Служу Советскому Союзу 4 (СИ)

– Нет-нет-нет и не уговаривай, я с тобой никуда не пойду, – притворно замахал руками Артём Григорьевич.
– Да я в общем-то и не собирался уговаривать, – хмыкнул я в ответ. – Просто говорю, что придется тебе одному праздновать. Сильно не напивайся.
– Пффф, нашел дурачка. Да чтобы я один праздновал? Не, ни в жисть! Я на Дворцовую площадь пойду, там кого-нибудь отыщу. К какой-нибудь компании подобьюсь. За меня не волнуйся. Да и не люблю я эти все домашние посидушки. Смущаюсь я там, ведь ни в носу не поковыряться, ни носок с дыркой надеть. Сидишь себе, как на иголках, и смотришь, чего бы хренового не сделать, чтобы впечатления не испортить.
– Ну спасибо, теперь только об этом и буду думать, – буркнул я в ответ.
– Кушайте и не обляпайтесь! – после этого Зинчуков кивнул на комнату: – Пойдём, посмотрим, что товарищ майор в клювике притащил.
А "в клювике" товарищ майор притащил пять папок. Каждая из них имела в заглавии фамилии, а также инициалы. Шелепин А. Н., Семичастный В. Е., Брежнев Л. И., Андропов Ю. В. И самая тонкая папочка была озаглавлена Горбачев М. С.
  
Глава 5
 
Почему папки именно с этими именами? Да потому что после того, как я рассказал о будущем России в своём времени, руководство группы "Гарпун" решило кардинально поменять курс развала СССР на прямо противоположный. И как раз сейчас пришло то время, когда можно поменять всё и сделать СССР ещё более могущественной и развитой страной. А если позволить идти истории по накатанной, то через десяток лет начнется раскачивание мощного корабля под красным флагом.
Да, как раз сейчас то самое время, чтобы сменить курс страны на развитие, а не на застой.
В октябре уходящего семьдесят третьего года началась четвертая арабо-израильская война, известная как война Судного дня. Чтобы поддержать Египет и Сирию, члены ОПЕК вновь применили нефтяное эмбарго, только на этот раз более продуманное, чем прежде. Помимо полного запрета экспорта в США, Нидерланды, Португалию, Южную Африку и Родезию было предусмотрено главное: растущее ограничение добычи нефти – первоначальное сокращение и дополнительное на пять процентов каждый месяц. Реакция мирового рынка стала незамедлительной – более чем трехкратное увеличение цен на нефть и нефтепродукты. В странах – импортерах "черного золота" началась паника.
И вот как раз в это время Советский Союз решил предложить свою руку помощи – начать продавать нефть за границу за свободноконвертируемую валюту. И вместо того, чтобы продолжать развивать "косыгинскую" реформу, решили искупаться в нефтедолларах.
А ведь реформа была неплоха... По сути, это была попытка ввести отдельные рыночные регуляторы в начавшую буксовать планово-распорядительную среду, или, как тогда говорили, выдвинуть вперед экономические методы управления в противовес административному подходу.
Под влиянием новых финансовых источников у советского политического руководства сложилось стойкое представление о том, что теперь острейшие экономические и социальные проблемы можно решать не за счет повышения эффективности хозяйственной системы, а за счет растущих доходов от экспорта нефти и газа.
Наметившийся путь обновления системы был отброшен, как неэффективный. Выбор казался очевидным.
Зачем мучительные и сомнительные с идеологической точки зрения преобразования, когда в наличии такие финансовые поступления? Плохо работает промышленность, не хватает товаров для населения? Не беда! Купим их за валюту! Все хуже дела в сельском хозяйстве, колхозы и совхозы не справляются? Тоже не страшно! Привезем продовольствие из-за границы!
Внешнеторговый баланс тех лет ужаснул руководство "Гарпуна". Уродливая программа – "нефть в обмен на продовольствие и товары ширпотреба" вскоре начнет разрушительное воздействие и превращение страны в бензоколонку.
Семидесятые годы для Советского Союза стали временем упущенных возможностей. В передовых странах шла структурная перестройка экономики и закладывались основы постиндустриального общества, в котором снижалась роль сырья и ресурсов, а СССР не только консервировал индустриальную модель развития, но и формировал ресурсную экономику, где последовательно росла зависимость страны от углеводородов и мировой конъюнктуры цен. Как показало последнее десятилетие существования СССР, односторонняя ориентация на углеводородный сектор, на который возлагалась задача компенсации неэффективности работы народного хозяйства, оказалась крайне уязвимой позицией, не способной вывести страну из экономической стагнации.
 
Обиднее всего было то, что, закупая за валюту продовольствие и товары народного потребления, советское руководство практически не использовало нефтегазовые доходы для широкомасштабной технологической модернизации. Казалось бы, в условиях научно-технической революции следовало коренным образом переориентировать импорт и вложиться в современное оборудование и технологии.
Но ничего такого не происходило. Роковые последствия для Советского Союза имело игнорирование мировых достижений в сфере развития вычислительной техники – именно в этой области произошли те глобальные изменения, которые впоследствии привели к формированию информационного общества.
И всё это было при полном попустительстве правительственных бонз. А как говорится – рыба гниёт с головы. Вот эту голову "Гарпун" и решила заменить на более здоровую и качественную. Поэтому Зинчуков и привёз дела на тех, кто оказывал, оказывает и будет оказывать существенное влияние на СССР.
Причем тут я? При том, что я мог дать полную характеристику на людей, на которых был сделан запрос. После консультации со мной наверху будет обсуждаться операция "Перелом". Подробности этой операции мне пока были неизвестны, но в общих чертах должен будет свершиться переворот, который и определит дальнейшее развитие СССР.
Я же в свою очередь на встрече с Вягилевым высказал свою точку зрения, что если оставить Брежнева и его номенклатуру у власти, то они не будут развивать страну, а станут только удерживать свои места и торговать природными богатствами. Самой подходящей кандидатурой на роль Генерального Секретаря я видел Шелепина. И ещё было не поздно вернуть его и его команду в верхушку власти.
Потому-то Зинчуков и привез с собой документы на пятерых человек, которых я запрашивал. После изучения всей собранной информации я должен буду вынести вердикт, который в немалой степени повлияет на дальнейшую судьбу колосса под названием СССР.
Всё-таки приятно иногда осознавать, что от твоего решения зависит судьба миллионов…
Что касается Вишневского, то Зинчуков заверил, что вокруг меня и вокруг Путина вьются несколько самых лучших людей "Гарпуна", которые тут же нейтрализуют попаданца, если он приблизится к одному из нас на сотню шагов. Но я всё равно всегда остаюсь настороже, чтобы меня не могли застать даже в туалете.
Когда я открыл одну папку, Зинчуков вздохнул:
– Сеня, он же Миша, он же... В общем, давай сегодня отдохнешь, подготовишься к ужину? В новом году начнем работать как надо, а сегодня... Давай сегодня просто отдохнём, прогуляемся? Я так давно просто не гулял по Ленинграду. Всё время куда-то торопился, бежал, спешил... Давай сегодня просто погуляем? Пройдемся по Дворцовой набережной?
– А пойдём. Тоже засиделся за учёбой и почти никуда не выбирался. Вот только Тамарка на танцы вытащила.
– Счастливый! А я уже и забыл, когда последний раз танцевал...
– Ты ещё слезу пусти, дядя Тёма, – хмыкнул я.
– Эх, нет в тебе никакой чуткости, Мишка Орлов! Ты циничный и холодный человек! Я ему душу изливаю, а он хахалится! Вот окуну тебя в сугроб, будешь тогда знать.
– А справишься? – с ухмылкой поинтересовался я.
– Сомневаешься?
– Ну, есть чуть-чуть. Вроде как ты уже старенький...
– Да я тебя сейчас...
Зинчуков кинулся, чтобы схватить меня в охапку. Я наклонился, втянув голову в плечи, поднырнул под руку и почти танцевальным движением ушел в сторону. Тут же подпрыгнул, чтобы избежать подножки, а после поймал на болевой выставленную руку Зинчукова.