти люди, эти пешки Иных, действительно были съедены каким-то космическим, иномирным или квази-пространственным инопланетным видом?
Были ли они поглощены нефизическим «богом» в форме какой-то энергии?
Были ли они полностью стёрты со всех уровней существования?
Судя по тому, что рассказал ей Кэл, сама Дхарма боялась худшего.
Несмотря на облегчение от того, что его проклятая сестра больше не имела возможности убить его, Кэл сказал Алексис, что наблюдать за тем, как Дхарму «затягивает», было крайне шокирующим. Он сказал, что никогда не видел такого ужаса на лице другого живого существа. Он никогда не испытывал такого противоречивого чувства, наблюдая за чьей-то смертью: жалость и облегчение, одновременно чувство вины и справедливости, ужаса и возмездия, восторга и отчаяния.
Алексис чувствовала, что Кэл хотел рассказать больше.
Он хотел объяснить это ей.
Кэл, возможно, даже хотел, чтобы Алексис помогла ему осмыслить то, что он увидел.
Или же он просто хотел, чтобы кто-то разделил его сокрушительные эмоции.
Его сестра умерла.
Теперь и его отец, и сестра были мертвы.
Он отрезан от своего родного мира, возможно, навсегда.
Он прошёл путь от короля целой расы — могущественной, древней расы со сверхъестественной магией настолько великой, что даже сам Кэл утверждал, что до конца не осознаёт её — до того, кем Кэл являлся сейчас, брошенный в чужом мире лишь с крошечной горсткой себе подобных.
У него был Борген.
Ещё с ним были два других Странника — Монту и Вулка.
У него была Алексис… которая раньше являлась Светоносной, но растеряла все свои силы и может никогда больше не обрести их снова.