Герцог. Книга 1. Формула геноцида (СИ)

— Со мной! — сказал Арий, и детина, послушно отступив в сторону, открыл тяжелую дверь, пропуская нас внутрь.
— Стильно тут у вас, — я шагнул в коридор, окрашенный охрой и совершенно непохожий на дворцовые.
А еще в магическом взоре я видел вмурованную в стены, потолок и пол металлическую сетку. Неплохо защитились, очередную клетку Фарадея соорудили…
— Гномское железо? — спросил я.
— И серебро, — сказал брат на ходу. — Не отставай.
— И так везде? — я просканировал дверь, мимо которой шел.
— Везде. И в подвале тоже. Никакой посторонней магии и прочей. Даже магия Древних сюда не проникает.
— Подвал?
— А где, по-твоему, мы держим особых заключенных? Своя темница. И пыточная.
— А взяточная тоже есть?
— Ну как же нет, присутствует. Перед пыточной. Или после, как договоримся. Все, пришли!
Брат остановился перед дверью, которая отличалась от других более навороченным охранным плетением. Повозился немного с заклинанием и деактивировал его.
— Заходи! — он распахнул передо мной дверь.
— А неплохо ты тут устроился!
— Великий Магистр Ордена имеет право, — сказал он.
Шикарно обставленный кабинет. С дорогой мебелью работы сенарских мастеров, ковром на полу, шелковыми занавесками…
— Дай угадаю. Это твой альков? — ухмыльнулся я.
— Нет, тот дальше, — он махнул в сторону неприметной двери за ним.
— Ты в своем репертуаре…
— А как я, по-твоему, должен допрашивать придворных дам? Щипцами им ногти выдергивать? Существуют разные методы убеждения…
— Ладно, — сказал я. — Ты же меня не учебник по игре Тучки и Облака привел рассматривать?
— Это точно, — брат полез в несгораемый шкаф, замаскированный под обычный. — Вот!
С отчетливым стуком он поставил на стол коробку.
— Подойди сюда! — поманил меня брат.
Я пожал плечами. Как скажешь.
— А вот теперь,- он распахнул коробку. — Видел такое?
Мне захотелось протереть глаза. В коробке лежал кавалерийский пистолет века этак восемнадцатого-начала девятнадцатого, довольно грубой работы с кремневым ударным замком.
— Ну-ка… — я попытался запустить руку в коробку, но брат ее отстранил.
— Что такое?
— Ты умеешь с ним обращаться?
— Да, умею. В памяти посоха есть такое оружие, — соврал я. — Называется «пистоль».
Ну это я уже порю отсебятину. Надо же как-то назвать на будущее…
Я взял пистолет из коробки и осмотрел его. Ничего нового, стандартный замок, стандартный ствол из дерьмовой стали, свернутый из полосы и прокованный. Нарезов нет.
Я взвел курок и нажал на спуск. Вспышка, механизм исправно выбил сноп искр. Работает, однако.
— А как же «не используйте то, что аки дракон плюется огнем и дымом, ибо противно это природе человеческой»? — спросил я, опустив ствол.
— Эльфы Заветов не читают, — констатировал брат.
— Так это эльфийская работа? — я покрутил оглоблю в руках.
— Точнее, цвергская. Темные родичи эльфов.
— Сделано грубо.
— Вот то-то и оно. А это значит что?
— Что это массовая работа. Не до украшательств и гравировки с совокуплением эльфов и лесных нимф на стволе.
— Соображаешь, — хмыкнул брат.
— Не хуже тебя, — парировал я.
— Как он к вам попал?
— Да было дело, — скривился брат. — Погранцы взяли их на границе, когда ушастые засранцы числом четыре пытались ее перейти. Пограничье — место до сих пор неспокойное, сам знаешь.
— Взяли?
— В то-то и дело, что нет, — опять скривился Арий. — Приказы ты их знаешь — не допустить. Ну и для гарантии утыкали их стрелами, чтобы живыми не брать. Правда, один ушастый успел выстрелить из этой штуки — и наповал.
— От меня-то что надо? — я положил пистолет обратно в ящик.
— Да много чего. Все, что ты знаешь про оружие древних, — сказал он.
— Тебе выдать список всего, даже того, чем пользовался магистр Вилнидрон?
— А что, можешь? — с надеждой спросил брат.
Могу-то могу, но нафига тебе плазменная пушка без кварк-реактора или тот пистолет-пулемет магистра? Из говна и палок этого не построить.
— Оно тебе ничего не даст. Если что-то и осталось, оно в единичном экземпляре и уже за давностью лет вышло из строя, — я не хотел ему говорить, что если даже мы прибарахлимся за счет какого-нибудь склада Древних, то уж на руки местные его содержимое не получат.
 
Все себе заберу без остатка. Нечего кому-то еще этим владеть. Облезут.
— Ну ладно. А что попроще? Повторить это можешь? — спросил с надеждой он.
— Могу попробовать, — сказал я. — Но чудес не обещаю. И придется тебе индульгенцию мне выписывать на нарушение Заветов.
— Хоть сотню. Хотя господину Королевскому Магу это и нафиг не нужно.
— Бывшему, — уточнил я.
— Бывших не бывает, — парировал он. — Если ты якобы официально не на службе, то это не значит, что ты перестал быть нашим братом и магом. Так что прошу по-братски…
Я заржал. Слишком уж беспомощный вид был у Великого Магистра Ария. По-братски ему… Хотя да, наши отношения были только семейными, по-другому никак.
— Ладно. Я посмотрю, что можно сделать.
— Ну вот и хорошо…
— Нет, нехорошо, — покачал головой я.
В самом деле, нехорошо. Один-два я тебе на коленке при большом старании сделать могу, у меня не концерн «Калашников». А про массовое производство речи пока и не идет. Если эльфы решили раскупорить кубышку старых знаний… Придется мне вспоминать все, что когда-то читал и делал. Я не конструктор оружия, я, скорее, уверенный пользователь. И с подземельями цвергов или гномов мне не тягаться. Металлургический завод, пороховой завод, дроболитейные башни… Да тут придется полностью менять производство, делать промышленную революцию. А ее-то делать пока рано. Условия отсутствуют.
— Джинна, который эльфы выпустили из бутылки, обратно не загнать, — сформулировал я. — Но они сделали это слишком рано. И вообще, такие прецеденты в истории были?
— Были, — сказал Арий. — Две тысячи лет назад. Как-то смогли все сгладить и обратно загнали.
— Придется постараться, — сказал я. — А сможешь?
— Не знаю, — честно сказал брат. — Но точно знаю одно. Раса, получившая превосходство над другими за счет хоть чего, обязательно реализует его вплоть до полного уничтожения остальных. А если речь идет о знаниях Древних, то… Не зря они все это скрывали.
Ну да, не зря. Чтобы не истребили друг друга те, кому надо было обживать планету после катаклизма. Чтобы популяция хотя бы превысила критическую отметку, за которой было вымирание. Поэтому Древние и запретили свои знания и умения, намеренно ввергнув разумных в регресс. Отобрали у ребенка острый предмет, так сказать. До тех пор, пока он не вырастет, наберется ума, и поймет, что тыкать шилом куда попало не стоит. Потому что хоть такому большому это и не нанесет критического урона, но будет больно. Но не смертельно.
Вот только сейчас я не могу оценить, насколько это будет больно для всей местной цивилизации и не смертельным ли это для нее окажется. Но в данном случае… Ушастые обязательно воспользуются этими знаниями для истребления других, такова их природа. А кризис жизненного пространства обязательно заставит их повернуть эти знания против других. И придется остальным либо как стриго жить в изоляции, либо как дракониды уничтожать всех и вся, у них на это силы хватит. А остальные просто исчезнут, растворятся в истории. Вот такая вот идеальная формула геноцида.
А, следовательно, говоря мемасами, не будь как остальные, будь как дракониды. Чертовы рептилоиды смогут дать отпор, но… до определенной степени. И когда ушастые наберут силу и сотрут с лица земли всех остальных, прилетит и рептилоидам. Значит, придется самим брать все в свои руки и сорвать печать со знаний Древних. И моих тоже.
— Ладно, я посмотрю, что можно сделать. Это я забираю, — я взял пистоль. — Все, что еще с ними было, тоже отдавай. Эта штука сама по себе не стреляет.
Брат поморщился, но достал из несгораемого шкафа коробку поменьше.