В сердце тьмы

Он снова двинулся в направлении шатра Велисария. На губах мелькнула легкая улыбка. Как и многим умным, хорошо образованным людям, Дададжи Холкару была свойственна историческая ирония. Поэтому он находил свою глубокую преданность памяти Андхры смешной. В некотором роде.
Когда династия Сатаваханы находилась на пике власти, маратхи являлись самыми непокорными из их подданных. Махараштра никогда, после включения в состав Андхры, не выступала против нее открыто. Представители династии Сатаваханы всегда проявляли осторожность и не давили на Великую Страну. А теперь, после того как Андхра оказалась под каблуком малва, маратхи стали самыми ярыми приверженцами падшей династии. И никто более, чем Дададжи Холкар.
Внезапно его внимание привлекла яркая вспышка на горизонте. Холкар остановился и уставился на нее. Мгновение спустя над лагерем пронесся грохот канонады.
Он снова тронулся с места.
«Вскоре, да. Ранапур падет. И кобра снова насытится. Как и много раз в прошлом».
Он подошел к шатру хозяина. Остановился на мгновение, изучая простое сооружение.
«На самом деле смотреть особо не на что. Но, с другой стороны, мангуст никогда не гордится своей внешностью. Он просто изучает кобру и раздумывает, под каким углом лучше ударить».
Холкар взялся за кусок ткани, закрывающий вход в шатер. Еще один грохочущий звук заставил его остановиться и оглянуться. На мгновение лицо ученого исказилось и стало похожим на морду горгульи — так он ненавидел все, связанное с малва.
Но рядом не было никого из шпионов малва, чтобы увидеть его лицо. Эти шпионы быстро поняли, что бесконечные споры из-за женщин, часто возникающие между иностранцами и сопровождающими их кушанами, почти мгновенно переходят в драки, в которых каким-то странным образом пострадавшими оказываются зрители, находившиеся рядом с местом возникновения спора. В первые дни после того, как иностранцы разбили лагерь, два шпиона малва оказались случайно покалечены во время такого жаркого спора. После этого шпионы стали держаться подальше и доносили своим хозяевам как можно меньше информации, чтобы им, не дай Бог, не велели снова более внимательно наблюдать за иностранцами, да еще с близкого расстояния.
Раб откинул кусок ткани, закрывающий вход в шатер, и вошел внутрь. Он увидел, что его хозяин сидит на деревянном настиле, смотрит в никуда и что-то тихо бормочет, но так тихо, что слов не разобрать.
Ненависть исчезла. Ее заменила преданность самому хозяину. И, во-вторых, преданность цели хозяина. А затем просто преданность.
Раб только что закрыл за собой мир демонов малва и оказался в присутствия чего-то божественного.
Он склонился в молитве. Молчаливой молитве, потому что не хотел беспокоить хозяина. Но тем не менее это была истовая молитва.
На древней, огромной земле Индии в ту ночь молились и другие. Миллионы человек.
Двести тысяч молились в Ранапуре. Они в первую очередь молились об освобождении от малва. А затем, зная, что освобождение не придет, они молились, чтобы асуры 9 не забрали их души вместе с телами.
Когда молился Холкар, его семья молилась вместе с ним, хотя он этого и не знал. Его жена находилась далеко, в столице империи малва Каушамби, во дворце господина благородного происхождения. Она стояла на коленях на собственном настиле в углу огромной кухни, где целыми днями занималась тяжелой бесконечной работой. Она молилась о безопасности мужа. Сын Холкара лежал, с трудом втиснувшись между дюжинами других рабов, на земляном полу в хижине в далеком Бихаре. 10 Он молился, чтобы у него оказалось достаточно сил выжить еще один день, работая на полях. Две дочери Холкара обнимали друг друга в рабском борделе в Паталипутре. Они молились, чтобы их сутенеры оставили их вместе еще на один день.
Из миллионов, которые молились той ночью, многие, как Холкар, молились об обещанной десятой аватаре. 11 Молились, чтобы. Калкин пришел и спас их от демонов малва.
Их молитвы, как и молитва Холкара, были истовыми.
Но молитвы Холкара, в отличие от других, были не просто истовыми. Их также наполняла радость. Потому что он, единственный в Индии, знал, что его молитвы услышаны. Он знал, что делит шатер с десятой аватарой. Он знал, что не более чем в пяти футах от него сам Калкин вкладывает свою великую душу в судьбу мира. В странный, искривленный, хитрый разум мангуста — или его хозяина-иностранца.
 
Глава 3
Солнце нещадно палило. Оно освещало ландшафт внизу, который может присниться только в кошмарном сне. Когда-то здесь были поля и сады. Теперь землю пересекали глубокие траншеи. Земля лишилась всех форм жизни, если не считать нескольких расколотых деревьев, нескольких стеблей растоптанной пшеницы и единственного початка кукурузы.
— Где мы? — спросил Велисарий. Он глухо бормотал. Его глаза были закрыты, чтобы лучше сконцентрироваться на образах, мелькающих у него в сознании — И в каком времени?
«Рядом с городом под названием Курск, — пришел ментальный импульс от Эйда. Грани сверкнули на микросекунду, переводя точность Стрелы Времени кристаллов в странные человеческие понятия о календаре. — Через полторы тысячи лет».
На поле бросилась шеренга монстров. Огромные штуковины, разрывающие почву странными движущимися лентами — какими-то металлическими ремнями, надетыми поверх колес. Сверху, из куполов, торчали огромные хоботы. Из хоботов вылетали пламя и дым. На боках были нарисованы кресты. Некоторые — квадратные, двойными линиями, другие — загнутые на концах.
— Железные слоны, — прошептал Велисарий — Подобные тем, которых построят малва, но гораздо лучше!.
«Это танки. Их назовут танками. Этот вид назовут „Пантерами“. Они будут весить сорок пять тонн и смогут преодолевать по тридцать четыре мили в час. Они станут стрелять из пушек, размер которых будет определяться, как семидесятипятимиллиметровый».
С противоположной стороны поля вперед бросилась новая группа чудовищ — танков. Они стали обмениваться пушечными выстрелами с другими танками. Велисарий почувствовал, что эти новые танки сконструированы несколько по-другому, но единственное отличие, которое он четко уловил своим неподготовленным разумом, — это красные звезды на боках вместо крестов.
«Это — лучший танк того времени. Назывался Т-34».
Битва была ужасной и в то же время потрясающей.
Ужасной по своим разрушениям Велисарий видел, как купол танка…
«Орудийная башня».
… как орудийную башню снесло целиком. Тонны металла полетели по воздуху подобно отрубленной человеческой голове. Изнутри танка вверх взметнулись языки пламени. Велисарий знал: люди внутри превратились в пепел. Он увидел, как люди выбираются из другого горящего танка, кричат, одежда на них горит. Он увидел, как они внезапно умирают, скошенные словно невидимым серпом.
«Пулеметный огонь».
Потрясающая битва! Какая скорость у танков! Точность стрельбы! Битва напоминала видение о Георгии Победоносце, сражающемся с Драконом. Если не считать того, что святой здесь сам был драконом. А его копье, как волшебная палочка, изрыгало пламя.
— Каким образом это происходит?
Перед глазами Велисария промелькнули образы сложных… машин?
«Двигатели внутреннего сгорания».
Образы идеальных металлических труб — пушечных стволов, как понял Велисарий. Он наблюдал за тем, как в одну из труб вставляют некий предмет. Предмет подошел идеально. Велисарий задумался, что же это такое, пока не увидел, как стреляет пушка. Понял: это пушечное ядро, только оно совсем не походило на привычное ядро. Это был некий цилиндр, поверх которого находился купол.
— Как можно придать металлу такую точную форму?
Велисарий оказался внутри огромного здания. Завода, как он понял. Везде вокруг он видел стальные бухты и слябы, которым придавали форму и нарезали с невероятной скоростью и точностью. Он узнал одну машину — она напоминала токарный станок, которыми пользовались опытные плотники для придания нужной формы ножкам стульев и столов. Но этот токарный станок оказался гораздо больше и мощнее. Те станки, которые доводилось видеть Велисарию, приводились в действие ножной педалью. Но ни один из них не мог прорезать металл, как эти, даже бронзу не мог. Велисарий видел, как стальная стружка отлетает от станка, подобно водопаду.