Святой и грешница

– Ну и что? Вы прекрасная актриса, Джейн. Вы чуть меня не одурачили, я видел великолепную игру. Боюсь только, ваше искусство напрасно. Вы пойдете со мной к Сью, а ваше черствое, расчетливое сердечко пусть отдохнет. Иначе ваше следующее представление будет для бульварных газет!
Он подозвал Лизу и спокойно уточнил заказ. Джейн машинально попросила те же блюда. Аппетит у нее пропал. Лицо Марка смягчилось, когда он отвечал на какой-то вопрос Лизы, и это снова отозвалось болью в ее сердце. Из всех несправедливостей, с которыми Джейн пришлось столкнуться в жизни, именно эта – непоколебимая вера Марка в ее способность совершить такие ужасные вещи – казалась самой несправедливой.
– Итак! – Марк соединил кончики пальцев. – Вам было двадцать семь, вы изучали искусство в Лондоне, затем внезапно оказались в Новой Зеландии и прожили там до тридцати. Вот почему газетам так трудно было узнать о вас подробности. Родители умерли. Что касается вашего замужества, ну, пожалуй, это мы обойдем…
Джейн положила нож и вилку, все равно кусок не лез в горло. Марк вел себя как обвинитель на суде, так обстреливал ее вопросами, что девушка начала путаться, не имея никаких намерений лгать.
Когда Лиза появилась вновь и предложила десерт, Джейн отказалась. Со стола убрали, подали кофе. Она пила, медленно успокаиваясь, но новый вопрос заставил ее чуть ли не подпрыгнуть.
– Вы уверены, что рассказали мне все?
– То есть? – Собеседница поставила чашку.
– То есть нет ничего такого, что вы сознательно опустили? Никаких скелетов в шкафу? Хотя не представляю, что еще могло произойти в вашей беспорядочной жизни. Кажется, полный комплект.
Если бы он только знал! Джейн опустила глаза.
– Нет. Больше вам ничего знать не нужно.
– Мм… Это не ответ. Впрочем, оставим. Думаю, вы понимаете, что, если не расскажете мне всего, могут возникнуть проблемы.
Она рассмеялась.
– Воображаю! А вы не боитесь, что Сьюзен или кто-нибудь из ее окружения узнает, кто я такая? Или вам приятны разговоры о вашей связи с такой женщиной?
Марк помолчал, изучая ее лицо.
– Добровольно я бы вас никогда не выбрал, Джейн. Слишком острое блюдо, на мой вкус. Но долг обязывает. А если вас узнают… – Он пожал плечами, бровь поползла вверх. – Сомневаюсь. Факты из газет не дают о вас полного представления, моя обольстительница. Во плоти вы куда более соблазнительны, с вашей прекрасной кожей и невероятными глазами. И ни один фотограф не смог бы передать этот окружающий вас ореол невинности. Теперь я понимаю, почему ваш бедный муж и все остальные, включая Криса, были вами увлечены. Но я не такой дурак, чтобы составить им компанию.
Он поднял чашку и сделал глоток. Джейн пыталась переварить обоюдоострый комплимент.
– Ну так что же еще вы хотели бы узнать обо мне? – вымучила она улыбку.
– Все ясно, за исключением непонятного отсутствия у вас аппетита. – Его глаза сузились, превратившись в две полоски мерцающего льда. – Все должно пройти как по маслу. Не так ли? А когда увидите Криса, постарайтесь вспомнить, что вы видитесь с ним впервые.
Волна страха вдруг окатила Джейн. Она не представляла, как произойдет встреча с Крисом. Знает ли он эту историю с подменой имени? Будет ли шокирован? Погрузившись в размышления, Джейн бессознательно остановила взгляд на светловолосом человеке у двери. Тот в свою очередь приветливо ей улыбнулся. Она спохватилась и покраснела. Наверное, он думает, что у них с Марком любовная размолвка! Ей стало неловко, но тут незнакомец встал, положил записку рядом со счетом и неторопливо вышел.
– Ничего, Джейн, повезет в другой раз! А вы тут не так уж и одиноки, как мне показалось в первый раз. Приток свежих сил не ослабевает…
И вдруг Джейн поняла, что больше не выдержит. Она вскочила и рванулась к двери, не думая о том, как это выглядит со стороны.
Выбежав из освещенного помещения, Джейн чуть было не упала, ослепленная темнотой. Но сильные руки тут же подхватили ее.
– Осторожнее, мэм!
Голос был хриплый, глубокий, поддержка – ненавязчивой. Джейн напряженно улыбнулась и отстранилась.
 
– Спасибо. Я не ожидала, что так темно…
Ее собеседник взглянул на небо.
– Да уж! Темнотища – хоть глаз выколи.
Джейн стало спокойнее, она даже позволила себе продолжить разговор.
– Вы американец, не так ли? – вежливо поинтересовалась она.
– Так и есть! – Он оглушительно рассмеялся. – При всем желании я не могу этого скрыть. Меня зовут Рой. Рой Смит.
– Очень приятно, Джейн Клод. – Она пожала протянутую руку.
– А я уже знаю, кто вы, мэм. – Он широко улыбнулся. – Я тут купил одну из ваших картин, и Гарри показал мне вас, когда вы за-шли сюда как-то вечером. Я бы сам побывал у вас и представился, но… – Он выразительно пожал плечами, и Джейн убрала руку, почему-то смутившись от его невысказанных соображений.
– Ну что же, приятно было познакомиться, мистер Смит. Надеюсь, вы не разочаруетесь в моем произведении.
– Конечно нет! – Янки смотрел на нее внимательно. – Уверены, что теперь вы в порядке? Кажется, у вас там была небольшая ссора, а я знаю, как это выбивает из колеи.
– Это не то, что вы думаете.
– Нет?
Джейн чувствовала его любопытство и внезапно ей захотелось рассказать кому-нибудь все, что с ней произошло.
– Нет. Я…
Но тут дверь позади широко распахнулась, полоса света легла на дорожку, и она смолкла, увидев Марка. Смит тоже взглянул на него и кивнул.
– Ну, думаю, мне лучше уйти. Доброй ночи, мисс Клод. Будьте осторожнее.
Он спустился в гавань и, забравшись в лодку, запустил мотор. Лодка пошла к выходу из бухты, туда, где стояла на якоре знакомая Джейн яхта. Вот загадка и разрешилась! Должно быть, это и был тот самый человек, который стоял утром на палубе.
– Пять баллов вам за упорство, Джейн. Вас ничто не остановит. Да, похоже, вы действительно заставили поплясать вашего муженька…
Позже Джейн не смогла себе объяснить, зачем это сделала: ее рука мелькнула в воздухе – она отвесила мужчине звонкую пощечину. На мгновение этот звук лишил ее способности и думать, и двигаться, затем с отчаянным плачем она ринулась прочь. Однако через пару ярдов Марк поймал ее, заставил остановиться.
– Ах вы, маленькая злючка! Пора вам получить урок, которого не забудете!
Он притянул «злючку» к себе и, блестя глазами, нашел ее губы для долгого, мучительного поцелуя, знаменовавшего высшее наказание. Джейн неистово сопротивлялась, упиралась руками в его грудь, но Стоун только сильнее сжал ее запястья, завел руки за спину, и теперь ничто не могло послужить защитой от соприкосновения их тел. Марк прижимал ее все крепче, не отнимая губ, продолжая казнь.
– Нет! Пожалуйста, Марк, не надо так… Прошу вас! – Она пыталась отвести губы, спрятать лицо.
Он слегка отстранился и поглядел на нее так, что дрожь пробежала по ее телу.
– Значит, вы хотите, чтобы я целовал вас без гнева? Так, Джейн? То есть…
Его рот опять коснулся ее рта, но теперь легким, тревожащим прикосновением, от которого по телу побежали теплые волны, рождая в нем чудесное, неизведанное ощущение. Марк опять немного отклонился назад.
– Так лучше?
– Я… Нет!
Мучитель тихо засмеялся грудным глубоким смехом и сжал объятия настолько сильно, что девушка почувствовала все его мускулы, услышала, как дышит его грудь и работает сердце.
– Нет? Тогда мне придется попробовать еще раз. Может, вам больше нравится вот так?
Теперь Марк целовал со страстью, которой она не знала никогда в жизни. Его губы требовали, властвовали над ней, подчиняли и одновременно возносили на небеса. Волны жара опаляли ее от каждого поцелуя с головы до ног.
Джейн застонала, когда его язык легко пробежал по ее губам, нежно их приоткрывая. Она стояла ошеломленная новизной происходящего. Девушку била дрожь. Руки искусителя скользнули под тяжелую гриву ее волос, коснулись шеи, скрытой под ними, и это вызвало вдруг в Джейн не испытываемое никогда прежде желание. Бессознательно, повинуясь какому-то инстинкту, она позволила собой завладеть. Девичьи руки обвились вокруг шеи Марка, губы ответили ему, пальцы зарылись в его волосах, но он вдруг схватил ее запястья, с силой отвел руки вниз и опустил их вдоль тела.