Шерлок Холмс и дело о папирусе

Я никогда раньше не слышал этого имени, но одно упоминание о нем, казалось, пробудило во мне какой-то глубинный ужас.
В продолжение всего рассказа Ван Хельсинга Холмс сидел с застывшим как маска лицом, но при этих словах подался вперед.
– Кто такой этот граф Дракула? – нетерпеливо спросил он.
– Дракула – это отображение в одном существе всего зла на свете. Прошу прощения, если покажусь вам напыщенным, но жестокость этого живого трупа не поддается никакому описанию.
– Трупа? – воскликнул я.
– Да. Граф – восставший из мертвых. По сути дела, он их повелитель. При жизни он был дворянином из Трансильвании и состоял в родстве с Владом Тепешом, бессердечным аристократом, в пятнадцатом веке правившим Валахией. Влад Тепеш был удачливым, но беспощадным воином, заслужившим прозвище Сажатель-на-кол благодаря излюбленному способу расправы с врагами. Точных сведений о том, сколько лет графу Дракуле, не существует, но вполне вероятно, что он и Влад Тепеш – одно и то же лицо.
– Это невозможно! – воскликнул я. – Тогда ему было бы больше четырехсот лет!
Ван Хельсинг мрачно улыбнулся.
– И все же это возможно, доктор. Кровь является прекрасным консервантом. До недавнего времени граф скрывался в глубоких укрепленных лабиринтах замка Дракулы, высоко в Карпатских горах, неподалеку от опасного ущелья Борго, покидая свое надежное логово только для обретения живительной силы, столь ему необходимой.
– Вы сказали «до недавнего времени», – заметил Холмс. – Вы имеете в виду, что больше его там нет?
– Мои поиски замка Дракулы, поиски, на которые ушло много лет, закончились лишь четыре месяца назад. В огромных склепах, находящихся под полуразрушенным зданием, я обнаружил тела трех его кровных невест и сумел уничтожить их, но следов Дракулы там не было – он исчез. Осматривая помещения замка, я наткнулся на переписку графа по поводу отправки больших ящиков с землей. Очевидно, это было средство перевозки его самого. Доставить ящики в Варну, порт на Черном море, должен был некий человек по имени Мейнстер, почти наверняка он – смертный сообщник графа. Там ящики должны были погрузить на русскую шхуну под названием «Деметра». Я отправился в Варну и расспросил портовых служащих об отправке этого груза. Они хорошо запомнили Мейнстера – уродливого карлика с одним глазом.
– А место назначения шхуны? – спросил Холмс.
– Лондон, – невозмутимо ответил Ван Хельсинг.
Только через несколько мгновений до меня дошел весь смысл сказанного голландцем. Я воскликнул:
– Вы хотите сказать, Дракула сейчас здесь, в этом городе?
– Я уверен в этом, доктор, – решительно ответил Ван Хельсинг. – Официально я прибыл в Лондон, чтобы прочитать в Королевском обществе цикл лекций, но истинная цель моего визита – выследить графа Дракулу и уничтожить его.
Он тяжело откинулся в кресле, словно длительное выступление сильно его утомило.
– Еще бренди, Уотсон? – предложил Холмс.
Я тотчас наполнил наши стаканы, поскольку тоже ощущал потребность в восстановлении сил. События прошедшей ночи и странный рассказ Ван Хельсинга совершенно выбили меня из колеи.
Профессор с благодарностью принял стакан с бренди и осушил его одним глотком. Холмс выпил не спеша и лишь потом повернулся к нашему гостю.
– Скажите, ведь именно газетные сообщения о «призрачной даме» заставили вас поверить, что на Хэмпстедской пустоши орудует один из этих восставших из мертвых?
– Это так, мистер Холмс. Раны, описанные в этих сообщениях, ясно указывали на то, что это работа вампира – невесты Дракулы. Я полагал, что через нее удастся добраться до самого графа. Каждую ночь на прошлой неделе я проводил на пустоши, намереваясь схватить эту «призрачную даму». Судьбе было угодно, чтобы прошлой ночью, когда она убила молодую женщину, я находился в другой части пустоши.
Я не мог не спросить голландца об одной вещи, которая не давала мне покоя.
– Скажите, профессор, почему она напала на мисс Лидгейт, молодую женщину, с такой свирепостью? Это не был просто укус в яремную вену – плоть была беспощадно разодрана. Мне казалось, вы говорили, что они забирают кровь постепенно.
 
– Так оно обычно и бывает, но в этом случае, скорей всего, женщина-вампир не смогла добыть достаточно крови в течение нескольких ночей и поэтому впала в отчаянье – как это бывает у голодающего человека. Вероятно, жажда жизненной силы достигла у нее такой остроты, что ей понадобилось быстро принять большую порцию крови. Чтобы добыть единственное средство для выживания, она и напала на жертву с такой жестокостью.
– Это ужасно, – с дрожью в голосе произнес я.
– У бедной молодой женщины не было ни единого шанса. Вампир обладает огромной силой, особенно если чем-то раздражен.
– Теперь я понимаю, почему она швырнула меня на землю с такой легкостью.
– Именно. – Ван Хельсинг мрачно ухмыльнулся. – Вижу, вы начинаете верить в мои дикие теории, доктор Уотсон.
Я хмуро кивнул.
Ван Хельсинг повернулся к Шерлоку Холмсу, ожидая аналогичной реакции, но мой друг хранил на лице непроницаемое выражение.
– Вы предполагаете, – сказал Холмс, – что существо, которое мы встретили этой ночью, было инфицировано графом Дракулой?
– Без сомнения, она – невеста Дракулы, и это ясно указывает на то, что он скрывается где-то поблизости. – Ван Хельсинг заговорил с прежним пылом, и глаза его вновь засверкали. – Мистер Холмс, мне известны ваша репутация и ваши выдающиеся способности. Во всем мире нет человека, чья помощь была бы для меня более ценной, чем ваша. Вы должны помочь мне разыскать и уничтожить вдохновителя этого невыразимого зла!
Холмс всегда был восприимчив к искренней лести. Тень улыбки, слетевшая на его губы, подсказала мне, что он весьма доволен излияниями Ван Хельсинга.
– Безусловно, я многим вам обязан, – начал Холмс. – Если бы не ваше своевременное вмешательство, меня здесь могло бы и не быть. Мне тоже хочется добраться до самых глубин этого странного дела, так что я непременно сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь вам в поисках графа Дракулы.
Профессор восхищенно улыбнулся и крепко пожал Холмсу руку.
– Благодарю вас, – с чувством произнес он.
– Что касается фактического существования вампиров, – как ни в чем не бывало продолжал Холмс, – несмотря на то что вы выдвигаете самые убедительные аргументы, боюсь, мне придется приберечь свое суждение до той поры, пока мы не поймаем одного из них.
– Уверен, что с вашей помощью мы скоро сделаем это, – решительно произнес профессор.
– Надеюсь, меня тоже берут в дело, – сказал я.
– Конечно же, дорогой мой Уотсон. Само собой разумеется.
– Отлично, значит, по рукам, – просиял Ван Хельсинг, откидывая волосы со лба. – Теперь нам следует разработать план действий.
Мой друг зажег свою старую глиняную трубку, и на несколько мгновений его лицо скрылось в клубах едкого серого дыма. Когда дым рассеялся, Холмс обратился к нашему посетителю.
– Согласно вашей теории, если эта так называемая «призрачная дама», с которой мы повстречались ночью, – вампир, то днем ей понадобится место упокоения.
– Кладбище, – предположил я.
– Вот именно, Уотсон, кладбище. Протяните руку, дружище, и передайте мне карту района Хэмпстеда.
Разложив карту на коленях, в течение нескольких минут он тщательно ее изучал. Наконец раздался его торжествующий возглас.
– Что такое, мистер Холмс? – с жаром спросил Ван Хельсинг.
– Думаю, я кое-что здесь нашел, друг мой. – Он указал на карту, и мы с Ван Хельсингом проследили за направлением его сухого пальца. – Смотрите, джентльмены, частное кладбище не более чем в двух милях от места ночных нападений. Заметьте, какое оно уединенное – открытое пространство и небольшой лесок с трех сторон.
– Идеальное место упокоения, – согласился Ван Хельсинг.
– Но что же нам делать, Холмс? – спросил я. – Мы ведь не станем открывать каждую могилу, чтобы посмотреть, не там ли лежит это существо.