Огонёк для трех монстров (СИ)

— В центре по разработкам нет никого — проносится голосок Настеньки. — я чувствую, нужно идти в право и в низ, еще ниже, чем гнездо. В глубину. И… не … ох… в самом низу… там все в мутной дымке. И там так холодно.
— Там склады и тех этажи. — комментирует ее мысли Мол.
— Тогда туда и ползем. — заключает Шерх.
Перед нами огромные ворота. Масса метала в виде ворот. Как же их можно открыть! Вокруг ворот толстые нити паутины, жилы энергии.
— Малыш, тут все автоматическое, не надо ни чего двигать. — ухмыляется в моей голове мысленно Мол.
— Пожалуйста не выдавайте себя, там … нулевая энергия. Она и не мертвая и не живая, вы чувствуете? — мысленно обращаюсь к мужьям.
— Нет. — отвечают сразу втроем, в ментальной связке они очень часто думают и отвечают, как один разум.
Шерх проводит лапами по нитям, вплетает свои нити. Я вижу, что у него не получается открыть двери, его монстр выпускает уже черные нити, вплетая их в систему этого гнезда. Раздается шипение и рычание. Мои ноги оплетают тонкими паутинками, лучше прикрепляя меня к телу арахнида. Монстр Шерха встает на задние лапы, дотягивается да верхних нитей и вцепляется всей челюстью в сердцевину паутины. Разрывает все плетение, отбрасывает челюстями в сторону уже увядшую сеть.
Передними лапами сплетает толстую черную паутину со множеством узелков и накидывает эту узорчатую паутинку на дверь. Все это время я находилась в подвешенном состоянии, хорошо, что меня укутали и привязали к туловищу монстра, а то свалилась бы сразу.
— Дверь не слушается! — Шерх пускает силу уже по своей паутине, но она не открывается.
— Шерх смотри — я вскрикиваю — смотри на землю! — Шерх отпрыгивает, на нашем месте из-под каменного пола просачивается туман. Белый — густой туман.
— Это просто туман маленькая, реакция гнезда на чужое плетение.
— Нет это не он, точнее я не знаю, как должен выглядеть тот туман, но это точно не он! Этот холодный. Шерх зажги огонь, нам нужен огонь! Срочно! — вся дверь в тумане, туман облизывает нити плетения Шерха. Звучит шипение, реакция тумана на паутину Шерха.
Шерх пускает сгусток тьмы и на месте, где больше всего тумана возникает шар огня, красного пламени. Туман отступает от огненного шара, пробует тонкими щупами прикоснуться, обжигается и шипит.
— Малыш держись — слышу своего темного супруга, он выпускает целый разряд огненных фаерболов в туман, они исчезают в тумане местами разгоняя его, и ничего не происходит, а вокруг нас уже все в тумане, который пытается прокрасться через шары огня. Я верчу головой пытаясь понять в какой стороне находятся еще два моих любимых арахнида. Нас с Шерхом пока не накрыл туман, все из-за огненных шаров что, покачиваясь окружают нас и отгоняя щупальца тумана.
К нам из тумана выходит высокая красивая девушка, она сама сгусток тумана, только очертания очень четкие, она улыбается. Походит к первому шару огня и обнимает его. За ней выходит точно такая же и закрывает наш огненный шар своей грудью. Сначала внутри шара происходят всполохи огня, а потом цвет огня начинает меняться с красно — оранжевого на голубой.
— Что это? — спрашиваю у Шерха, — они гасят его! — я раскрываю себя, вздыхаю глубоко глубоко и выпускаю заряд из своей грудь. Поток света лучом бьет в цент нашего шара, пронизываю на сквозь туманные фигуры.
Мой поток такой сильный, что шар вспыхивает ярко белым пламенем и разрастается, поглощая и туманные фигуры и нас Шерхом. Со всех сторон слышится шипение и вой, крики и скулеж. Вся пещера — помещение заполняется белым огнем! Нам мой огонь не причиняет вреда, а туман выжигает.
От паутины, что плел Шерх не осталось и следа. Металлическая масса ворот так и остается закрыта.
— Шерх, навались всей тушей на ворота — Махина паука подползает и наваливается на ворота.
24
Скрежет, оглушает. Огромная туша паука, лапами раздвигает ворота настежь. Впереди просторное помещение. Темнота. По стенам и потолку еле мерцает туман. На полу так же стелется мерцающий белый плотный туман. От нашего появления туман отползает от двери.
 
Кроме белой дымки тумана не видно ни чего. Мы с Шерхом в ореоле белого огня входим в пещеру — склад. Абсолютная тишина. Воздух спертый.
— Надо больше огня, Шерх помоги. — я пускаю свое белое пламя волнами от нас, мой черный супруг добавляет жара красным племенем. От нас исходят волны жара, достигают стен и потолка. Некоторые волны уходит в туннели, расчищая проходы от тумана.
— О боже! — я в шоке вздыхаю, ведь все помещение заполнено яйцами. Сколько позволяет видеть мое зрение, на полу повсюду — яйца. Яйца арахнидов, белые, голубые, все мерцают желтым светом.
— Это все дети арахнидов? Сколько же тут их? — хочу слезть с Шерха, только он возвращает меня лапой на место.
— Это не то что ты видишь Настя, посмотри в само яйцо — говорит Шерх.
Я начинаю всматриваться в глубь яйца, что ближе всего лежит ко мне.
— Я не вижу ни чего — с досадой говорю, правда ничего не вижу и не чувствую. Яйцо как яйцо.
— Именно малыш, яйца отложенное арахнами пульсируют энергией. В них ты увидела бы биение двух сердец. Эти яйца не наши и в тоже время они точно как наши. Только они не похожи и на мертвые. Я сам не вижу, что у них в зародыше. Сиди пока на мне. Попробуем раздавить одно яичко.
— Шерх стой — это Лехш нас мысленно останавливает — я вижу, это и есть зерна вечной жизни изнанки. Нас умело заманили в ловушку. Мы потеряли детей, расчет на материнский инстинкт Насти. Видимо нужно прикоснуться к яйцу, и оно прорастает в тебя.
Пещеру и нас в том числе обдувает резкий поток ветра. Ветер сдувает наше пламя. К нам выходит худенький мальчик, лет десяти, из одного из многочисленных туннелей. Идет спокойно к нам. Весь беленький, он выглядит так, будто перетаскивал мешки с мукой. Одет в белую рубаху — холщевую, такие же штаны, волосы и кожа белые, усыпаны белым порошком или мукой не понятно.
— Вы долго — говорит совсем не детским голосом — ваша мать, Черная смерть, сильно долго принимала меня. Можете не прятаться в мороке, я везде и вижу вас, три арахнида. Носящая свет тебя я не ожидал встретить. Признаться не знал, что такие как ты есть в мироздании. Как говорится на твоей планете «век живи век учись» — мальчик начинает смеяться в захлеб, а после начинает истошно плакать и выть. Перепад его настроение заканчивается резко, как и начался, резко. Перед нами снова стоит безэмоциональный ребенок десяти лет. — вам нравятся мои творения? — он обводит взглядом яйца. — мне нужны еще жизни, вы, три брата мне сейчас очень нужны. Да, кстати, ваше родное гнездо уже счастливо со мной. — он кривится как от отвращения — Многие правда сумели уйти порталами — его гримаса отвращение сменяется улыбкой и опять смехом — они от своей жадности прихватили все по одному яйцу, ведь яйцо так манит, давая вечную жизнь. — снова закатывается истеричным смехом.
— Но эти яйца, что сейчас тут лежат, не манят нас своей вечной жизнью, — замечаю я — они абсолютно без жизненные и не манящие.
Мальчик начинает смеяться так, что падает коленями на землю и сгибается лбом до пола. А потом не разгибаясь шепотом говорит…
— Как мне тебя не хватало, там, где все нулевое. Выйди из морока, почему ты прячешься? — просит он шепотом, и даже всхлипывает.
— Выйди! — кричит, мальчик поднимает злой взгляд на меня, потоки воздуха усиливаются, вокруг нас с Шерхом скручиваются воронки смерчей.
Я слышу, как падают, срываясь с паутин Лехш и Мол. Они явно приземляются на лапы не сразу. Меня наполняет жар изнутри. Меня отрывает от тела Шерха. Выбрасывает рядом с мальчиком. Я начинаю все видеть хорошо, нет тьмы. Стою возле мальчика. Мной управляют. В моем теле уже не мое сознание, а кого-то бесконечно сильного. Мое тело опускается на колени. Протягивает руки и обнимает мальчика, что стоит на коленках. Мои руки стирают слезы с холодных щек мальчишки. Мои губы целуют его маленькие пухлые губки. Мальчик вцепляется в меня своими ручками. Его глаза, они серые без блеска, без зрачка, только меня он не пугает, нет. Ведь сейчас в моем теле я не одна. Тот кто сейчас со мной в моем теле показывает мне, что этот мальчик мой братик. Я укачиваю его.