Надломленные оковы (СИ)

Засунув одеяло и топор в седельные сумки, Нриз отвязал полотенце от крышки котелка, перемотал им скобу и поднял котелок с земли. В ответ на вопросительный взгляд Кениры он пояснил:
— Жореф мне сильно задолжал.
Та одобрительно кивнула:
— Нужно было взять больше. Ну что, в путь! Времени совсем не осталось!
  
Глава 4. Тропами абсурда
 
В далёком детстве, когда родители умудрились купить новый замечательный Телефункен, Нриз особо обожал смотреть старые немые американские комедии. Те самые, где персонажи попадали в самые абсурдные ситуации: застревали в дверях, путались в собственных ногах, сталкивались между собой лбами, врезались в стены или расставленные в неподходящих местах препятствия. Где им падали на голову различные предметы, под ногами проваливался пол, а в лицо неожиданно прилетал торт. Эти герои вызывали своей нелепостью безудержный детский хохот, который органично дополнял жизнерадостные аккорды пианино, сопровождавшие особо глупые сцены.
Потом Ульрих вырос, экраны телевизоров увеличились в размерах и стали цветными, а вкусы со временем изменились — то, что раньше смешило, теперь вызывало лишь кривую улыбку недоумения.
И теперь, по прошествии многих десятилетий, персонажем подобной комедии стал он сам. И так уж получилось, быть им оказалось намного менее весело, чем смотреть со стороны.
Нриз не имел ни малейшего представления о предстоящем пути, он знал лишь о промежуточном пункте — границе с Федерацией Дариид, которую предстояло пересечь. Человеком, который знает, что делает, Кенира совершенно не выглядела — слишком уж ловко и без малейших сложностей её облапошил Жореф.
Что бы ни находилось в неё в сумке, этого бы на долгое путешествие через лес не хватило. У неё не имелось ни палатки, ни лежанки, ни топора (кроме того, что украл Нриз), ни сколь-нибудь значимых запасов еды, ни фляги, ни подходящей одежды. Не было и снаряжения — от оружия, до кухонной утвари, кроме, опять-таки, украденной Нризом. Ни едой, ни вещами Нриз делиться не собирался, пусть и прекрасно понимал, что стоит ей отдать приказ, он не сумеет ничего поделать.
Всё это выглядело преамбулой для весёлой комедии абсурда, когда двое идиотов, толстый и тонкий, отправились в длительное путешествие, взяв с собой глупого питомца. Нриз цеплялся за последнюю надежду — что он находится в мире магии и сверхчеловеческих возможностей, и что его новый рабовладелец — могучий маг, для которого путешествие через дремучие леса — как прогулка на заднем дворе собственного дома. И что большая сумка у неё за плечом — на самом деле магический контейнер, в котором находятся вещи и запасы на все случаи жизни.
Как и следовало ожидать, надежда оказалась тщетной. В сумке, куда Нриз успел заглянуть только мельком, находилась лишь сменная одежда, пара непонятных бумажных пакетов, какие-то свёрнутые в трубку бумаги и металлическая фляга с водой. И пусть последняя для путешествия действительно являлась необходимостью, но даже части проблем решить не могла.
Взяв пока ещё покладистого Рахара за повод, Кенира направилась по дороге, прочь от города и от заведения Жорефа. Они шли недолго, всего лишь пару десятков минут, пока не добрались до лесной чащи, близко подступавшей к дорожной обочине. Кенира достала из сумки бумажную трубку и развернула — та оказалась картой, причём, насколько понял Нриз, довольно скверной. И дело было не столько в недостаточной точности или неподходящем масштабе, сколько в отсутствии важных ориентиров типа некоторых рек и небольших озёр, а также элементов рельефа, таких как расщелины, скалы или большие холмы — всего того, что Нриз видел на телепортационной площадке Цитадели и сумел рассмотреть во время такого краткого, но столь незабываемого путешествия с Хозяином. Карта предназначалась для путешествия по дорогам, но не более, для контрабанды и нелегального пересечения границы она уж точно не подходила.
Несмотря на явное отсутствие навыков, Кенира довольно ловко забралась в седло и пригласила Нриза занять место рядом. Сразу же возникла ещё одна сложность — пусть седло и предназначалось для троих пассажиров, но даже самый безумный шорник не смог предположить, что придётся вмещать кого-то со столь впечатляющими габаритами. Места просто не хватало — задняя лука больно впивалась в задницу, а рожок невыносимо давил на пах. Сам процесс взгромождения туши Нриза запросто мог бы стать центральным эпизодом любой комедии, пусть даже Кенира приказала Рахару опуститься на землю, а Нриз использовал аналитический режим мозга, просчитывая каждое своё движение. В итоге Нриз кое-как разместился на самом дальнем сидении, поставив перед собой драгоценный котелок — зрелище, которое он собой представлял, непременно вызвало бы смех у случайного зеваки.
 
Ну а затем, когда Рахар проломил мордой густую придорожную поросль и направился в лес, оказалось, что всё, происходившее до сих пор, вовсе не являлось театром абсурда. Наоборот, оно являлось последними минутами нормальности, затянувшейся паузой перед началом главного веселья.
Началось всё почти хорошо — Рахар очень резво продвигался через лес, ловко огибая деревья потолще, проламываясь сквозь заросли кустарника и тонкие деревца. Он взбирался на крутые холмы почти не сбавляя скорости, и один раз даже ловко перепрыгнул глубокий овраг — так что Нриз, едва умещающийся в седле, громко завыл от боли и покрепче вцепился в драгоценный котелок. Но если оставить в стороне боль в паху и заднице, он не мог не признать правоту Куршала — звери мира Итшес являлись настоящими вездеходами, предоставляя своим владельцам вполне комфортный способ путешествий в самых суровых местах. Даже на секунду мелькнула мысль, что затея Кениры не так уж и безнадёжна.
Ну а затем, как и следовало ожидать, всё пошло наперекосяк. Нриз предполагал, что Рахар вот-вот придёт в себя и вновь превратится в ту самую невыносимую тварь, но и представить не мог, каким образом ощутит это на собственной шкуре. Той части шкуры, что покрывала его многострадальную задницу.
Рахар взбесился. Произошло это очень быстро и внезапно: вот он бежит по лесу, раздвигая кусты, переступая через брёвна поваленных деревьев и загребая шестью широкими лапами прелую листву, а вот скачет, словно взбесившийся мустанг, особо сильно подкидывая заднюю часть. Несмотря на специальные ремни, предназначенные фиксировать пассажиров даже во время самых крутых манёвров, удержаться в седле не удалось. Один из ремней не выдержал его веса и лопнул, а сам Нриз полетел на землю — только чудом успев перейти в режим форсированного сознания, чтобы сгруппироваться и приземлиться, просчитав траекторию падения и оставшись не просто в живых, но и избежав переломов. В отчаянном выпаде ему даже удалось подхватить свалившийся котелок, не расплескав при этом содержимое.
К его полной досаде, Кенира умудрилась удержаться. Она приказала Рахару остановиться, отстегнулась и легко спрыгнула на землю, поинтересовавшись его самочувствием. В ответ он проворчал что-то невразумительное, отказываясь принимать от рабовладельца сочувствие и заботу.
— Рахар, сидеть! — приказала Кенира.
Зверь недовольно опустил тело. Она сделала приглашающий жест и Нриз вновь попытался забраться в седло. Стоило только подойти и занести поднести ногу к стремени, эта тварь снова освирепела, начала брыкаться и махать хвостом. Нриз, ожидавший чего-то подобного, ловко отпрыгнул, спасая котелок.
— Рахар, замри! — резко сказала Кенира.
Несмотря на непосредственный приказ владельца и воздействие Поводка, снова залезть в седло не получилось. Сколько бы Нриз не пытался, какие бы приказы Кенира ни отдавала, но стоило Рахару почувствовать на себе вес Нриза, как он тут же сходил с ума и заходился в припадке бешенства. Кенира попробовала сесть верхом сама — и против её веса зверь никаких возражений не имел.
— Не знаю, что на него нашло, — извиняющимся тоном сказала она.
Нриз прекрасно понимал суть ситуации и у него имелось надёжное решение текущей проблемы. Но помогать тому, кто держал его в рабстве, он не собирался. Ради порядка он сделал ещё пару попыток взобраться на Рахара, затем встал, отряхнулся и заявил Кенире: