Большой. Зеленый... Новый год (СИ)

Но Мари уверила ее, что это лишнее.
— Мама, смотри, что я тебе принес, — тут же привлек ее внимание сын. — Нашел наши старые новогодние украшения. — Он протянул Агате пакет, набитый доверху игрушками и мишурой.
Агата невольно улыбнулась, увидев все эти вещи, даже на сердце на мгновение теплее стало. Словно встреча с давно забытым старым другом. Некоторые игрушки разукрашивали её сыновья, другие она купила за границей во время беременности Дитрихом и бережно везла домой. У этих вещей была история. Агата протянула руку, дотронулась до гирлянды, но тут же одернула ее, нахмурившись.
— Они ведь в поместье лежали. Зачем ты туда ездил? — подозрительно спросила она.
Ей всегда казалось, что дети поместье ненавидят. Она сама после истории с домашним арестом перестала там появляться, да и с Ильей у нее уже не было столько времени, чтобы следить там за садом и возделывать грядки. Почему-то казалось, что кто-кто, а Платон уж точно туда по доброй воли не отправится.
— Неужели только из-за украшений? — растрогалась женщина. Он хотел сделать ей приятно, даже несмотря на плохие воспоминания для него об этом месте.
Платон же в ответ отмахнулся:
— Нет, там просто в… — Агата заметила, как Мари наступила Платону на ногу, после чего он резко замолчал.
— Ты что, опять что-то затеял? — ахнула Агата, хватаясь за сердце. — Мари, скажи правду, он что, опять собирается куда-то вляпаться?
— Нет, нет, что вы. Не переживайте, Агата Эдуардовна, — тут же поспешила успокоить ее девушка. — Я за ним слежу. Никакой запрещенной магии.
— Мам, да почему сразу затеял? — возмутился Платон. — Меня Дитрих попросил забрать некоторые книги из библиотеки, вот и всё. Я тут доброе дело делаю, игрушки тебе везу, а ты… — попытался пристыдить он мать, но как-то не очень активно.
Агата переводила взгляд с одной на другого — лица были вполне себе честные. Но все равно вызвали подозрение.
“Надо съездить на праздниках в особняк и лично всё проверить, — подумала Агата, понимая, что дети что-то от неё скрывают. — Лучше — вместе с Ильей. Если найду там что-то запрещенное — я этот дом по камешку разберу, остатки сожгу, а землю продам”.
Вслух Агата говорить ничего не стала. Хотя, конечно, разозлилась она всерьез: сыну как будто мало было провести один год в “Теневерсе”! Решил повторить интересный опыт? И Марьяна с ним заодно: на ногу наступает, глаза ему круглые строит.
Что за неугомонные дети?!
Но она быстро остыла. Съездит, осмотрит дом, в случае чего — продадут, и дело с концом. Платона по ушам она тоже оттаскать успеет. А сегодня — Новый год. Ей и так хватает дурных мыслей по поводу куклы Альбеску.
— Мари я верю. Тебе нет, — пригрозила она пальцем сыну и мотнула головой в сторону гостиной. — Неси украшения туда, будем развешивать.
Закончив с игрушками, Агата снова ушла на кухню, завершать последние приготовления. Мари вызвалась ей помочь.
— Мы думали весной ещё разок в путешествие съездить. Не на год, конечно, месяца на три-четыре максимум, — рассказывала она Агате с улыбкой. — Конечно, придется что-то придумать с питомником. Своих малышек я просто так не оставлю, а абы кому их не доверю. У нас же там пополнение намечается. Джекки беременна.
— Очень рада за Джекки, — без энтузиазма ответила Агата. — Вам бы тоже про детей задуматься, Мари... какое путешествие?
Агате иногда казалось, что она курица-наседка, у которой все разговоры сводятся только к детям или внукам. Но если Дитрих и Тая свою миссию по поддержанию рода Адронов выполнили (хотя могли бы и за вторым малышом сходить), а Злат с Дианой были в процессе планирования, то Платон с Марьяной жили в каком-то другом мире. Вне брака, без даже мыслей о потомстве.
Ещё несколько лет назад они создали питомник маленьких собачек, развели их с десяток, и Мари трепетно относилась к каждой. Иногда Агата ворчливо думала, что, конечно, куда им дети, у них толпа животных, за которыми нужен постоянный присмотр.
Некоторые даже в подгузниках ходят, совсем как младенцы.
— Агата Эдуардовна, — Марьяна сморщила носик, — ну, что вы опять за старое? Мы же не отказываемся с Платоном от детей! Просто чуть-чуть позже. У нас ещё столько всего не сделано. Мы думали съездить на африканский континент. Я бы там редкие травы собирала для зелий. Платон бы работал, он давно хотел плотнее изучить вудические обряды. Не те, которые вредят, а которые исключительно целительские, — быстро объяснилась девушка, увидев, что Агата поджала губы.
 
— Ну-ну.
— Честно говорю! Агата Эдуардовна, если хотите знать, мы с Платоном решили после возвращения анализы все сдать. После того, как у Дианы со Златоном… ну… не получилось… Может, даже до отъезда сдадим. Мы заранее подготовимся и всё предусмотрим.
Что ж, в этом весь Платон. Обстоятельно подходит даже к вопросам рождения ребенка. Агате оставалось только рукой махнуть. Молодежь всё равно не переубедить.
Вон, Златон тоже оттягивал-оттягивал, всё фыркал, что уж он-то детей наплодит на раз-два, а о проблемах совместимости узнал совсем недавно. К счастью, ничего критичного врачи у них с Дианой не обнаружили, всё поправимо, но…
Агата не стала додумывать мысль, хватит уже вечно быть всем недовольной. А то её Илья уже давно называет бухтящей старушенцией. Но в последние пару недель она вспыхивала даже быстрее обычного, сказывалась подготовка к празднику.
Марьяна расписывала, как они планируют провести новогодние праздники, и Агата слушала её, думая, что всё-таки её сыновья выбрали исключительно хороших девочек. Не каждая свекровь сможет сказать, что её невестка — чудо. Даже если их идеалы в чем-то не сходятся, и невестка с упоением рассказывает о беременности какой-то собачки, которой недавно делали скрининг.
«До чего дошел прогресс. Их теперь и животным делают?» — отстраненно удивлялась Агата.
Позвонили в дверь, и она побежала открывать. Это оказался Дитрих, нагруженный подарками так, что его самого не было видно за пакетами и коробками.
— Тая с Виолеттой внизу, сейчас подойдут, — объяснил он, скидывая всё добро в коридоре.
Среди многообразия цветастых упаковок Агата заметила ту, перевязанную бантом. Принес. Она здесь.
Сердце её екнуло.
— Это значит…
— Всё чисто, — кивнул Дитрих, разуваясь.
Агату такой короткий ответ не устраивал.
— Платоша, помоги Мари на кухне! — крикнула она среднему сыну и потащила младшего в одну из комнат; он едва успел снять с себя второй ботинок и схватить злополучную коробку. — Вы проверили, да?
— С ног до головы, в прямом смысле слова, — усмехнулся Дитрих без особой радости.
В коридоре вновь стало шумно, защебетал детский голос, раздался женский смех. Тая с Виолеттой подошли. Агата прикусила губу.
— И что там?..
— Внутри находится кукла.
— Обычная кукла?
Агата изумленно примолкла. Она всё же ждала от древнего какой-то подлянки. Ну, не мог кто-то типа Нику Альбеску просто подарить девочке красивую куклу… или она совсем зачерствела и стала слишком мнительной?..
Ведь с ритуалом он ей помог вполне нормальным образом. Побочных действий не случилось. С Серпом она прожила «долго и счастливо» много лет, как он и пообещал. Нику не обманул её. Другое дело, что жизнь Агаты не была сахарной — но тут уж сама знала, на что шла.
— Ну, как сказать «обычная». Мы просветили коробку. Внешность куклы подозрительно напоминает самого Альбеску.
— В смысле?
— Его кровавые слезы на щеках, да и черты… короче, очень похожа на нашего дарителя. Сама увидишь. Но в остальном — мы не обнаружили ни-че-го необычного, — кажется, Дитриху самому не нравились результаты экспертизы. — Нет ни скрытой магии, ни артефактов, ни даже отслеживающих или подслушивающих устройств. Это просто чертова кукла. Я бы еще пригласил специалиста по яду, вдруг какая-нибудь отрава подсыпана. Но ты сама сказала, что коробку должна открыть Виолетта. Поэтому взял реагенты с собой. На всякий случай. Сразу же проверю, как она дернет за бант...