Маугли из Москвы (СИ)

Сижу и рассматриваю копье с грубым костяным наконечником. Острая трубчатая кость прикручена к древку и обмазана каким-то клеем, а может смолой. Если даже воткну его в добычу, то оно вряд ли переживет такое обращение. Осторожно перетираю камнем древко на ширине ладони от узла крепления. Теперь у меня есть костяной кинжал. Ну, хоть что-то! А то даже шкуру у добычи проткнуть нечем. А если эту кромку наточить об камень, то может смогу и мясца нарезать.
— Мама! А я могу еще огонь зажечь? — Спросил мамочку, конечно мысленно.
— Нет!
— Я не могу есть одно сырое мясо, у меня от него живот болит.
— Ешь фрукты. Твои сородичи так делают.
— Я один раз поел! Теперь опасаюсь…
— Я покажу завтра.
— И я хочу! — Тут же загорелась Рыся.
— Хм-ф! — Мама мысленно повеселилась, заранее зная результат.
На следующий день мне показали несколько видов лесных фруктов, два из которых были пресными и невкусными, еще два были ничего, а последнее таило под своей шкуркой фруктовый крем со взбитыми сливками. Конечно, Рыся оценила, как и все женщины, сладкий продукт и с удовольствием лазила на высокие деревья, стряхивая новое для нас лакомство. К сожалению, большинство спелых фруктов разбивались в лепешку и приходилось собирать недоспевшие или лезть самому, вырабатывая навыки скалолазания и укрепляя мускулатуру, которая за прошедшее время и так обрела неплохую рельефность и качество. По ощущениям я вырос сантиметров на десять и мое «хозяйство» постоянно стало напоминать о себе, доставляя определенные неудобства. Хорошо, что я теперь хожу в шерстяном подгузнике. Хоть и жарко, зато Рыся смеяться не будет, как в тот раз, когда увидела однажды утром мою увеличившуюся колбасу. Еще была постоянная проблема с ногтями и волосами, растущими непрерывно. Если волосы еще удавалось связывать в пучок за спиной, то ногти приходилось скусывать зубами, а на ногах стачивать шершавым камнем. Костяной кинжал мне мало мог помочь в этом вопросе, так как его режущая кромка не могла перепилить даже несколько волосков из моей шевелюры. В общем жизнь первобытного человека во всей своей красе.
— Пойдем, завтра охотится на Рыхликов? — предложила Рыся.
— И на речку!
— Опять будешь плескаться как Водянчики.
— Ты же любишь рыбу. Поймаю для тебя.
— Обещаешь⁈ Тогда, да!
Наша мама теперь частенько оставляла нас одних и предоставляла своим чадам относительную свободу. Относительную, потому что могла появиться рядом в самый неожиданный момент, да и ментально контролировала наши перемещения. Я лично мог связаться с Рысей на расстоянии около ста метров. А мама наверняка больше километра.
— Зачем ты тащишь добычу с собой? — спросила «сестренка», когда мы удачно поохотились и поймали трех больших грызунов, которых оглушили ментальными ударами, пока те не успели скрыться в норе. После той памятной охоты я много тренировался, вызывая то непонятное ощущение в голове и стараясь оглушить любую живность в пределах доступа. Это принесло свои плоды, и теперь мы с Рысей, которая естественно приложила все свои силы, чтобы не отстать от меня, могли легко оглушить лесного зверя примерно нашего размера на расстоянии десяти шагов. Как это работало и почему, я не знаю, поэтому не ломал над этим свою голову, просто принимая сей факт как компенсацию за мое попадание. Новый мир — новые условия!
— Я хочу его приготовить на огне.
— Но мама же нам не разрешает!
— А мы ей не скажем. Возле воды не так опасно и затушить можно быстро.
— Если узнает- попадет нам,- констатировала черная морда и унеслась в заросли, почуяв мелкую дичь. Я тоже если напрягусь могу ощущать животных в пределах тех же ста метров, а вот Рыся и мама делают это без всяких усилий и постоянно, вроде как второе зрение.
На берегу речки я быстро освободил от шкуры жирного Рыхлика, с сожалением подержал в руке довольно большую шкуру и закинул ее вслед за кишками в воду. Затем залез туда сам и тщательно помылся, оттирая песком и травой свое тело и пытаясь промыть свои густые волосы.
— Ты совсем как Водянчик! — усмехнулась в моей голове лежащая на берегу Рыся. — А твоя колбаска спряталась как улитка в домике. Ха-ха!
 
— Это у тебя всегда умывальник с собой. А мне нужно мыться. А вот и рыбка! — На выброшенные в воду внутренности пожаловали местные обитатели. Среди них была пара крупных сомов с длинными усами. Мой кинжал всегда со мной, поэтому подныриваю под пирующих и насаживаю самого большого на костяное лезвие. Одновременно обхватываю сверху второй рукой, чтобы не сломалось мое не сильно прочное оружие. Местный сом вяло потрепыхался, пока я вытаскивал его на берег и вытянулся на траве, вяло шевеля жабрами.
— Там еще приплыли! — Рыся азартно поглядела в воду и приласкала глазом уже добытую рыбину.
— Хватит тебе! — обломал «сестренку» и полез в воду, чтобы окончательно ополоснуться. Окунувшись с головой, почувствовал как мою ногу обхватила гибкая толстая щупальца и резко дернула на глубину. Воздух вырвался из моих легких, и я затрепыхался, совсем как недавно тот сом, которого я отвлек от вкусного пиршества. Кажется, сейчас меня самого будут есть! На последних остатках сознания мгновенным усилием организма, желающего во чтобы то ни стало выжить, выплескиваю неистовое желание: «Умри, сволочь!». Это усилие подкосило остатки моих сил, и сознание покинуло меня, погружая в полную темноту.
  
Глава 3
 
Пришел в себя дрожа будто в ознобе на траве рядом со своей недавней добычей. Усатый сом смирился со своей участью и не шевелился, а Рыся недовольно вылизывала свою мокрую шерсть, транслируя мне свое негодование по поводу вынужденного купания, чтобы вытащить из воды мою бессознательную тушку.
— Я тоже тебя люблю! — Радость от того что жив быстро наполнила меня энергией, убрав дрожь в конечностях и вернув хорошее настроение. — А где эта гадость, что утащила меня? Унесло течением? Я ее убил? Не знаешь… Как теперь купаться⁈ У, сволочь! — погрозил неведомому хищнику кулаком и, согревшись путем энергичной зарядки, принялся собирать хворост для будущего костра. От злости на подводного осьминога так раскочегарил деревяшку служащую смычком для добычи огня, что уже через пару минут древесная труха затлела оранжевым огоньком, который легко раздулся язычками огня в тонких травинках. Быстро накидал приготовленный сушняк и минут через пятнадцать подвесил на вбитые по краям костра рогульки нашу добычу, насаженную на сырую палку с боковыми ветками держащими распластанное мясо рыбы в плоскости к жару исходящему от углей жару.
— Что? Сомневаешься? А зря! Чувствуешь, как пахнет? Слюни подбери. Эй, куда лезешь! Вот бестолочь! Теперь будешь ходить с завившимися усами. Ха-ха! Маме можно уже не признаваться, сразу увидит все по твоей морде!
Рыся фыркнула и обиженно потерла лапой морду, пытаясь выпрямить закрученные усы.
— Ладно тебе! У нас все женщины так делают на голове для красоты.
— Правда? А у меня красиво получилось? — заинтересовалась особа женского рода.
— У тебя получилось — как под хвостом у кружавчика. Ха-ха-ха! Ладно. Сама виновата. На попробуй! — протягиваю кусок полу готового мяса, капающего соком на траву. Слизываю ароматный потек с руки и в блаженстве закрываю глаза. Еще бы соли! И можно простить половину неудобств от своей новой жизни!
— Ням, ням! Чавк!
— Что⁈ Понравилось? А ты не хотела! На еще.
Мы наелись как два удава, и я прилег головой на мягкий раздувшийся бок своей новой сестры.
— Рыся! А ты когда будешь создавать свою семью? На следующем сезоне размножения? А сколько это в днях? Не знаешь. И я не знаю, когда можно будет создать семью. Для начала надо найти моих сородичей, а потом уже планировать что-то.
— А чего их искать! Когда мама разрешит, отведем тебя на край леса, а там дальше много таких как ты живет.
— Э-хе-хе! Что-то мне боязно. Мои сородичи не самый хороший вид животных. Опасные они!
— Ха! Мама рассказывала, что стоит только испустить зов, как они бегут быстрее Стригунов! Ты и сам можешь их испугать.