Не грози императору! (СИ)

«Твоих рук дело?»
«К сожалению, нет. Я не псимаг, если ты не заметил».
Странно это всё. Не мог здравомыслящий человек вдруг передумать и убить самого себя.
Под разрастающийся от взрыва пожар мы выехали с парковки и встроились в поток машин. 
Я сидел и молча разглядывал пробегающие за окном дома. Это место определённо отличается от моего прошлого мира.
Наверное, они были бы похожи, если бы не пара столетий, разрывающая их на две совершенно разных по виду и наполнению половины.
Там, откуда я родом, цивилизация находилась на грани своего заката. Те единственные островки жизни, что ещё влачили своё существование, пожирали сами себя.
И всему виной Инквизиция. Именно она первой открыла разлом, а потом принялась выкашивать всё, что породила вырвавшаяся оттуда стихия.
Я сам прошёл через эти жернова и чудом остался жив.
Этот же мир только начинал жить, но в нём всё пошло совсем по другому сценарию. Магическая энергия гармонично вплелась во все аспекты мироздания, и человек ещё не успел распробовать все прелести этого дара.
Впрочем, так даже лучше. Лучше для меня.
Мы высадили Софью в трёх кварталах от гостевого дома, недалеко от оживлённого перекрёстка. Она отправила мне воздушный поцелуй и скрылась в глубине роскошного красного автомобиля, ожидающего её у дверей какого-то элитного магазина.
Интересная девушка, надеюсь, это было не последним нашим свиданием. По крайней мере, мне так хочется думать.
Именно от Софьи я узнал, что через пару часов у меня намечалась деловая встреча, о целях которой я промолчал, но дал понять, что она очень важна для меня.
Мой духовный паразит молчал. Похоже, набирался сил для очередной пакости или какого-нибудь необоснованного высера в мой адрес.
Обязательно расспрошу его, как он предугадывает события, и чего собственно от меня хочет.
Я уже подумывал как-то вызвать этого занудного старика, но он объявился сам.
«Заскучал, Паша?»
«Думаю, как бы выбросить тебя из головы. В прямом смысле».
«И это после всего, что я для тебя сделал? Между прочим, мне долго не удавалось выстроить цепочку случайностей, чтобы моей магической кастрацией занялся именно ты!»
«Скажите ещё, что я избранный!» – отшутился я. Наконец-то хоть какие-то подробности.
«Отнюдь, скорее потенциально потенциальный! Эти слова многое значат. Пока тебе этого не понять».
«Сложно делать выводы, когда тебя используют вслепую».
«О! Хочешь поговорить? Я не против, только с одним условием!»
«Я весь во внимании!»
«Только пять вопросов! Не уложишься – твои проблемы. Поэтому думай, прежде чем сказать слово!»
«Всего пять?» – разочаровался я.
«Вопрос засчитан! Да, всего пять. Осталось четыре!»
«Думаешь, это смешно? Мы даже ещё не обговорили условия!»
«Да, это смешно!» – хохотнул старик. – «Следующий вопрос!»
Хитёр бобёр! Такого на мякине не проведёшь.
Я тщательно обдумал, что больше всего меня интересует и только после этого приступил к расспросу.
«Как твоё имя?»
«Сигбаурд Снежный! Этого достаточно, чтобы относиться ко мне с почтением».
«Ты можешь читать мои мысли?»
«Если только ты сам позволишь мне это сделать. Честно. С удовольствием бы заглянул в твои пошлые фантазии, но, увы, мои возможности не безграничны. А как хотелось бы! Я только знаю то, что видел собственными глазами, ну или глазами своих аватаров».
Ага! Значит, мои предположения верны. Старикашка не раз проживал эти события, отсюда и такая осведомлённость. А что если…
«У меня предложение».
«Умеешь ты заинтриговать, Пал Алексеич!» – Сигбаурд даже причмокнул. – «И в чём же оно заключается?»
«Я покажу тебе своё самое сногсшибательное воспоминание, а взамен ты пообещаешь мне поделиться всем, что знаешь об этом месте и о жизни Павла. Устраивает?»
«Ммм…»
«Два воспоминания!»
«По рукам! Устраивайся поудобнее, наследник великого Рода! Будет интересно!»
Сложно было сказать, на сколько я вырубился, но для меня это время растянулось на несколько часов.
И то, что я узнал, в корне изменило моё отношение к семье и всем, кто меня окружает.
 
Жизнь Павла пошла по наклонной с безвременной кончины отца.
Граф Алексей Вольдемарович Грозин был главой одной из самых влиятельных династий Санкт-Петербурга. Он умело руководил своей корпорацией и обеспечивал всеми видами энергии северо-западную часть Российской империи. В браке имел одного сына – наследника Павла Алексеевича.
Пять месяцев и семнадцать дней назад графа Алексея Грозина сразил тяжелейший инфаркт, а ещё через несколько дней от горя почила и его супруга.
Только вот не всё в этой истории было чисто. Ходило мнение, что граф в принципе не мог скончаться от подобной болезни. Архимаги-громовержцы по природе своей обладали аномально крепким сердцем, потому как генерировали в себе столько энергии, что её с лихвой хватило бы для годового обеспечения целого города.
Сам же Павел считал причастным к смерти отца дядю – брата-близнеца Алексея Грозина Николая. Тот давно выказывал недовольство политикой брата и несколько раз пытался скомпрометировать его в глазах короны.
Теперь же, после смерти брата, всё его внимание сосредоточилось на прямом наследнике Рода Грозиных и правопреемнике его финансовых и имущественных активов – Павле, четыре месяца назад отметившим своё совершеннолетие.
Было ещё много разной информации о мире, но больше всего мне запомнился тот серпентарий, что по сути являло собой всё окружение графа Грозина.
Впрочем, и сам Павел был не прочь покутить в загородном особняке, собрав под его крышей самых красивых дворянских дочек. И те были не против.
Теперь моих знаний хватало, чтобы безболезненно, ну или болезненно, как пойдёт, влиться в социум и отстоять всё то, что по праву принадлежит мне.
По крайней мере, не придётся заново со всеми знакомиться.
– Скоро прибудем, господин, – вывел меня из оцепенения Григорий. Он поправил зеркало заднего вида и улыбнулся мне в отражении. – Желаете закурить?
– Спасибо, не курю, – на автомате отчеканил я и тут же осёкся. Настоящий Павел смолил как не в себя. Не слишком ли будет заметна разница между мной и прошлым хозяином этого тела? Может, лучше отложить встречу и разложить полученные знания по полочкам? – С сегодняшнего дня. Отвези меня в какое-нибудь тихое место. Чтоб ни одного…
– А как же ваш дядя? Он велел…
– Дядя подождёт. Хочу немного развеяться.
– Николай Вольдемарович собирает совет директоров «Аструма». Вам предписано явиться…
– Мне плевать, что там кому предписано, и что об этом думает этот говнюк.
Григорий громко сглотнул. Было видно, что в нём борются две стихии – преданность Грозиным и профессиональная этика.
– Простите, господин, как пожелаете.
– Послушай, Гриш. Не называй меня господином, хорошо? Мы ведь с тобой давно вместе. И ты единственный, кто до сих пор чтит память о моём отце. Просто, Павел. Или Паша. Больше никаких господинов. Кстати, у меня небольшие проблемы с памятью, по затылку хорошо заехали. Ты если что, поправляй меня. Договорились? И не удивляйся, если я вдруг чего-нибудь странного буду спрашивать.
– Как скажете, господ… Хорошо, Павел. Простите.
– И не извиняйся. Ты ни перед кем не виноват.
Гриша щёлкнул по ручке радиоприёмника, и по салону полилась приятная классическая музыка. Вот это другое дело! А то едем как на похоронах. Кстати о них, нужно будет навестить могилу отца, положить цветов, поставить свечей или как здесь принято почитать усопших.
– Мёртвая заводь? Как обычно?
– Да! Именно туда.
У Павла было своё секретное место. Почему-то Сигбаурд не сразу показал мне его, но потом, видимо, передумал и дополнил своё представление.
Прошлый владелец тела любил погрустить в одиночестве. Хорошее дело. Особенно когда вокруг столько недоброжелателей. Значит у нас всё-таки много общего. Тем проще будет вжиться в мой новый образ.