Комментарии к «Евгению Онегину» Александра Пушкина
4 Веспер. По странной оплошности, Пушкин вместо правильного названия утренней звезды Люцифер или Фосфор употребляет «Веспер», или Геспер (название вечерней звезды). Все эти названия давались в античности планете Венеры. В некоторых районах России слово «зорница» или «зарница» (которое имеет также значение «вспышки света на горизонте при дальней грозе») используется для обозначения как утренней, так и вечерней звезды. (См. «вечерния зарницы» в элегии Милонова, цитируемой в коммент. к XLI, 1–4, и «утреннюю зарницу» в «Анне Карениной» Толстого, ч. VI, гл. 12).
7 перелетная мятель. Эпитет означает: «перемещающаяся с одного места на другое», а «мятель», или «метель» — это не «буран» и не «снежная буря» (как можно было бы сказать о «перелетающем снеге»), но то, что более определенно называется по-русски «заметь», а именно, возникающее сверкающим солнечным утром в сильный мороз кружение снежинок над поверхностью земли под порывами ветра.
12 полы завеса. Имеются в виду две части занавеса или полога кровати.
XXV
Онъ поскорѣй звонитъ. ВбѣгаетъКъ нему слуга Французъ Гильо,Халатъ и туфли предлагаетъ4 И подаетъ ему бѣльё.Спѣшитъ Онѣгинъ одѣваться,Слугѣ велитъ приготовлятьсяСъ нимъ вмѣстѣ ѣхать и съ собой8 Взять также ящикъ боевой.Готовы санки бѣговыя.Онъ сѣлъ, на мельницу летитъ.Примчались. Онъ слугѣ велитъ12 Лепажа стволы роковыеНести за нимъ, а лошадямъОтъѣхать въ поле къ двумъ дубкамъ.2 Гильо. Собственно говоря, это имя из французской комедии. Оно упоминается как подчеркнуто скромное среди других непритязательных имен («Пьер, Гийо и Мишель») в эссе Монтеня «Имена», написанном ок. 1573 г. («Эссе», кн. I, гл. 46). Это имя дважды встречается как имя пастуха в «Баснях» Лафонтена (1668–79): кн. III, № III, «Волк, ставший Пастухом» и кн. IX, № XIX, «Пастух и его Стадо». Пушкин, по-моему, использует это имя в качестве фамилии (ср.: «Пикар» в «Графе Нулине», 1825). У Грибоедова в «Горе от ума» (получило известность с 1825 г.) Чацкий упоминает ветреного французского учителя танцев в Москве, которого он называет «Гильоме» (дейст. I, строки 405–11). Французский переводчик Шекспира (в 20 томах, 1776–83), Пьер Летурнер (1736–88), был крещен Бернарденом Феликсом Гильо, викарием из Валоньи (Нижняя Нормандия); на полях истории нашлось место и для других Гильо.
11–14 Текст неуклюж: Онегин «слуге велит… нести» шкатулку с пистолетами и (велит) «лошадям» (вместе с санями и кучером) «отъехать в поле».
12 Лепажа. Имеется в виду Жан Ле Паж или Лепаж (1779–1822), парижский оружейник.
Мне довелось обратить внимание, что в коллекции огнестрельного оружия Рудольфа Дж. Наннемэчера [71] имеется только один пистолет Лепажа и его марка неправильно названа автором описания коллекции.
12 стволы роковые. В отмеченном душевным порывом параграфе «Застольной беседы» Ли Ханта (Лондон, 1851), «Охота», с. 158–63, я нашел употребление выражения «смертельные стволы» по отношению к оружию охотников, которые «ломают ноги куропаткам» и «наполняют заросли кустарника агонией пернатых подранков».
XXVI
Опершись на плотину, ЛенскійДавно нетерпѣливо ждалъ;Мѣжъ тѣмъ, механикъ деревенскій,4 Зарѣцкій жорновъ осуждалъ.Идетъ Онѣгинъ съ извиненьемъ.«Но гдѣ же, молвилъ съ изумленьемъЗарѣцкій, гдѣ вашъ секундантъ?8 Въ дуэляхъ классикъ и педантъ,Любилъ методу онъ изъ чувства,И человѣка растянутьОнъ позволялъ — не какъ нибудь,12 Но въ строгихъ правилахъ искусства,По всѣмъ преданьямъ старины(Что похвалить мы въ немъ должны).9 из чувства. Я не уверен, что английский перевод вполне отражает профессиональное пристрастие Зарецкого к порядку и его тщательность при проведении подобных дел.
XXVII
— «Мой секундантъ?» сказалъ Евгеній:«Вотъ онъ: мой другъ, monsіeur Guіllot.Я не предвижу возраженій4 На представленіе мое:Хоть человѣкъ онъ неизвѣстный,Но ужъ конечно малый честный.» —Зарѣцкій губу закусилъ.8 Онѣгинъ Ленскаго спросилъ:«— Чтожъ, начинать?»—«Начнемъ, пожалуй,»Сказалъ Владиміръ. И пошлиЗа мельницу. Пока вдали12 Зарѣцкій нашъ и честный малыйВступили въ важный договоръ,Враги стоятъ, потупя взоръ.9 пожалуй. Слово, выходящее из употребления, первоначально имело значение «пожалуйста», «если будет угодно», фр. «s'il vous plaît», постепенно перешедшее в выражение вежливого уважения желания другого (как здесь) и вскоре сведенное к повседневному выражению, означающему просто принятие предложения или возможности («полагаю, что мог бы…» и т. д).
Ходасевич, «О Пушкине» (Берлин, 1937), с. 79, проницательно подмечает, что затянутый и унылый тон музыкальной фразы «Начнем, пожалуй», исполняемой тенором в опере Чайковского «Евгений Онегин», превращает пушкинского Ленского из возмужалого в скулящего.
XXVIII
Враги! Давно ли другъ отъ другаИхъ жажда крови отвела?Давно ль они часы досуга,4 Трапезу, мысли и дѣлаДѣлили дружно? Нынѣ злобно,Врагамъ наслѣдственнымъ подобно,Какъ въ страшномъ, непонятномъ снѣ,8 Они другъ другу въ тишинѣГотовятъ гибель хладнокровно...Не засмѣяться ль имъ, покаНе обагрилась ихъ рука,12 Не разойтиться ль полюбовно?...Но дико свѣтская враждаБоится ложнаго стыда.