Симулакрон

— Вам имя «Ричард Конгросян» что-нибудь говорит? — требовательным тоном, глядя на него в упор, спросила Никель.
— Безусловно. Это некий романтичный композитор…
— Он снова болен. Душевно. Уже, наверное, в сотый раз. Или вам ничего об этом неизвестно? Неужели до ваших ушей не дошли слухи об этом? Она в ярости отшвырнула от себя подшивку сообщений, и та соскользнула на пол.
Временами мне очень хочется, чтобы он в конце концов покончил с жизнью самоубийства или умер от проведения толстой кишки или еще от чего-нибудь, чем он в действительности заболел, хоть на этой неделе.
— Конгросян — великий артист, — кивнул Старк. — Я понимаю вашу озабоченность. Да еще в такое смутное время, когда по улицам маршируют сыны Иова и, похоже, готова воспрянуть и выплеснуться наружу вся пошлость и бездарность.
— Этим тварям, — спокойно произнесла Никель, недолго осталось буянить. Поэтому лучше беспокоиться о чем-нибудь ином.
— Вы уверены в том, что владеете положением? И держите его под своим жестким контролем? Старк позволил себе изобразить на лице сдержанную, совсем небольшую гримасу.
— Бертольд Гольц — самый настоящий исп. Ходячий анекдот. Клоун.
— Как, вполне возможно, и Геринг?
Никель ничего не ответила — только вспыхнули ее глаза. Старк успел увидеть эту неожиданную и кратковременную искру сомнения. Он снова скорчил гримасу, на этот раз совершенно непроизвольно, не сумев скрыть глубокого беспокойства, охватившего его. Никель вздрогнула при виде этой гримасы.
 
Глава 5
В небольшом домике, расположенном позади «Пристанища марсолетов № 3», Эл Миллер сидел, положив ноги на стол и, не выпуская из зубов сигары «Уппманн», наблюдал за прохожими на тротуаре, центральной части городка Рино в штате Невада. Позади ярко раскрашенных марсолетов с развевающимися вымпелами и флажками ему была видна как бы чего ожидающая, расплывчатая тень, притаившаяся под огромной вывеской с надписью «Луни Люк».
И не только он видел эту тень. По тротуару шли мужчина и женщина с маленьким мальчиком, вприпрыжку бежавшими чуть впереди их. Вдруг мальчишка громко ойкнул, высоко подпрыгнул и возбужденно замахал руками.
— Эй, пап, смотри! Ты знаешь, что это такое? Гляди, это папоола.
— Ей-богу! — улыбнувшись, произнес мужчина. — Это действительно она!
Смотри, Мартин, это одно из тех самых марсианских существ, сейчас оно прячется под вывеской. Что ты скажешь на то, если мы подойдем к нему поближе и поболтаем с ним? Он двинулся в направлении вывески, мальчик не отставал от него. Женщина, однако, продолжала идти по тротуару.
— Идем с нами, мам! — позвал ее мальчик.
Оставаясь в конторе, Эл Миллер слегка притронулся к органам управления я у себя под рубашкой. Папоола выползла из-под вывески «Луни Люк» и Эл заставил ее проковылять на шести коротеньких ножках в сторону тротуара. Нелепая ее круглая шляпа соскользнула набекрень, накрыв одну из антенн, глаза ее, как только приняли изображение женщины, то сходились, то расходились в разные стороны. Совладав наконец с глазами, папоола устало потащилась вслед за женщиной к восторгу мальчика и его отца.
— Смотри, пап, она идет за мамой! Эй, мам, обернись и увидишь ее!
Женщина бросила взгляд назад, увидела напоминающий большое плоское блюдо организм с оранжевым, как у жука, туловищем и рассмеялась. Ну кто же не любит папоолу, отметил про себя Эл. Полюбуйся этой смешной марсианской папоолой. Поговори с ней, папоола, скажи «Здравствуй» симпатичной даме, которая смеется над тобою.
Мысли папоолы, направленные в адрес женщины, достигли и Эла. Папоола здоровалась с нею; заверяла, что ей приятно с нею встретиться, льстиво ублажала ее до тех пор, пока женщина не развернулась лицом к ней, присоединившись к своему сыну и мужу, так что теперь все трое стояли вместе, воспринимая мысленные импульсы, исходившие от марсианского существа, которое прибыло сюда, на Землю, не имея каких-либо враждебных намерений — такие мысли оно внушало — и которое даже неспособно было причинить какие-либо неприятности кому бы то ни было из людей. Папоола любила их, всю эту дружную семью, любила то что так же, как они любили ее; именно об этом как раз сейчас она и говорила им мысленно — она несла им нежность, тепло дружелюбия, к которым она была столь привычна на своей родной планете.
Каким все-таки замечательным местом должен быть Марс, — так думали мужчина и женщина, убеждаясь в этом все сильнее, по мере того, как папоола источала свое дружеское отношение, свои воспоминания о родной планете.
Черт возьми, да ведь общество на Марсе на такое отчужденное, не такое шизоидное, как земное, никто там ни за кем не шпионит, не надо проходить бесконечные релпол-проверки, не надо сообщать об их результатах домовым комитетам безопасности. Подумайте об этом, говорила им папоола, пока они стояли на тротуаре как вкопанные, не в состоянии сдвинуться с места. Вы сами себе хозяева, там, на Марсе, свободно обрабатываете свою землю, исповедуете свою собственную веру, становитесь на самом деле самими собою!
Взгляните-ка на себя со стороны: вы боитесь даже постоять здесь и послушать. Боитесь…
Мужчина, явно теперь нервничая, обратился к своей жене:
— Нам лучше бы… уйти отсюда.
— О нет, — взмолился мальчуган. — Скажи, разве это не здорово? Разве так уж часто удается поговорить с папоолой? Она, должно быть, здесь же и живет. Мальчик показал в сторону стоянки, и Эл почувствовал на себе проницательный взгляд мужчины.
— Разумеется, — сказал мужчина. — Их сюда привозят, чтобы легче было продавать полуразвалившиеся марсолеты. Вот сейчас она как раз нас и обрабатывает, размягчая нас, завлекая нас на Марс. Прежнее очарование как рукой сняло с его лица.
— Тут неподалеку сидит, спрятавшись в укромном месте, человек и управляет папоолой, — пояснил он мальчику.
Однако, — продолжала источать свои мысли папоола, — то что я говорю вам — истинная правда. Даже если это вам кажется всего лишь рекламой дрянного товара. Вы можете отправиться туда, на Марс, сами и убедиться в этом. Вы и ваша семья сможете увидеть все это собственными глазами — если наберетесь смелости, чтобы освободиться. Вы в состоянии это сделать? Разве вы не настоящий мужчина? Купите марсолет у Луни Люка; купите, пока у вас еще есть такая возможность, ведь вы же понимаете, что в один прекрасный день, может быть, уже не в столь уж отдаленный, НП вознамерится поломать это. И тогда уже больше не будет стоянок подержанных марсолетов. И затянется последняя щель в стене тоталитарного общества, через которую пока что кое-кто — те немногие, у кого хватает духу, — в состоянии высвободиться.
Возясь с органами управления у себя на поясе, Эл покрутил усилитель.
Сила воздействия психики папоолы увеличилась, приковывая к себе внимание мужчины, все больше овладевая его волей. Вы обязаны купить марсолет, — еще пуще настаивала папоола. Уплата в рассрочку, сервисное обслуживание, широкий выбор моделей. Самое время записываться, к чему мешкать дальше.
Мужчина сделал шаг в сторону стоянки. Поторопитесь, — внушала ему папоола.
Сейчас уже в любую секунду власти могут прикрыть стоянку, и больше такая возможность вам уже никогда не предоставится.
— Это… вот как она работает, — с трудом вымолвил мужчина. Животное заманивает людей. Гипноз. Нам нужно как можно скорее уходить отсюда. Но он так и не ушел — было уже слишком поздно; он собрался приобрести марсолет, и Эл, продолжая оставаться в конторе со своим пультом управления, уже подтягивал постепенно к себе клюнувшую на приманку добычу.
Затем лениво поднялся. Пора выходить наружу и закругляться со сделкой. Отключив связь с папоолой, он открыл дверь конторы и вышел на территорию стоянки.
И вдруг увидел некогда хорошо ему знакомую фигуру, пробиравшуюся к нему между марсолетами. Это был его давнишний приятель Ян Дункан, он не встречался с ним вот уже много лет. Что ему здесь надо? И в такое время?
— Эл, — сказал Ян Дункан. — Дай поговорить с тобою несколько секунд.