Дом, который будет ждать. Книга 2
– Это энергетические сущности, – видно было, что Максимилиан благосклонно воспринял мой дипломатических ход, – это материальное воплощение духа Дома. Они приняли такой вид, чтобы Лиз было проще с ними общаться.
– Что они могут? Мне показалось, что они достаточно сильны, – я поморщился, вспомнив презрительный синий взгляд и пренебрежительное «колдун», – или это сила Франгая? Как ты считаешь?
– Они очень, очень могущественны, – задумчиво постукивая кончиками пальцев по подлокотнику, проговорил Максимилиан, – и это не сила леса: они были там задолго до того, как птицы принесли туда первое еловое семечко. Они – самая древняя на данный момент сила в нашем мире, и это меня беспокоит. Думаю, ты понимаешь – почему.
– Догадываюсь, – осторожно сказал я, понимая, что не стоит озвучивать все свои соображения, ибо слишком умные долго не живут, – они не на нашей стороне… пока.
– За что я ценю тебя, Каспер, – улыбнулся одними губами император, изучающе глядя на меня холодными глазами, – так это за умение вовремя остановиться и не умничать. Сейчас ты отправишься в тюрьму…
Я замер и почти перестал дышать: значит, всё-таки где-то просчитался, не промолчал или, наоборот, не высказался. Досадно, демоны всё побери!
– Отправишься в тюрьму, – с удовольствием глядя на мои попытки удержать лицо, повторил император, – и выберешь несколько человек. Да выдохни уже, Касси, ты так забавно пугаешься, что я не удержался… Так вот, ты выберешь несколько мужчин разного возраста. Критериев должно быть три: он должен быть хорош собой, должен быть сильным и неглупым, и его должно быть не жалко.
– Объяснишь? – коротко уточнил я, понимая, что император задумал какую-то игру. – Или работать «втёмную»?
– Нам нужен свой человек возле Лиз, который будет наблюдать за ней и передавать сведения нам. Тебя туда не отправить, – тут я перевёл дух, так как похоронить себя в лесу мне не улыбалось совершенно, – тебя почему-то невзлюбил Дом. Но он согласился принимать тех, кто будет нуждаться в помощи.
– Верно ли я понимаю, что должен найти среди тех, кому уже не повезло оказаться в тюрьме, того, кто сможет добраться от портала до дома и при этом не пойти на корм местному зверинцу? – я прикидывал возможные варианты и с восхищением понимал, что Максимилиан не зря уже столько лет удерживает власть, предугадывая ходы Совета и вовремя устраняя потенциальную угрозу. Найдя подходящего человека, мы попробуем внедрить его в окружение Лиз, обеспечив себя постоянным источником достоверной информации. А как её, эту информацию, передавать и получать – это уже вопрос исключительно технический.
– Подбери человек пять, не больше, – продолжил отдавать распоряжения император, – если этих не хватит, поищешь ещё: насколько я знаю, в тюрьме нет нехватки материала. И начни с камер для знати – нам вряд ли подойдёт пастух или лесоруб. Лиз, как бы это ни было неприятно, всё же императорской крови, и попавший в беду дворянин имеет больше шансов получить её расположение.
Я поклонился и, зная манеру Максимилиана проверять, как быстро и качественно выполняются его распоряжения, не откладывая, отправился в столичную тюрьму.
Это стоящее на окраине мрачное здание всегда навевало на меня какую-то совершенно иррациональную звериную тоску. Его неприступные тёмно-серые стены словно делили жизнь попавшего сюда человека на две части: «до» и «теперь». Оптимистичного варианта «после» тут не предусматривалось, ибо тот, кто оказывался здесь в качестве заключённого, никогда больше на свободу не выходил. Узники просто исчезали из жизни остального мира, как рисунок на песке, смытый волнами равнодушного моря: только что был – и вот уже и следа не осталось. По мне – лучше смерть, чем безысходное существование в этим каменном мешке в мучительном ожидании неизбежной смерти.
Медленно проходя по коридорам третьего подземного этажа, я через специальные окошечки в дверях рассматривал узников, большинство из которых оказалось в тюрьме из-за того или иного конфликта с властью, то есть – с Максимилианом, так как власть – это император, а император – это власть. Те, кто забывал об этом, очень быстро получали бессрочный вид на жительство в камерах третьего этажа.
Отобрав пять человек, я велел коменданту тюрьмы предоставить мне кабинет для разговора с каждым кандидатом. Я должен был убедиться, что эти люди мне подходят. Заключённые покорно отвечали на вопросы, но, когда комендант по моей просьбе озвучивал странное предложение, некоторые, как ни странно, выбирали подобие жизни в тюрьме, а не посещение знаменитого Франгайского леса.
В итоге я остановил свой выбор на пяти кандидатах, как и предлагал император, причём каждый из них полностью соответствовал тем требованиям, которые были мне озвучены. Осталось посмотреть, кто из них справится с поручением и, соответственно, оправдает своё избавление от медленной смерти в каменной камере без окон.
Завтра я планировал отправить первого из отобранных смертников, сына какого-то заштатного барона, который из-за собственной глупости и любви к риску ввязался в авантюру с контрабандой. Парень был хорош какой-то, на мой взгляд, излишне слащавой красотой, но женщины – странный народ, так что поклонниц у него было множество. Кроме того, он был неплохо образован, а уж историй всевозможных знал совершенно немыслимое количество. Так что если ему повезёт – Лиз гарантировано развлечение на несколько недель, это точно.
Когда отмытого и подстриженного баронета привели ко мне для инструктажа, я даже проникся к нему определённой симпатией, так как, несмотря на сиропную внешность, держался парень очень неплохо.
– Я магистр Каспер Даргеро, – сдержанно сказал я, – назови себя.
– Баронет Реджинальд фон Рествуд, – парень изящно поклонился, но без угодливости и с определённым достоинством, которое умудрился сохранить даже через несколько месяцев заключения, – это вам я обязан своим освобождением? Благодарю вас, магистр.
– Тебе объяснили задачу? – не обратив внимания на благодарность, холодно спросил я. – У тебя ещё есть возможность отказаться.
– Отказаться? – узник широко улыбнулся, сверкнув белыми зубами. – Да ни за что на свете! Даже если я погибну, то как мужчина, а не как застрявшая за шкафом крыса.
– Похвально, – я кивнул, жестом предлагая ему присесть, – тем более, что вероятность погибнуть достаточно высока, не обольщайся. Франгайский лес – это не место для увеселительных прогулок, думаю, ты это знаешь не хуже меня.
– Всегда мечтал побывать, – сообщил баронет, опускаясь в кресло, – говорят, там чего только нет, если знать, где искать.
– Что ты слышал об артефакте под названием Око Тьмы? – я решил, что не стоит ходить вокруг да около: раньше начнём – раньше закончим. Тем более, что совершенно не факт, что уже первая попытка окажется удачной.
– Ого! – баронет откинулся на спинку кресла и внимательно посмотрел на меня. – Неужели речь идёт о самом мощном артефакте всех времён?
– Я спросил, что ты о нём знаешь? – я добавил в голос льда, и мой собеседник тут же уловил это. – Меня не интересуют твои догадки: только известные тебе факты.
– Око Тьмы – сильнейший артефакт, способный подчинить себе практически все остальные тёмные источники силы, – чётко, как школяр на экзамене ответил баронет, а я подумал, что он ведь, наверное, не так давно был беззаботным студиозусом, пока не решил, что умеет играть во взрослые игры.
– Совершенно верно, – кивнул я и продолжил, – по слухам, Око Тьмы спрятано в сердце Франгайского леса, но никто точно не знает, где именно. Ты пойдёшь туда и сделаешь несколько вылазок. Проверишь места, о которых я тебе потом скажу. После этого вернёшься и расскажешь. Понятно?
– Не всё, – спокойно ответил баронет, задумчиво постукивая пальцами по колену, – вы прекрасно понимаете, что я не переживу даже одной ночи в Франгайской чаще, если хотя бы треть из того, что о ней рассказывают, – правда. Значит, у вас есть какой-то вариант решения этой небольшой проблемы. Я прав?