День совершенства

— Один мальчик рассказал Чипу о неизлечимых.
— Фу! — пробурчал отец гадливо.
— Я позвоню Бобу, — сказала мать, направляясь к телефону.
— Уже девятый час.
— Он придет, — сказала она, тронула своим браслетом кодовую панель телефона и прочла вслух имяном, напечатанный красными буквами на карточке под экраном — «Боб НЕ20Г3018». — Она стояла, нервно потирая ладони. — Я уверена: его что-то тревожит, — проговорила она. — За весь вечер слова не вымолвил.
Отец Чипа встал со стула.
— Пойду, поговорю с ним, — сказал он, направляясь к двери.
— Пусть лучше Боб! — возразила мать Чипа. — Отправь Пиис в постель, она до сих пор в ванной.
Боб явился через двадцать минут.
— Он в своей комнате, — сказала мать.
— А вы смотрите телевизор, — сказал Боб. — Сидите, сидите оба. И смотрите. — Он улыбнулся. — Беспокоиться не о чем, — сказал он. — Да, да. Такое у нас бывает сплошь и рядом.
— До сих пор? — удивился отец Чипа.
— Конечно, — сказал Боб. — И через сто лет будет случаться. Мальчишки есть мальчишки.
Он был самым молодым наставником из всех, кого они знали. Двадцать один год от роду, и всего год, как закончил Академию. И при том в нем не было и тени робости или сомнения. Более того, он был более непринужденным и уверенным в себе, чем наставники лет пятидесяти или пятидесяти пяти. Родители Чипа были весьма им довольны.
Он подошел к комнате Чипа и заглянул в нее. Чип лежал в кровати на боку, подперев рукой голову, перед ним была раскрытая книжка комиксов.
— Привет, Ли, — сказал Боб.
— Привет, Боб, — отозвался Чип.
Боб вошел и присел к Чипу на краешек кровати. Свой телекомп он поставил на полу между ног, пощупал у Чипа лоб и взъерошил ему волосы.
— Поглядываем-почитываем? — сказал он.
— «Вуд и его борьба», — сказал Чип, показывая Бобу обложку комикса. Он закрыл книжку и стал обводить указательным пальцем желтую заглавную «В» в слове Вуд.
Боб сказал:
— Я слышал, тебе кто-то лапшу на уши вешал насчет неизлечимых?
— Так это неправда? — спросил Чип, не отрывая взгляда от пальца скользившего по контуру буквы.
— Да, Ли. Все так оно и есть, — уверил его Боб. — Все это было истинной правдой давным-давно, но не теперь; теперь это чушь собачья.
Чип молча обрисовывал пальцем «В».
— Мы не всегда знали о медицине и химии столько, сколько знаем нынче, — сказал Боб, наблюдая за ним. — И в течение лет пятидесяти или чуть больше после Унификации изредка члены Братства, или, как мы говорим, «номеры», заболевали; очень немногие из них. И тогда они чувствовали, что перестают быть членами. Кое-кто из них убегал и жил одиноко в местах, которыми Братство не пользовалось — на пустынных островах, в горах и в тому подобной глухомани.
— И они снимали свои браслеты?
— Да, наверно, — сказал Боб. — В таких местах от браслетов никакой пользы, если нету сканеров, к которым нужно прикасаться браслетом.
— Езус сказал, они делали что-то, что называется «драка».
Боб на мгновение отвел взгляд в сторону.
— Лучше назвать это «агрессивными действиями», — сказал он. — Да, они это делали.
Чип поднял на него глаза.
— А теперь они мертвые?
— Да, все они умерли. Все до одного. — Боб погладил Чипа по голове. — Все это было в незапамятные времена, — сказал он. — Теперь ни с кем такого не бывает.
— Теперь, — сказал Чип, — мы знаем гораздо больше про медицину и химию. Теперь можно лечиться.
— Ты совершенно прав, — сказал Боб. — И ты учти, что в те времена было пять раздельных компьютеров. И как только тогдашний захворавший член Братства покидал свой родной континент, с ним полностью рвалась всякая связь.
— Мой дедушка помогал строить Уни-Комп.
— Да, я знаю это, Ли. Итак, если еще раз кто-нибудь тебе станет рассказывать про неизлечимых, ты запомни две вещи: во-первых, лечение теперь намного эффективней, чем было в давние времена; во-вторых, у нас имеется Уни-Комп, бдительно опекающий нас в любом месте Земли, где бы мы ни находились. Понял?
— Понял, — сказал Чип и улыбнулся.
 
— Давай-ка поглядим, что он говорит о тебе телекомп, — сказал Боб, поднимая аппарат к себе на колени и открывая крышку.
Чип сел в постели, придвинулся и засучил рукав пижамы выше браслета.
— Вы думаете, мне надо будет лечиться?
— Если будет необходимость, — сказал Боб. — Хочешь включить?
— Я сам? — удивился Чип. — Мне можно?
— Разумеется, — сказал Боб.
Чип осторожно взялся большим и указательным пальцами за тумблер, щелкнул им, и вспыхнули три сигнальные лампочки — синяя и две янтарные. Он улыбнулся, глядя на них.
Боб, наблюдая за ним, сказал с улыбкой:
— Прикладывай.
Чип коснулся браслетом панели сканера, и синий огонек стал красным.
Боб нажимал клавиши ввода. Чип смотрел на его пальцы, быстро бегающие по клавиатуре. Боб все нажимал, нажимал, а потом щелкнул по клавише «Ответ». На экране выстроилась строка зеленых символов, затем под первой строкой возникла вторая. Боб изучал символы. Чип наблюдал.
Боб искоса посматривал на Чипа и улыбался.
— Завтра в 12.25, — сказал он.
— Хорошо! — сказал Чип. — Спасибо большое!
— Благодари Уни, — сказал Боб, выключая телекомп и закрывая крышку. — Кто тебе говорил про неизлечимых? — спросил он. — Езус — который?
— ДВ33 какой-то, — сказал Чип. — С двадцать четвертого этажа.
Боб защелкнул замочки на футляре телекомпа.
— Он, наверно, взволнован этим не меньше твоего, — сказал Боб.
— Ему тоже надо лечиться?
— Может быть; я поставлю в известность его наставника. А теперь, братец, давай-ка спать, завтра тебе в школу. — Боб забрал у Чипа комикс и положил книжку на ночной столик.
Чип лег и с умиротворенной улыбкой прижался к подушке. Боб поднялся, погасил свет и еще раз взъерошил Чипу волосы, нагнулся и поцеловал его в затылок.
— Увидимся в пятницу, — сказал Чип.
— Верно, — сказал Боб. — Спокойной ночи!
— Спокойной ночи, Боб.
Родители Чипа с тревогой встали, увидев Боба входящим в гостиную.
— С ним — порядок, — сказал Боб. — Практически он уже спит. Он будет завтра пролечен экстра-дозой во время ленча; возможно, введут немного транквилизатора.
— О, как камень с души, — сказала мать Чипа.
А отец добавил:
— Спасибо, Боб.
— Благодари Уни, не меня, — ответил Боб. Он пошел к телефону. — Я хочу, чтобы тому мальчику тоже помогли, — сказал он. — Тому, который рассказывал нашему. — И приложил свой браслет к панели телефона.
На следующий день после ленча Чип спускался на эскалаторе в медцентр, находившийся тремя этажами ниже школы. На прикосновение его браслета к сканеру у входа в медцентр индикатор ответил миганием зеленого «Можно», и еще одно зелененькое мигающее «Можно» зажглось на двери терапевтического отделения; наконец, еще одно «Можно» замигало ему на двери кабинета.
Четыре из пятнадцати аппаратов находились на профилактическом ремонте, поэтому очередь к действующим была довольно длинной. Впрочем, вскоре он уже встал на детские ступеньки к аппарату и просунул руку с высоко закатанным рукавом в отверстие с обрезиненными краями. Он держал руку по-взрослому спокойно, в то время как внутренний сканер подключился к его браслету, а диск для инфузий ласково и тепло потерся о мышцы плеча. Внутри аппарата зажужжали моторы, забулькала жидкость. Синий свет над головой стал красным, а диск защекотал, зажужжал и ужалил Чипа в руку, после чего сигнал вновь зажегся синим цветом.
В тот же день, но попозже, на игровой площадке, Езус ДВ — мальчик, который накануне рассказывал про «неизлечимых», — отыскал Чипа и поблагодарил его за помощь.
— Говори спасибо Уни, а не мне, — по-взрослому отвечал Чип. — Я получил доплечение, ты тоже?
— Да, — сказал Езус. — И другие мальчики тоже, и Боб ЮТ. Это он рассказал мне.
— Мне даже стало немного страшно, — сказал Чип, — когда я подумал о номерах, которые убегают, когда больные.