Валис

– Нет, – хором ответили мы с Жирным.
– Он существует давным-давно, – хрипло процитировал Кевин. – И он до сих пор работает.
– Там так написано? – спросил Жирный.
– Да! – ответил Кевин. – Там так написано.
– Значит, я не единственный, кто встретил Бога, – проговорил Жирный.
– Зебру, – поправил Кевин. – Ты не можешь утверждать, что это был Бог.
– Спутник? – спросил я. – Очень древний спутник, который выстреливает информацией?
– Они сняли научно-фантастический фильм, – раздраженно проговорил Кевин. – И ты бы снял такой же фильм, если бы столкнулся с чем-то подобным. Ты же должен знать. Разве нет, Фил?
– Да, – сказал я.
– Назвали его ВАЛИСом, – продолжал Кевин, – и сделали древним спутником. Который управляет людьми, чтобы уничтожить тиранию, воцарившуюся в Соединенных Штатах. Тут очевидный намек на Ричарда Никсона.
Я сказал:
– Следует ли считать, что фильм «ВАЛИС» рассказывает о том, как Зебра, или Бог, или ВАЛИС, или трехглазые люди с Сириуса сместили Никсона?
– Точно, – сказал Кевин.
Я обернулся к Жирному:
– Не говорила разве тебе во сне трехглазая сивилла, что «заговорщиков обнаружили и о них позаботятся»?
– В августе семьдесят четвертого, – кивнул Жирный.
Кевин отрезал:
– Именно в этом году и в этом месяце Никсон ушел в отставку.
* * *
Позже, когда Кевин вез меня домой, мы беседовали о Жирном и о ВАЛИСе, поскольку предположительно ни тот, ни другой не могли нас подслушать.
Кевин все это время не сомневался, что Жирный просто спятил. Он видел ситуацию таким образом: чувство вины и скорби после самоубийства Глории разрушило мозг Жирного, и бедняга так и не оправился. Бет – просто сучка; женившись на ней от отчаяния, Жирный только стал еще более несчастен. В конце концов, в семьдесят четвертом, он окончательно тронулся. В его пресную жизнь ворвались яркие шизофренические видения. Жирный начал видеть чудные цвета и слышать умиротворяющие слова, в действительности сгенерированные его собственным подсознанием. Эти видения буквально обрушились на Жирного, уничтожая его эго. Пребывая в психически неуравновешенном состоянии, Жирный обрел успокоение при помощи «встречи с Богом» – так он воспринимал происходящее с ним.
Для Жирного тотальное помешательство стало спасением. Полностью утратив контакт с реальностью в какой бы то ни было форме, Жирный поверил, что сам Христос заключил его в объятия.
А потом Кевин отправился в кино, и теперь он ни в чем не был уверен – творение Матушки Гусыни потрясло его.
Я гадал, по-прежнему ли Жирный собирается в Китай, чтобы найти там «пятого Спасителя» – теперь, когда стало ясно, что достаточно добраться до Голливуда, где сняли фильм про ВАЛИС, или – если там действительно живут Эрик и Линда Лэмптоны – до Бербанка, центра американской звукозаписывающей индустрии.
Пятый Спаситель – рок-звезда.
– Когда сделали «ВАЛИС»? – спросил я у Кевина.
– Фильм или спутник?
– Фильм, конечно.
Кевин сказал:
– В семьдесят седьмом.
– А у Жирного все началось в семьдесят четвертом.
– Верно, – кивнул Кевин. – Еще до того, как пошла работа над сценарием, насколько мне известно. Гусыня говорит, что написал сценарий за двенадцать дней. Не уточняет, правда, когда. Впрочем, поскольку он хотел приступить к съемкам как можно скорее, напрашивается вывод, что это было после семьдесят четвертого.
– Но наверняка ты не знаешь.
– Можно выяснить у Джемисона, – сказал Кевин. – Он же был фотографом, так что должен знать.
– А если это было именно тогда? В марте семьдесят четвертого?
– Ни фига себе, – покачал головой Кевин.
– Ты же не думаешь, что это и в самом деле информационный спутник стрелял в Жирного лучами?
– Нет, это научно-фантастическая штучка из научно-фантастического фильма, – принялся размышлять Кевин. – Так мне кажется. Хотя в фильме есть временная дисфункция. Гусыня знал, что тут замешано время. Это единственный способ понять фильм… женщину с кувшином. Откуда у Жирного горшочек? Какая-то шлюха подарила?
– Сделала, обожгла и подарила ему в семьдесят первом, когда от Жирного ушла жена.
– Не Бет.
– Нет, первая жена.
– После смерти Глории.
– Верно. Жирный говорит, что Бог дремал в горшочке, а в марте семьдесят четвертого проснулся – тогда и произошла теофания.
– Я знаю немало людей, которые считают, что Бог спит в горшочке, – заметил Кевин.
– Не сыпь соль на рану.
– Ладно. Выходит, босая женщина жила в Древнем Риме. Я сегодня кое-что увидел в фильме, чего до этого не замечал. Не хотел говорить Жирному, чтобы тот не заметался по комнате, как шутиха. На заднем плане, за женщиной у ручья, можно разглядеть расплывчатые силуэты. Возможно, это снимал твой приятель Джемисон. Очертания зданий. Древних зданий из, скажем, древнеримских времен. В первый раз я увидел облака, а во второй – сегодня – здания. Меняется, что ли, проклятый фильм при каждом просмотре?.. Черт, это идея! Каждый раз разное кино. Нет, невозможно.
Я сказал:
– Как и розовый луч, передающий в твою голову медицинскую информацию о врожденном дефекте сына.
– А что, если в семьдесят четвертом случилась временная дисфункция, и Древний Рим прорвался в наше время?
– Это одна из тем фильма?
– Да нет. Я имею в виду, на самом деле.
– В реальном мире?
– Ага.
– Этим можно объяснить Фому.
Кевин кивнул.
– Прорвался, – сказал я, – а потом снова исчез.
– А Ричарду Никсону осталось только бродить по калифорнийскому пляжу при костюме и галстуке и гадать, что же такое стряслось.
– Значит, она имела цель.
– Дисфункция? Конечно.
– Мы говорим не о дисфункции, а о ком-то или чем-то, что манипулирует временем.
– В самую точку, – сказал Кевин.
Я продолжал:
– Похоже, твое мнение о сумасшествии Жирного поменялось на сто восемьдесят градусов.
– Ну, Никсон ведь и правда гуляет по пляжу, гадая, что случилось. Первый президент США, которого выставили с работы. Могущественнейший человек на планете. А следовательно, могущественнейший из всех, кто когда-либо существовал. Знаешь, почему президента в «ВАЛИСе» зовут Феррис Ф. Фримонт? Я вычислил. «Ф» – шестая буква английского алфавита. Значит, «Ф» равно шести. Следовательно, ФФФ – инициалы Ферриса Ф. Фримонта – представляют число 666. Вот почему Гусыня дал ему такое имя.
– Бог ты мой…
– Точно.
– Получается, наши дни вот-вот закончатся Апокалипсисом.
– Жирный считает, что Спаситель скоро вернется, а может, и уже вернулся. Внутренний голос, который он слышит и отождествляет с Зеброй или Богом, разными путями сообщил ему об этом. Святая София – которая Христос, – и Будда, и Аполлон. Голос сказал ему что-то вроде: время, которого ты ждал…
– …пришло, – закончил я.
– Не хило. Тут у нас бродит Элия, очередной Иоанн Креститель, и говорит: «Постройте прямо в пустыне хайвэй для Господа нашего». Или фривэй.
Кевин рассмеялся.
Внезапно я вспомнил еще кое-что из «ВАЛИСа». Кадр с машиной, из которой в конце фильма Фримонт – переизбранный Фримонт, то есть на самом деле Николас Брейди – выходит, чтобы обратиться к толпе.
– «Тандербёрд», – сказал я.
– Вино?
– Да нет, машина. Фордовская машина.
– Вот черт! – сказал Кевин. – Ты прав. Он вылезал из фордовского «тандербёрда», и он был Брейди. Джерри Форд! [16]
– Может, просто совпадение?
– В «ВАЛИСе» нет просто совпадений. Камера даже наехала на слово «Форд» на машине. Сколько же еще деталей в «ВАЛИСе» мы не заметили? Я имею в виду – сознательно. Уж не говорю о том, что происходит в нашем подсознании. Должно быть, проклятый фильм, – Кевин скривился, – напичкал нас самой разной информацией аудиовизуальным путем. Надо записать саундтрек. В следующий раз возьму с собой магнитофон.
– А что за музыка на пластинках Мини? – спросил я.