Беглец. Трюкач

— Ричард! — Николс протянул через головы руку Кимблу. — Я только что видел кое-кого, кто хотел с тобой встретиться…
Но тут он заметил в толпе Элен и не придал значения словам Николса. Она показалась самой красивой женщиной в зале, куда более привлекательной, чем все эти разряженные и раскрашенные манекенщицы на возвышении, и он даже удивился, почему так долго не мог ее отыскать. Она была одета в простое черное вечернее платье, единственным украшением на ней была нитка жемчуга, которая еще больше подчеркивала изысканные очертания ее лебединой шеи. Как всегда, ее окружала группа источавших любезности поклонников, но они, видимо, мало интересовали ее. Она, казалось, почувствовала взгляд мужа и, обернувшись в его сторону, улыбнулась. И сразу же Кимблу почудилось, что стены зала расширились и в нем стало как-то теплее, светлее и уютнее. Его плохое настроение почти совсем улетучилось, остался лишь какой-то смутный осадок в душе.
Ему совсем не хотелось приходить сюда, на это празднество. Лучше было бы остаться дома с Элен. Он был уверен, что в глубине души и она желала того же, но тем не менее они уговаривали друг друга, настраиваясь позитивно на этот вечер, с энтузиазмом обсуждали, какую пользу извлечет из всего этого такая «замечательная организация, как Детский Фонд помощи и развития» и скольким больным детям она сможет помочь.
Голос Николса прервал его размышления, он понял, что его с кем-то знакомят, и машинально протянул руку,
— Ричард Кимбл… — представлял Николс и, указывая на стоявшего рядом мужчину, подмигнул. — Алекс Ленц.
Кимбл ухватил протянутую Ленцем руку и энергично встряхнул ее. Ленц был молод — не больше сорока — улыбающийся и загорелый. И Кимбл как-то сразу почувствовал, что у Ленца была ученая степень. Имя показалось ему знакомым: то ли он слышал его от кого-то из врачей, то ли видел в каком-то медицинском журнале. Ленц, казалось, был из одной когорты с Николсом и, вероятно, мечтал в один прекрасный день занять его место.
— Алекс работает над новым препаратом РДУ90 в компании «Девлин-Макгрегор», — добавил Николс.
— Доктор Кимбл, — с энтузиазмом начал Ленц, — простите, мне кажется, мы пытались связаться с вами. По-моему, по поводу результатов биопсии, которые я вам направил…
В голове Кимбла прозвучал сигнал тревоги: он вспомнил имя на специальном розовом бланке «В ваше отсутствие вам звонил…» Теперь он внимательно взглянул на Ленца.
— Да, их было целых три. И все эти печенки показались мне с признаками гепатита.
Он замолчал на мгновение, потом решил не продолжать, чтобы не ставить молодого врача в неловкое положение перед Николсом. Не было смысла говорить что-то, чтобы уличить Ленца в нерадивости и небрежности, ведь эти бумажки с результатами анализов могли просто перепутать. Но Кимбл-то уж точно мог определить серьезно пораженную печень, а за эту неделю ему попалось целых три. Он даже Пошутил тогда по поводу такой странной тенденции. В течение шести месяцев не попадалось ни одной затронутой болезнью, а потом за одну неделю — бах! целых полдюжины! На прошлой неделе шли почки с камнями, теперь вот — печень! Три случая пред-циррозного состояния, и три результата биопсии, в которых не отмечалось никаких отклонений. И все эти результаты вернулись из лаборатории доктора Ленца.
На лице Ленца все еще играла улыбка, но Кимбл заметил, как внезапно напряглись его глаза и губы.
— Завтра утром я буду у себя в лаборатории и поищу эти срезы, — предложил с излишней готовностью Ленц. — Вам будет удобно в это время?
— Конечно, — кивнул Кимбл.
Несколько секунд Ленц смотрел на Кимбла в упор; в его глазах появилось жестокое выражение, потом он повернулся к Николсу и взгляд его потеплел.
— До встречи, Чарли!
Он двинулся через толпу к центру зала. Кимбл проводил его взглядом, потом попытался снова найти Элен, но она исчезла. Лавируя между приглашенными, он отправился к тому месту, где она только что стояла. Николс проталкивался через толпу за ним, шаря в карманах. Наконец он извлек квитанцию с парковки и, ткнув в спину Кимбла, протянул ему бумажку.
 
— Чуть не забыл… Я сегодня заезжал на станцию и забрал свой «феррари». Спасибо за то, что одолжил свою машину.
Кимбл положил квитанцию в карман.
— Ну, что, починили наконец?
У Николса была страсть к дорогим спортивным машинам, но его «Феррари» почему-то большую часть времени находился в ремонте, чем на ходу.
Николс беспечно пожал плечами:
— Посмотрим…
Кимбл возвел глаза к потолку, испустил тяжелый вздох… и тут же обнаружил перед собой жену. Он потянул ее к себе и поцеловал. Она нежно взяла его за руку и заглянула в глаза, потом грустно посмотрела на седину в его бороде — он заметил беспокойство и сочувствие в ее взгляде.
— Ты выглядишь потрясающе, — отметил Николс и запечатлел легкий официальный поцелуй на ее с готовностью подставленной щеке.
— Привет, Чарли, — она вежливо улыбнулась в ответ, — но Николс, уже поглощенный другими мыслями, снова повернулся к Кимблу:
— Завтра в три часа встречаемся на корте.
— Обязательно приду, — ответил Кимбл. Николс кивнул им на прощанье и двинулся дальше сквозь толпу.
Кимбл почувствовал под ладонью шелк платья Элен, он потянулся к ней и погладил по руке. Ее кожа была такой нежной и теплой…
Он вдруг вспомнил о снежинках, и ему страшно захотелось оказаться где-нибудь подальше of этой толпы, от шума, света и смеха, где-нибудь в тишине и полумраке. Он повернулся к ней с напускной скукой на лице.
— Ну, я, кажется, со всеми повидался. Мы можем уйти.
— А ты не думаешь, что это слишком рано?
Она повернулась к нему всем телом, словно он был единственным существом в этом зале, медленно подняла его руку к губам, поцеловала и потом прижала к своей щеке. В этом жесте было столько любви, печали и успокоения, что Кимбл был готов сделать для нее все в этот момент, был готов даже умереть за нее.
И потом, много часов, дней и месяцев спустя, он жалел, что не сделал этого.
Он отправился на обед исключительно ради Элен и проскучал все это время, ничуть не сомневаясь, что куда приятнее было бы провести вечер, посмотрев игру команды «Булз», чем слушать всю эту чепуху. Его жена оказалась за столом между двумя научными сотрудниками, и ей даже удавалось каким-то образом притворяться заинтересованной, когда они долго и занудно описывали подробности их последних опытов. Кимбл же в это время терпел идиотские рассуждения о жизни их жен.
— Где сейчас твой муж?
— Он работает в ортопедическом отделении в Северо-западном госпитале.
— Какое на тебе замечательное платье…
— Правда? Тебе нравится?
— А мой муж говорит, что оно похоже на «четырехсторонний перелом»…
Кимбл терпел все это целый час. Поймав взгляд Элен, он показал глазами на часы и беззвучно произнес: «пора».
Она едва заметно покачала головой. Кимбл закатил глаза, выразив отчаяние, насколько это было возможно, чтобы не привлечь внимание сидевших за столом, затем снова наклонился над тарелкой и принялся топить кусочки лосося в соусе из киви со сливками.
— Я сказала своему мужу, что он нас всех погубит, если не прекратит оперировать, — вдруг громко произнесла одна молодая жена какого-то врача — видимо, она выпила не один бокал вина. Все за столом замолчали. — Кругом СПИД, он рискует заразиться и нас всех подвергает опасности.
Элен никак не отреагировала на это замечание, но ее глаза стали холодными. Она взглянула на мужа и одними губами произнесла: «пора».
— Простите, — сказала она сидевшим рядом с ней, — но мне необходимо доставить своего мужа домой.
Кимбл поднялся, посмотрев на нее с благодарностью, и в то же время стараясь, чтобы на его лице не очень явно читалось облегчение.
Проходя мимо столика, за которым сидел Николс, Кимбл пожал протянутую им руку и вдруг перехватил мрачный взгляд Алекса Ленца из другого угла комнаты.
Чувство какого-то непонятного умиротворения снизошло на Кимбла, когда они ехали домой. Снег прекратился, и весь город застыл в тишине, как огромный сверкающий бриллиант. Элен удобно устроилась около него и нежно поглаживала по волосам. Он чувствовал, что она тоже была рада сбежать с этого обеда.